Бранк Дер Винклен, хоть и услышал эти слова, ничего не сказал, проявляя к королю почтение, а Рупрехт только усмехнулся, понимая, как тяжело терять такой лакомый кусок, ведь, по слухам, в горах было полно золота и железа. Не вымолвил ни слова и пятый путник, ехавший в хвосте небольшой колонный и прикрывавший ее тыл. Сейчас, когда кругом не было чужаков, всадник откинул капюшон, позволив всем рассмотреть его узкое лицо, гриву золотых волос, стянутых на затылке в пышный хвост, чуть раскосые глаза и заостренные кончики ушей. Этого воина, не расстававшегося с огромным луком, звали Эвиаром, и он был самым странным из пятерки беглецов. Лучник был вполне похож на человека, но не являлся им. Эвиар был настоящим эльфом.
Ратхар хмыкнул, вспомнив, как Бранк Дер Винклен и Перворожденный, которого, кстати, юноша увидел впервые, чуть не прикончили друг друга, увидевшись впервые. Невольно в сознании юноши вновь ожили воспоминания о той ночи, когда они с боем выбрались из королевского дворца, вызволив короля, но потеряв верного товарища...
...Они вывалились из тесноты подземного хода во тьму, очутившись на дне глубокого оврага, обрамленного высокими буками, казавшимися пронзительно-черными на фоне начавшего бледнеть в преддверие рассвета небосвода.
- Смогли, будь я проклят, - прохрипел Бранк Дер Винклен, слепо уставившись во тьму и слыша за спиной только тяжелое дыхание своих спутников. Мы прорвались!
- Альвен, - с горечью произнес Ратхар, все еще оглядывавшийся, не теряя надежды, что из зева туннеля выскользнет знакомая фигура, поджарая и легкая, словно гончая. - Альвен остался там. Он мертв.
- Скельда так просто не возьмешь, - не слишком убедительно ответил рыцарь. - Возможно, твой друг лишь отстал, и сейчас присоединится к нам. Если хотя бы половина слухов, ходящих об этом народе, правда, то его не одолеет и полсотни воинов.
А король ничего не сказал, просто потому, что не успел. Из леса донеслись крики, конское ржание, и окрестные кусты огласились треском, словно кто-то ломился сквозь них. Так оно и было.
- Живее, - надрывался невидимка, судя по голосу, очень злой. - Они здесь! Окружай, будьте вы прокляты!
По зарослям прокатилось какое-то движение, и среди листвы мелькнул проблеск тускло горевшего факела. Роща, которой в эту ночную пору полагалось пустовать, оказалась очень даже оживленной.
- Проклятье! - Король Эйтор невольно отпрянул назад, к заросшему зеву тайного хода, словно намереваясь вновь укрыться там. - Эрвин! Он лучше всех знает, куда ведет этот ход. Нам не уйти отсюда живыми!
- Значит, погибнем так, чтобы нашу смерть здесь запомнили надолго! - отрезал Бранк Дер Винклен. - Ваше величество, меч! - потребовал он, протягивая руку.
Рыцарь лишился оружия еще во дворце, и король был готов без возражений расстаться со своим клинком. Эйтор был неплохим бойцом, но этот чужеземец оттачивал свое мастерство не только на плацу.
- Возьмите мой, милорд, - Ратхар, опередив государя, протянул Дер Винклену свой меч, легкий дешевый клинок из дрянной стали, оружие простого наемника средней руки, но никак не настоящего мастера, рукоятью вперед. - Я ранен в плечо, и плохо владею левой рукой. От меня в схватке будет немного пользы.
Бранк едва успел взять в руки клинок, как в овраг буквально скатился первый противник. Кажется, встреча беглецов с преследователем стала полной неожиданностью и для тех и для другого. Наверное, кроме принца Эрвина все же никто точно не знал, что один ищут, поскольку воин выглядел весьма удивленным, очутившись в яме с весьма крутыми склонами.
Рыцарь не растерялся, и атаковал первым. Широко размахнувшись, Бранк нанес удар, но его противник принял выпад на свой клинок, отступив под натиском дьорвикца и при этом громко закричав:
- Сюда, скорее! Они здесь! В овраге!
Сверху откликнулись, но бойцы не заметили этого. Бранк Дер Винклен показал, чего стоит в схватке дьорвикский рыцарь, расправившись с первым противников за несколько мгновений. Враг повалился наземь, в агонии зажимая обеими руками рассеченную грудь, но ему на смену шли многие.
- Ратхар, возьми его оружие, - Дер Винклен указал на клинок, выпавший из рук убитого им воина. - Ты можешь биться?
- Да, - стиснув зубы и стараясь не замечать пронзавшую тело боль, вымолил юноша, нагибаясь за чужим мечом.
Он понимал, что в бою даже один на один не выстоит и минуты, и то, если будет постоянно уклоняться, как прежде в схватках с Дер Винкленом, учившим парня боевым искусствам. Впившийся под ключицу арбалетный болт лишил его возможности действовать правой рукой, но встречать врага безоружным, покорно подставляя горло под чей-то клинок, Ратхар тоже не желал. Он хотел жить, и был готов биться за эту возможность до самой смерти.
- Я готов, милорд, - твердо произнес юноша, едва державшийся на ногах. - Я не подведу!
- Тогда выбираемся отсюда, живо, - приказал Бранк. - В лесу можно укрыться, а в этой яме они нас передавят, как клопов!
Подняться наверх оказалось явно сложнее, нежели спуститься. Трое беглецов с немалыми усилиями вскарабкались по обрывистым склонам, цепляясь за торчавшие из земли корни, кряхтя и бранясь. И, стоило им только оказаться на поверхности, путь к свободе королю и его спасителям преградили вовремя подоспевшие люди Эрвина.
Их было трое, все в кольчугах и касках, у одного за спиной висел небольшой треугольный щит, другой сжимал в руках взведенный арбалет.
- Вперед, - рыкнул один из воинов, преградивших путь беглецам. - Прикончить их! Всех!
Арбалетчик разрядил свое оружие в упор, с десятка шагов, и только чудом можно было назвать то, что болт пошел мимо цели. А в следующий миг стрелок, выхватив из ножен корд, уже присоединился к своим товарищам, атаковавшим беглецов с клинками.
Первый удар принял на себя Бранк Дер Винклен, как лучший боец, вновь заслонив безоружного короля. Он схватился сразу с двумя, один из которых раз за разом обрушивал на лишенного не только щита, но и доспехов рыцаря боевой топор на длиной рукояти, а второй норовил зайти сзади, вонзив в спину дьорвикца сужавшийся к острию корд.
- Ратхар, - крикнул рыцарь, едва успевая отражать град ударов, обрушившихся на него буквально со всех сторон, непостижимым образом все время держа перед собой обоих противников. - Ратхар, прикрой короля!
Юноша меж тем тоже вступил в бой. Надвигавшийся на него противник закрывался треугольным щитом-тарчем с изображенным на нем белоснежным грифоном, идя вперед с такой уверенностью, словно Ратхар уже был мертв. Он взмахнул длинным мечом, настоящим риттершвертом, и только чудом юноша смог отразить первые два удара, но третий, нанесенный в Глубоков выпаде, отбить уже не смог.
