ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Ты знаешь его? — спросил подошедший ближе Линдавар, держа в руках это.
Я отступил. Может, чародеи и привыкли повсюду таскаться с мёртвыми головами, но подобное точно никогда не входило в список моих любимых занятий.
— Да, я знаю…знал его. Слушайте, не могли бы Вы положить это на землю, а? — съеденные с утра яйцо с чёрным хлебом уже и так готовы были выбраться наружу, когда я понял, что рыжеватая грязь, стекавшая со шлема, была вовсе не болотной жижей.
Линдавар хотел было положить шлем на землю, но не удержал: изнутри выскользнула отрубленная голова и с влажным хлопком приземлилась на край болота.
— Ох, — пробормотал я и отвёл взгляд.
— Кто это? — спросил Линдавар.
— Его звали Дово. Он был подмастерьем кузнеца в Гарсе, — я вовсе не собирался наговаривать плохого о мёртвых, но потом одёрнул себя. В конце-концов, Дово довольно-таки гнусно обошёлся со мной прошлой ночью на глазах у кучи народа. — Он был болваном.
Линдавар задумчиво посмотрел вниз на голову.
— Почему ты так говоришь?
— Потому, что он одевался призраком и пугал людей. Я видел его прошлой ночью. Он был одет в эту броню… — Я указал на обезглавленное тело с распластавшимися по земле конечностями. Кровавая лужа возле шеи трупа приобрела тёмно-коричневый оттенок. — Это, возможно, светящаяся в темноте краска на его лице… — Я кивнул на бледно-зелёный цвет кожи Дово. — И у него был этот топор, — закончил я тихо. Оружие с кривым, тёмным от крови лезвием лежало возле тела.
— Как далеко дом Бенелаиуса? — спросил Линдавар. Слишком резкая смена темы.
— Полтора километра по дороге, — я ответил.
— Очень хорошо. Ты останешься здесь, Джаспер, а я съезжу туда.
Волосы у меня на шее встали дыбом.
— Что? Я остаюсь здесь? Почему?
— Потому, что кто-то должен остаться на месте преступления. Если никого не будет, кто-нибудь может прийти и испортить улики, или звери съедят труп, или убийца вернётся.
— И если сюда явятся звери или убийца, что мне делать? — я знал, что порядочный слуга не должен задавать вопросов, но этот я не мог не задать.
— Если убийца вернётся, — сказал Линдавар, — ты спрячешься и посмотришь, кто это. А в случае, если сюда заявятся звери…ну, я постараюсь вернуться побыстрее.
— Но…
— А сейчас, Джаспер, намотай на ус слова одного великого человека: «Храброе и отважное сердце способно превозмочь любой страх». Так что не переживай. Я быстро вернусь с Бенелаиусом. А ты тем временем поищи улики, только не трогай ничего.
И без всяких привет-пока он поспешил по дороге, взобравшись на повозку и направив лошадей в сторону хижины Бенелаиуса.
Я знал слишком хорошо, чьи это были слова. Кэмбер Фосрик. Я хорошо запомнил цитату. Итак, Линдавар, боевой волшебник Кормира, тоже почитывал дрянную литературу. Я бы рассмеялся, не будь я столь напуган.
Таким образом я думал о цитате Фосрика и пришёл к выводу, что хотя я и восхищался сыщиком, подобный совет был вздором. Не знаю, какими нервами и сердцем нужно для этого обладать.
Я решил-таки последовать остальной части совета Линдавара и заняться поиском улик. По крайней мере, я на время забуду о чудовищах и убийцах…да и время так скоротаю.
Итак, со всей внимательностью я обошёл труп, стараясь не наступить на следы. На влажной почве были отчётливо видны принадлежавшие мне и Линдавару, но более ранние отпечатки уже почти исчезли: болотная жижа потихоньку разглаживала почву, уничтожая любые намёки на пребывание человека здесь. Несколько оставшихся отпечатков указывали на то, что их хозяин имел большие ноги. Я посмотрел на ступни Дово. Парень сам был не из мелких, так что и ноги имел соответствующие.
Поскольку следы были далеко не маленькими, я сделал вывод, что убийца тоже должен быть большим. Ладно, у убийцы большие стопы. Кэмбер Фосрик мог бы гордиться мной, храбр или труслив я. Так же, ни один из следов не вёл в болото, то есть, что бы ни обезглавило Дово, это пришло по дороге и ушло так же. Ещё одно блестящее умозаключение, подумал я. Если только убийца не летал, но это, по меньшей мере, странно.
Затем я начал осмотр земли на предмет вещей, уступавших в размерах отпечаткам, и нашёл кое-что. Отсечённые кончики трёх пальцев лежали рядом друг с другом — я вздрогнул, кинув взгляд на труп. Правая рука — целая — была на виду, тогда как левая покоилась под туловищем. Я не стал переворачивать его и искать культю.
Ещё на земле лежало несколько небольших стеклянных осколков в нескольких шагах от тела Дово. Я не стал их трогать, но увидел, что стекляшки прозрачные, а не цветные, а также слегка искривлённые.
Наряд у трупа был в меньшей степени впечатляющ, чем мне показалось ночью ранее. К слову, тогда я готов был поклясться, что на том призраке был надет полный комплект светившейся брони, шлем с плюмажем, а росту в нём было метра три с половиной.
Но при свете дня было видно лишь тусклый, видавший виды нагрудник и кольчужные штаны, продырявленные в дюжине мест. Шлем был маленьким и низким, плюмажа не было вовсе. Впечатление производил один лишь полуметровый топор с изогнутым по краю лезвием.
Голова Дово лежала лицом вверх, большие глаза незряче уставились на голубое кормирское небо. Я призвал всю храбрость, чтобы подойти поближе и, воспользовавшись листьями, вытереть зелёную краску с лица. Взяв одной рукой испачканную листву, другой я попытался создать какую-никакую тень. Зелёное вещество слабо светилось, даже несмотря на солнечный свет, пробивавшийся меж моих пальцев. Вещество светилось во тьме, да. Это, пожалуй, смотрится довольно-таки жутко ночью.
Затем я пошёл к дороге, осматриваясь в поиске каких-либо иных улик. На тракте, хоть и сухом, было в избытке следов копыт и кареты, так что мои попытки были тщетны. В итоге я сел на обочине подальше от трупа и болота и стал ждать.
Не имею ни малейшего понятия, сколько я так просидел, но солнце уже взошло высоко к тому времени, как послышалось цоканье копыт. Внизу по западной дороге ехало пятеро всадников, а значительно ближе, с востока, приближался экипаж Бенелаиуса. На козлах сидел Линдавар, ну а внутри, насколько можно было судить по расстоянию между днищем кареты и землёй, находился мой тучный господин. Что ж, теперь я знал, что же может заставить его покинуть дом. Убийство.
Когда экипаж поравнялся со мной, всадникам предстояло ехать ещё несколько минут. Я открыл дверь для Бенелаиуса и, как всегда, забыв своё место, произнёс:
— А почему так долго…господин?
Он снисходительно фыркнул:
— Как ты знаешь, Джаспер, я нечасто выбираюсь на прогулки. Я решил принять подобающий вид.
