Кондратий – мужик здоровенный и с определенными способностями. Тот, кого он хватит, в лучшем случае довольно долно проваляется без употребления рук и ног. Поэтому мне показалось странным, что блины с хренами, отведав Кондратьева кулака, не падают бездыханные, а вскакивают и опять лезут в драку.
Зная, что меня с улицы не видно, я выскочила во двор и побежала к забору. Но не просто так – хозяин особняка снабдил моего жениха пистолетом, которому Кондратий большого значения не придавал и хранил при пульте управления сигнализацией, там я это табельное оружие и прихватила. По дороге убедилось, что обойма с патронами присутствует.
Дверца, через которую Кондратий меня привел с озерного берега, была совершенно неразличима снаружи, но хорошо видна изнутри, тем более, что запиралась на почтенный засов. Я выбралась и подкралась к углу. Теперь можно было спокойно перестрелять всю эту команду – если бы они хоть полминутки постояли спокойно.
До сих пор никто по оккупантам не палил из огнестрельного оружия. Я выцелила единственную подходящую фигуру – высокопоставленного хрена, который в драке не участвовал, а стоял за джипом – как ему казалось, в безопасном месте.
Совершив насилие над собственным гуманизмом (какой, блин, гуманизм по отношению к корнеплоду и какого хрена гуманничать по отношению к кулинарии?..), я выстрелила. Наверно, это было подло – стрелять оккупанту в спину. Но бить следовало наверняка, а в спину я не промахнулась бы.
Хрен даже не покачнулся, только повернулся на шум, и следующую пулю он получил в грудь. Чтоб я сдох – он ее даже не почувствовал! Выходит, и по блинам палить бесполезно?!.
Чтобы поудобнее осмыслить это открытие, я кинулась назад и захлопнула за собой дверцу. С той стороны она практически не видна – так утверждал Кондратий. Значит, хрен может хоть до завтра ломать свою хреновую голову, что это за два выстрела. А мне нужно выручать Кондратия! Ведь и он потому же не может расправиться с противниками, почему я не смогла пристрелить их командира!
Но если их нельзя хватить, если их нельзя пристрелить, так что же – они бессмертны?
Нет, сказала я себе, нет и еще раз нет! Главное – убраться отсюда подальше вместе с Кондратием, а потом сесть основательно и придумать настоящее средство! И ведь джипы-то не бессмертны…
Честное слово, я уже думала, как поджечь джип! И тут в забор принялись колотить. Надо полагать, хрен кликнул помощников, чтобы они разобрались, что это за два выстрела ниоткуда.
Я побежала к пульту и увидела, что Кондратия повалили и сидят на нем верхом три здоровенных жирных блина. Мне это совершенно не понравилось. И тут наконец-то пришла нужная мысль!
На хозяйской кухне оборудования хватило бы на два приличных ресторана. Кроме всего прочего, были там и большие сковородки. Схватив парочку, я вернулась к пульту и нажала кнопку, управляющую воротами в том случае, когда их не открывал со своего пульта подъезжающий на «мэрсе» хозяин особняка. Огромное, из железных полос состыкованное полотнище поехало вверх.
Блины, оседлавшие Кондратия, разинули рты. Что-то нужно было делать! Ведь их привели сюда, чтобы брать штурмом особняк, в котором кто-то воплотил придурка Прокопа! Но, с другой стороны, они собственными задами держат пленного и встать никак не могут!
Пока они недоумевали, а их коллеги в переулке – лупили по забору, я вышла с пистолетом за ремнем джинсов и с обеими сковородками.
– Это я, ваша мамочка! Щас вам братиков и сестричек напеку! Щас будут еще румяненькие, с пылу, с жару, пшеничные, гречишные, карто-офель-ны-е!!!
Вопя, как допотопный зазывала, я подбежала к ошарашенным блинам и первого как следует огрела сковородкой по лбу.
Он не сразу повалился, но меня подпустили на расстояние, нужное для нового заклинания, и я этим воспользовалась.
– Берега – железные, вода – не вода, рыба – без костей! – и я треснула его второй сковородкой. Это, собственно, была загадка, но загадка с работающей формулой, и блин обмяк, повалился на бок и оказался на асфальте. Тут же Кондратий, почувствовав облегчение, вскочил.
– В белый! – крикнула я ему, замахиваясь вдругорядь и делая выпад, потому что мой второй противник стоял справа на четвереньках. – Берега – железные, вода – не вода, рыба – без костей!
Бум-м по башке!
– Блин-н-н! – ответил он и рухнул.
– Отгадал!
Кондратий уже сидел в джипе. Я кинула сковородки и чуть ли не на ходу прыгнула туда.
– Колеса! – приказал Кондратий. Я выстрелами пробила передние шины зеленого джипа, и теперь мы могли преспокойно удрать.
– А я?! А меня?! – завопил Прокоп.
– А ты иди укроп вари! – огрызнулся Кондратий и дал газу.
Белый джип вылетел на шоссе и понесся с умопомрачительной скоростью.
– Какого лешего воплощать дураков? – спросил Кондратий. – Ведь он так и не понял, что нас заложил! И половина тех, кого хочет вернуть Авось, поступит точно так же! Мозгов-то у них не густо! Ерошка – так тот и последние пропил!
– Который Ерошка?
– Наш Ерошка не пьет понемножку. Если Авося послушать – так его первым делом воплощать нужно!
Кондратий был зол безмерно, и я не сразу допыталась, почему произошла драка у калитки. Все оказалось просто – высокопоставленный хрен учуял, что Кондратий Прокопу – родня… А поскольку блиново-хреновая диктатура хочет извести под корень все прежнее, да и вообще все более сложное, чем их ненавязчивая простота, то и решил хрен сдуру, будто с Кондратием так легко сладить…
Я рассказала, что оккупантов пули не берут, и Кондратий призадумался.
– Хватить их мне не удалось, не так они устроены, пристрелить их нельзя. Но ведь что-то же должно их извести?!
– Время, Кондраша, – пессимистически отвечала я. – Отживут свое, как бедняга Прокоп, и сами сковырнутся.
– Время?..
Тут у нас у обоих зародилась мысль, как потом выяснилось, – почти одна и та же, но мы оба промолчали, потому что оба хотели додумать ее до конца.
– Как это ты их? Берега – какие? – вписываясь в поворот, спросил Кондратий.
– Железные, ну, сковородка! Вода – не вода, потому что растительное масло. Рыба – без костей. Вот только еще блинов с костями недоставало… Погоди! Ты же с ними дрался! Ну и как?..
– Я их не щупал! Но… Но?..
Я поняла, что он имел в виду. Именно финал загадки, на манер «замка» у заговора, тут работал. Стало быть – делал на некоторое время блинов бескостными. А вдруг – навсегда?
И тут же мне стало безумно любопытно: есть ли пословица или загадка с работающими словами про время?.. Или – срок?.. Или даже – отчетный период?..