Поворачиваюсь к женщине, смотрю в ее карие глаза и вижу в них свое отражение.
— Что я должна тебе на это ответить?
— Ничего, — Лери сама сдержанность и это мне в ней не нравится. Люди должны быть эмоциональны. Радоваться, злиться, возмущаться. Но не сдерживаться, не быть равнодушными. Они не машины. И не Тени
— Не отвечай ничего, — говорит лиханка. — Вообще, забудь о том, что мы сейчас говорили. Я не должна вмешиваться в твои дела. И не стану. Но ты должна помнить, что хоть я не задала вопросов, это вовсе не значит, что мне не хочется их задать. Просто мы слишком хорошо знаем друг друга, Дамира.
И я ей благодарна. Не стоит недооценивать бездушных тварей. Мы можем быть благодарными. А люди все же странные существа. Непонятные. Как Лери. Волнуется за меня. Волновалась за Зара. Боится. Зачем? У людей есть это странное свойство — привязываться к тем, кому на них наплевать.
— Дамира, давай, я тебе все-таки погадаю! — произнесла Лери и прежде чем я успела выдать свой стандартный отказ, вытащила из кармана колоду карт. Ту самую, старую, доставшуюся ей от предков, владеющих этим странным искусством. Смотрю, как она тасует карты, как мелькают потускневшие узоры в свете фонаря. Если бы могла — расхохоталась бы. Искренне. Какая глупость — предсказывать судьбу тому, у кого ее нет.
— Не верить в судьбу, не значит не иметь, — словно читая мои мысли, произносит Лери и протягивает мне колоду. — Это не страшно, Дамира. Подержи карты в руках, а потом выбери одну.
Я послушно протянула руку и на ладонь легла твердая колода. Держу, глядя на матовую поверхность карт. В воздухе пахнет дождем. Снова. Осень на востоке ранняя, дождливая. Мне бы хотелось сейчас оказаться в столице какого-нибудь домена, подальше от природы, деревьев, прогретой, укрытой прелой листвой земли. В большом городе не легче дышать. Но там легче быть воздухом. А сейчас мое и без того тяжелое материальное тело было просто пропитано влагой. Тяжело. И рука, в которой лежит колода, какая-то неестественно тяжелая, сжимает пальцы на плотной бумаге, не в силах ни вернуть карты владелице, ни свершить те действия, которые предложила Лери. Лиханка кивает.
— Все, достаточно. Теперь тащи карту.
Все так же послушно беру верхнюю карту, переворачиваю, показывая женщине картинку. А потом смотрю сама. На глянцевой поверхности были нарисованы двое, мужчина и женщина. Между ними в землю била молния. Я легко смогла прочесть название карты, так как знала, что означают символы, написанные на ней, хотя написаны они были на диалекте Восточного Архипелага. Карта называлась «Преодоление».
— И что это значит? — спросила я.
— Не знаю, — удивленно пожала плечами гадалка, забирая у меня колоду. — Обычно, эта карта — предвестница испытания, которое должны преодолеть и гадающий, и тот, кто ему не безразличен. Как правило, выпадает влюбленным и означает семейные дрязги молодой пары. Я бы сказала, что тебя ждут испытания, которые ты должна будешь разделить с кем-то, но… Может быть, попробуешь еще раз.
Я взяла колоду, подержала немного, и вновь сняла верхнюю карту. На ней был изображен силуэт человека, идущего по дороге в ночь. Я даже не совсем понимала, мужчина это или женщина. Его путь был темен, на небе над его головой не было ни одной звезды. Карта носила странное название «Обреченность».
— Ну вот, — нахмурилась Лери, — ничего не понятно. Зря я тебе предложила. Давай колоду.
Я вернула колоду, но все же спросила:
— Что означает эта карта?
— Что ты кому-то нужна, — медленно произнесла гадалка. — И перед этим кем-то лежит тьма. Тьма почти наверняка поглотит ждущего, но он вроде как ждет тебя. Ему очень нужна твоя помощь.
— Тьма? — переспросила я. — И что ты хочешь этим сказать?
— Может быть, какие-то серьезные проблемы, — с сомнением произнесла Лери. — Может быть, у него неспокойно на душе. Это тоже в некотором роде тьма. Вообще, это понятие можно интерпретировать по-разному. Итог, как правило, один. Конец.
— Конец? Значит, этого… — я смотрю на карту пристальнее, пытаюсь разглядеть, кто же это, мужчина или женщина, — ждет смерть? И я тому причина?
Лери качает головой, убирает колоду в карман и произносит:
— Скорее, в твоих силах его, — мгновенная заминка, но женщина быстро подбирает слово, — спасти этого человека. По крайней мере, ты ему нужна.
Нужна. Спасти. Странно. Прийти кому-то на помощь, спасти его. Разве я это могу? Я вообще когда-нибудь кому-нибудь помогала? Вряд ли. Нет, я не забыла. Теням не свойственно забывать. И сомневаюсь я не потому, что не помню. Просто, я не знаю, какой смысл люди вкладывают в слова «помогать», «спасать». Как это, быть нужной кому-то, знать, что от тебя ждут помощи? Сейчас я стояла на улице, под освещенным полной луной небом, и не понимала, как должна реагировать на эти слова. По большому счету мне должно быть все равно. Воровать, убивать или помогать — какая разница. Главное, чтобы платили.
— Понятно, Лери, — киваю я. — Буду иметь ввиду, кому-то нужна моя помощь. Значит, скорее всего, ждет новый заказ, — Лери морщится, а затем улыбается. — Знаешь, это очень хорошо, раз будет заказ. Значит, не так все плохо, как думает Зар.
— И что же он такое думает? — спросила Лери. Я пожала плечами.
— Что у меня очень серьезные неприятности. Но он неправ. Неприятности у меня такие же, как всегда.
— Значит, Тени способны ошибаться. А ведь это человеческое качество, оно основано на человеческой эмоциональности, — вздернула бровь лиханка. И пояснила: — Ты только что сказала, что Зар неправ. Значит, ошибся, верно?
Воздух становится тяжелее. Я уже чувствую нарастающее в нем напряжение. Возможно, будет гроза. Легкая, но будет. И дышать становится тяжело. Ошибиться может любой. Наверное, в этом выражена та тонкая связующая нить между людьми и Тенями. То, что между нами еще может быть общего. Нет, Зар не ошибся. Он прав. Я в беде. Просто сейчас я сказала Лери неправду. Не хотелось ее огорчать. Так ведь намного лучше, когда уважаемый тобою человек доволен. Я получаю от этого удовольствие. Странно, но со времени знакомства с артистами я действительно спокойна и уравновешена, когда они счастливы. А людям для счастья нужно не так много. Всего одну маленькую ложь.
— Пойдем домой, Лери, — отлепляюсь от холодной стены гаража и бреду к дому. — Нужно отдохнуть. Утром вставать рано. А я еще не набралась сил для путешествия.
Лиханка быстро догоняет меня, и мы идем шаг в шаг по каменным плитам дорожки. Скорее бы оказаться в городе. Где нет этой тяжелой влаги в воздухе. Где дождь не оставляет после себя таких явных следов, а дождевая вода утекает в водосток, не успевая собраться в лужи.
