Нет, решила она после долгих взвешиваний за и против, здесь слиш-ком много странного — и пропажа людей, и чехарда с часами, и палец, кото-рый болит в одном месте и совершенно успокаивается в другом. Лучше пойду обратно, авось, выберусь. И Алина повернула назад. Она добрела до залысины, но почему-то не могла идти дальше. Там на равнине ей было спокойно и даже весело, а здесь опять как будто навалилась тоска. Аля ре-шила посидеть где-нибудь подольше, подумать, но на странном лысом мес-те ей сидеть не хотелось и она приглядела себе небольшое тенистое де-ревце, похожее на молодой дубок.
Только под деревцем посидеть ей не удалось. Там лежал мальчишка и сердито смотрел ей прямо в глаза. Алина от неожиданности вздрогнула и раскрыла рот, но потом радостно закричала:
— Мальчик! — вне себя от счастья бросилась целовать славного незна-комца.
— Тише ты, — сердито сказал спаситель, оглядываясь по сторонам, — а ну на колени, живо, и ползи, только тихо, — предупредил он. Алька радостно закивала, упала на коленки и быстро-быстро поползла туда, куда указывал не очень чистый палец. Она совсем забыла про свою болячку, зато болячка сразу напомнила о себе, и Аля простонала, завалившись на бок. Бедная ру-ка пульсировала, как будто в ней билось свое отдельное сердце.
— Серьезно тебя поранила, — сказал мальчик, рассматривая ее руку. — Вот, погоди, у меня тут, кажется, есть, — забормотал он, роясь в небольшой сумочке, вроде барсетки, надетой на широкий ремень. Долго сопел, но все- таки нашел небольшую плоскую коробочку. — На, намажь, — приказал паре-нек Алине, — сразу пройдет.
Алина осторожно взяла маленькую вещицу. Коробочка оказалась из серебра, ну, по крайней мере, очень похожая на серебряную, плоская, типа портсигара. Сначала ей показалось, что поверхность поцарапана, но, при-глядевшись, заметила, что царапины шли определенным узором, напоми-нающим орнамент. Коробочка открывалась легко, внутри приятно пахла как будто мятой и чем-то сладким густая темно-синяя мазь. Больше всего это напоминало растаявший пластилин и не очень походило на лекарство. Аля вопросительно взглянула на мальчишку, но тот закивал головой, мол, давай мажь. Она пальцем зачерпнула немного, и оказалось, что мазюка холодная, как кусок льда. Аля стала осторожно размазывать ее по больной кисти и на глазах удивительная мазь мгновенно впитывалась, боль проходила, а кожа становилась белой и чистой. Покраснения и надутость словно испарялись и через буквально пару минут руку было совсем не узнать. Даже Аля теперь с уверенностью не назвала бы, какая из кистей была раненой.
— Ого, — сказала она, с восторгом наблюдая за волшебным действием крема, — классная штучка, я такую никогда не видела.
— И не увидишь, — пообещал паренек. Он внимательно наблюдал в небольшой бинокль за дорогой. Аля со вздохом закрыла коробочку и нехотя отдала ее хозяину. Мальчик, не глядя, сунул ее в свою сумочку.
— Ты тут не видел людей? — спросила Аля. — Я с друзьями размину-лась, вот теперь их ищу. Или парня с девушкой, или одну девушку, такую, высокую, на модель похожа.
— Нет, не видел, — медленно, с расстановкой сказал мальчик, посмот-рел на Алю и вздохнул. — Кажется, не видел.
— Ой, — взвизгнула Аля, — по мне кто-то прошелся. Она посмотрела вниз и увидела очаровательного зверька. Такого вроде хомячка с огромны-ми ушами. Хомяк тащил в зубах довольно большую дубовую ветку. Он не обращал никакого внимания на Алю, прошелся по ней как по неодушевлен-ному предмету и положил веточку перед мальчиком на землю.
— Вилли, — обрадовался мальчишка и стал внимательно разглядывать веточку.
— Ой, какая пусечка, — Аля протянула руку, чтобы погладить славного зверька. Она обожала животных и у нее дома жили две собаки и котенок Блинчик. Зверек совершенно не боялся чужого человека и спокойно дал се-бя почесать за ушком.
— Это какая порода? — спросила Аля. Зверь ей ужасно понравился, сама бы себе такого завела.
— Это мой шарек, — рассеянно ответил мальчик. Он по-прежнему вни-мательно изучал изгрызенную ветку.
— Кто? — переспросила Алина, но мальчик ей не ответил и она решила, что ослышалась. Наверное, хорек или зверек.
Она искоса осмотрела паренька, симпатичный такой, примерно, лет пятнадцати и ужасно худой. В его комбинезон защитного цвета спокойно влезло бы еще два таких же, видно, масса тела не успевала за ростом, а рост был приличный, выше Альки не меньше чем на голову.
— Тебя как зовут? — запоздало интересовалась Алина. Вот невежа, на-до было сразу спросить.
— Юрген, — ответил мальчик и снова припал к биноклю. Да уж вот это имечко, только Альке посреди огромного необитаемого леса в российской глубинке мог попасться парень с таким экзотическим именем.
— А меня Алина, — представилась она, но мальчику, похоже, было все равно, как зовут случайную соседку. Парень так напряженно вглядывался в даль, что Алине тоже стало интересно, что же там такое. Она вытянула шею и прищурилась. Далеко двигались черные точки, как будто шло не-сколько человек. "Может, мои?" — с радостным сердцем подумала Аля. Но Юрген неожиданно вскочил и схватил ее за шиворот.
— Бежим, — прошипел он и буквально с силой потащил ее за собой. Надо сказать, мальчишка оказался куда сильнее, хотя по виду не скажешь.
— Куда? — удивилась Аля, но времени не было, она рысью поскакала вслед за парнем, но конечно, не так резво. Юрген несся вперед легко, как олененок, ловко перепрыгивая те ямы и рытвины, в которые падала Алька, пока брела сюда. Они быстро двигались вдоль лесной кромки, не углубля-ясь в лес, но и не выходя за его пределы, мальчик явно не хотел оказаться на широкой открытой местности, его звереныш бойко скакал рядом с хозяи-ном, преуморительно подпрыгивая на бегу. Его розовые ушки в такие мо-менты взмахивали, как крылышки, и иногда казалось, что зверек сейчас взлетит. Через некоторое время Аля поняла, больше ей при всем желании не пройти.
— Все, больше не могу, — выдохнула она и остановилась, не в силах справиться с бурным дыханием. Юрген, который отбежал уже прилично да-леко, недовольно остановился, зверек тоже притормозил и теперь моргал глазками, глядя в лицо владельцу.
— Совсем не можешь? — спросил он с надеждой, почти не запыхав-шись. Алька сделала такое несчастное лицо, что он сразу понял, эта де-вушка далеко не уйдет, а идти было надо, очень надо. Но объяснить ей Юр-ген не мог, по крайней мере, сейчас.
