— Середа! Середушка… Просыпайся, с Кощеем о деле говорить надо, — наклонился низко, говорю ей.
Проснулась, вихрем взвилась — я только отшатнуться успел.
— Что? Я заснула?! Кошмар! — вот где душа-то неспокойная!
— Пойдем уж, — смеюсь я.
— Значит, не против ты, что я с тобой увязалась? — спрашивает Середа, волосы рукой приглаживая.
Какое там «против» — улыбалась бы так почаще, да и все…
— Да разве ты умное слово послушаешь и останешься?!
Выше всего у Кощея в тереме не башенки, а площадка небольшая — столбом этаким торчит. Собственно, если не по жилым комнатам судить, а по этому столбу, так Кощеев терем куда как больше стоаршинного будет. Там он нас и ждал-дожидался. Появились — улыбнулся чародей.
— Вместе все-таки идете? Ну и хорошо… А дело такое… А были ли вы у моря? Нынче худо там живется. Повадилось чудище морское со дна подниматься. Отдают местные ему всегда человека — парня или девицу, — только молодых и сильных, других чудище не берет. Думается мне, чудище то под рукою колдуна находится, а людей в морское царство уносит… Понимаешь, что сделать нужно, Светояр?
— Людей вытащить?
— Богатырь, сразу видно, — ворчит чародей. — А подумать? Спросить не хочешь, чего это я о море вам на крыше рассказываю и ночью?
— А чего тебя спрашивать, — ответствую нагло, — ты и сам скажешь.
— Даже покажу!
И отодвигается Кощей, трубу подзорную показывая. Большая такая труба, на подставке деревянной. Середа быстрей меня к ней рванула.
— Видишь? — тихо спрашивает Кощей.
— Это же… — оторвалась Середа от трубы, лицо белое повернула.
— Что такое? — глянул и я на небо — звезды враз близко-близко оказались. Одна звездочка оранжевым светит, на копье похожая.
— Звезда-полынь! — ахнул я. — Только от дедов о ней и слышал! А те слыхали от своих дедов, а те от своих, а те…
— Не увлекайся, Светояр, — махнул рукой Кощей. — Давно она в последний раз появлялась.
— Бабушка говорила, что беды предвещает! — выпалила Середа.
— Эта звезда скоро-скоро уже приблизится, — кивает Кощей. — Думается мне, что морской царь что-то об этом знает. Иначе с чего бы ему людей с земли воровать? Странно это. Нечисть же… Вдруг подгадает время и войной пойдет?
— Ну, это ты, Кощей Кощеич, перегнул, — говорит Середа неуверенно.
— В прошлый раз в лесах дремучих все чудища как с цепи сорвались, — пожимает плечами кудесник. — Почему б сейчас морю не взволноваться?
— Ты что ж, помнишь? — я только ахнул, возраст Кощеев прикидывая.
— Я ж Бессмертный, — оскалился Кощей.
Посмотрел на меня и вздохнул:
— Да не смотри так, богатырь. От деда слышал. А тот — от своего деда. А тот…
Усмехнулся я, еще раз в трубу поглядел на бед вестницу.
— Значит, надо вам в царство морское пробраться, узнать, что царь задумал. И предотвратить. Я бы сам пошел, — словно оправдывается Кощей. — Да меня царь морской сразу узнает. И жена… Люта бы послал — да только он теперь тоже…
— Пустил бы я Люта от жены невесть куда… — отозвался я мигом. — Не для того воровали! К тому же, мне дочку царскую отыскать нужно, а вы, чародеи, ничего за просто так не скажете…
— Даже гадалка базарная за просто так не говорит, — смеется Кощей. — Хотя я сказать могу… Хочешь знать, что ждет?
— Хочу, — подумав, решил я.
— Тогда слушай, Светояр! — Кощей пальцем поманил, голосом на шепот перешел. — А ждет тебя, богатырь… Путь-дорога длинная к морю-окияну! — гаркнул колдун. Я отшатнулся от неожиданности — а ведь как чувствовал, что подвох! — а тот знай скалится. На Середу посмотрел — и эта туда же.
— Эх, нечисть вы все-таки, потому и веры вам у честного люда нет, братия колдовская…
Развернулся я и спать пошел — завтра ж снова в путь. На лестнице Середа догнала, на плече повисла.
— Ой, и прав ты, Яр! — шепчет. — С нечистью-то у нас много схожего, так что не принимай уж близко к сердцу шуточки чародейские! Сам ведь шутить горазд!
— Да ничего я не принимаю, привык уже, — говорю я, а сам думаю: а вот то, что она руками шею обвила, губами чуть ли не к уху приникла, дыханьем теплым щекочет — это она тоже шутит? А если я вот к примеру… вот сожму ее в объятьях крепко-крепко и расцелую лицо это веснушчатое — она смеяться будет?! Думал я так, думал, ведьму до комнаты ее доводя… Даже попробовать захотелось, только Середа по плечу меня хлопнула и дверь затворила. К тому же Елена тут как тут — стоит, улыбается лукаво:
— Что, Светояр, никак комнаты перепутал?
— А ты сама, часом, в ведьмы не подалась, Елена Гордеевна? — спрашиваю я, от дум своих отвлекшись. — А то выпрыгивать невесть откуда уже умеешь! Еще на метле летать научиться — и готово!
— Так я ж жена Кощеева и хозяйка дома чародейского! — подбоченилась Елена гордо.
— Спокойной ночи, хозяюшка…
У самой двери слова ее меня нагнали, серьезные на диво.
— Ты береги ее, Светояр…
— А тебе-то какая разница, царевна? — обернулся я, на тон непривычный откликнувшись.
Удивленно Елена брови подняла, не сразу ответ нашла.
— Так молодая она еще, — говорит, — а уже с тобой связалась!..
И шмыг на лестницу, только косы свистнули. Пожал я плечами, спать пошел.
А как поутру заря по облакам алым цветом растекалась, как солнышко небо вызолачивало, ветерки по земле-матушке бежали, травы пригибали, как копыта коня по мокрой росе ступали — выезжали герои на подвиги…
Да уж, герои… Как на подбор. Усмехнулся я криво. Опять какое-то непорядочное сказание получается. Один богатырь — кольчуга дырявая. Другая вообще ведьма — метла за спиной. И конь вредный, говорящий. И выезжают эти герои славные из Кощеева терема. А хозяин им вслед глядит задумчиво.
Подступила сзади Елена, обняла чародея, поверх мужниного плеча на уходящих смотрит, журит с улыбкой:
— У-у, окаянный! И ведь даже поговорить с сестрицей родной не позволил…
— Нельзя, голуба моя, — винится Кощей. — Стали бы вы с Ясногорой шушукаться-переглядываться, Светояр бы заметил, неладное бы заподозрил… Я ведь и Люту говорить что-либо запретил…
— Ладно, понимаю, Светояр — он такой… Ну а почему бы просто не попросить насчет царства-то этого морского? Неужто не пошли бы они людей высвобождать хотя бы? А тут и парня обманом заморочил, и девушку запугал намеками своими…
— А почему-у, — отвечает Кощей замогильным голосом, разворачиваясь и жену любимую на руки подхватывая, — это тайны великие колдовские! И женам колдовским это знать не положено!
— Ой ли, Кощеюшка? — смеется Елена, ногами болтая, словно девчонка какая-нибудь.
