— Весь этот лес со всем, что в нём находится, растёт и живет, стал королевской территорией. Однако ввиду того, что оставалась опасность нападения нечисти из этого леса, а также то, что демон так и не был уничтожен, герцогство было освобождено от королевского налога, из государственной казны ежегодно должны выделятся средства на борьбу с нечистью и герцог получил право на собственную армию.
— Король тяжело вздохнул. — А с нечистью должны были бороться королевские войска.
Я с явно выраженным непониманием мотаю головой. Как можно было принять такие условия?
— А что делать? Иначе наверняка началась бы гражданская война, а это ещё хуже. Но не всё было так плохо. — Король хищно усмехнулся.
В договоре было указано, что если королю или кому–то от имени короля удастся уничтожить демона и всю нечисть в этом лесу, то герцог лишается всех указанных прав и привилегий, а лес и вся прилагающая к нему земля на расстояние горизонта, становятся королевской собственностью. И на оборот, если герцог или кто–то от имени герцога уничтожил бы демона и очистил лес от нечисти, то герцог сохраняет все привилегии и дарованные права, и лес отходит в его собственность.
— За прошедшие семь сотен лет почти ничего не изменилось в лесу.
Для того чтобы сдерживать и не давать нарождаться слишком много новой нечисти, в лесу жила ведунья.
В этом месте я понимающе киваю и смотрю в сторону лесной ведуньи, которая о чём–то спорила с магами.
— Именно так. Она является королевским представителем королевского ковена магов. И, соответственно, ты, как её ученица, считаешься королевским представителем. — Довольно объяснил король.
Я с некоторым сомнением качаю головой. Где–то, как–то, в чём–то.
— Хочешь сказать — нет?
Ну и что мне ответить? Но если смотреть с другой стороны, то этот герцог мне очень не понравился. Вздыхаю и согласно качаю головой.
— Я тоже так думаю. Почему–то они всегда были очень плохо воспитаны. К тому же он лидер оппозиции, в его землях скрывается множество преступников и ещё много чего нехорошего. Теперь всё это закончилось. Теперь он мне ответит за все семьсот тринадцать лет!
— Продолжая злобно скалиться, проговорил король.
Не сомневаюсь! За все сразу и за каждый год в отдельности. Встаю, вежливо склоняю голову, не кланяюсь, а именно склоняю голову. Король всё–таки. И собираюсь направиться к ведунье, однако король вежливым кивком останавливает меня, отдаёт свой перстень и приглашает зайти в гости, когда закончу свою учёбу. Благодарю короля поклоном и всё–таки уходу в сторону столпившихся магов.
Кто–то из свиты короля неуверенно высказался на тему того, что это было непочтительно, но король негромко ответил, веско заявив, что освобождает меня от обязанности исполнять соответствующий этикет в присутствии короля.
Хороший король, по крайней мере, первое впечатление хорошее. Но о чём там спорит моя….. Хм? А кто она для меня? Учитель, наставник или что ещё? Ну, если вспомнить, что она меня вроде как бы учит, то, пожалуй, она моя учитель…. Мой учитель? Учительница? Бр–рр–р!
Пусть будет наставником… наставницей. Ладно, потом выясню.
Подхожу поближе к группе магов, но эти зануды на меня не обратили внимания. Продолжили беззвучно разговаривать. Рты разевают, жестикулируют руками, а звука нет. Самые хитрые? Не, я хитрее.
Причина, почему не слышно звуков разговора нашлась очень быстро.
Вокруг группы магов находилась полусфера, в которой гасли все звуки, причём не просто так, их гасили обратные звуковые волны. Интересный эффект, нужно будет узнать, как это сделать. А сейчас, короткий взмах левой рукой и капелька силы. Ломать — не строить.
Звукопоглощающий барьер исчез с тихим мелодичным звоном. Маги разом замолкли и уставились на меня. Негодование, недовольство, удивление, сомнение и подобие восторга, каскадом пронеслись по их лицам. Только ведунья осталась невозмутима.
— У нас серьёзный разговор, иди пока погуляй. — Твёрдо сказала она мне и одним движением восстановила звукоизоляцию. Надо же! А что она ещё умеет?
Делать нечего, иду гулять. Впрочем, ни погулять, ни поскучать мне не дали. Парни в зелёной одежде почему–то решили, что имеют право решать, кто может находиться здесь, а кто нет. Мне посоветовали побыстрее покинуть эту поляну потому, что, скорее всего это место будет объявленною священным. Спорить мне с ними что ли? Тем более, скоро ужин, а ничего не приготовлено. Пойду, займусь более серьёзным делом.
Месяца черед два вокруг поляны перестали собираться толпы народа.
Те, в зелёном, оказались эльфами, и они проявили серьёзную настойчивость в требовании объявить поляну священным местом, но маги, священники и король выступили единым фронтом и дружно отказали.
Герцог несколько раз пытался доказать, что он хозяин этих земель, но после того, как на территорию герцогства вошли королевские войска, он счёл за лучшее вспомнить условия древнего договора и, соответственно, выполнить их. Чем, кстати, сказать, заметно огорчил многих — этот герцог не самый приятный из людей, точнее сказать — очень неприятный.
Почему–то получилось так, что мало кто знал о моём участии в создании спорной поляны, и они молчали. Тот парень, из–за которого и случилась вся эта кутерьма, утром ничего не смог вспомнить, то ли ведьма поработала, то ли действительно ему память отшибло. Хотя, если смотреть с другой стороны, это очень даже неплохо, а то и вокруг меня тоже собирались бы толпы народа.
Тем не менее, поляна стала местной достопримечательностью государственного значения. Вокруг холодно, зима, ветер, снег, а на поляне тепло как в начале лета. Ночью светится приятным, живым светом, родник с лечебной водой. В том распадке уже образовалось маленькое озерцо, цветы красивые на поляне растут. Вот так сходил кое–кто в лес по дрова, а мне потом демона изничтожать.
Моё обучение продолжилось. Ни каких нареканий или послаблений.
Теперь ведунья освободила меня почти от всей домашней работы, и всё свободное время уходило на учёбу. Мне теперь приходилось самостоятельно делать все настойки, лечебные порошки, амулеты и прочее и прочее. В моей голове спорили за лучшее место в моей же памяти описания тысяч трав, лекарственных составов, симптомы различных болезней. А про различную лесную и домашнюю нечисть вообще вспоминать не хотелось. Хотя я, допустим, не очень понимаю, почему домовых, леших и водяных называют нечистью? Да, не все из них часто моются, и что? Они не люди, но ведь помогают, многие люди, напротив, ведут себя похуже любой нечисти, но ведь их то так не называют.
Весна, лето, осень пролетели на одном дыхании. Зачем ведунья так гнала моё обучение? К осени в моей голове прочно засели все обязательные знания необходимые для лесной ведуньи и, для лучшего запоминания, очень сильно закреплённые практикой. С осени меня добровольно принудили заняться изучением языков. Не в смысле, как их следует доставать и готовить, а в смысле — иностранные языки. Однако некоторую проблему составляло то, что мне пока нельзя было говорить.
