– А кто решил, что вихрь лучше подходит для прекращения драки? То-то с тобой согласились занесенные на крыши люди, — в ответ ворчал второй, с перевязанной головой.
– Зато это уж точно была твоя бредовая идея спрятаться в подворотне от толпы жриц. Зачем спрашивается, ты еще целоваться полез?
– Ну… это… в целях конспирации… они подумали, что ты девушка… На этом Нортон замолчал, немного покраснев.
– Я… — начал было Нортон. Но тут дверь с треском распахнулась, чуть не слетев с петель.
– Нортон?! — зашедшая девушка находилась в смятении, но, судя по силе с которой она толкнула дверь, ей было лучше под руку не попадаться. — С тобой все в порядке? Нортон не мог ничего ответить, он просто лежал с отвалившейся челюстью. Стройная длинноногая эльфийка была точной копией его напарника, разве что выполненной в женском варианте — те же длинные кудрявые рыжие локоны, зеленые глаза, нос, губы, ну губы все же были женственнее…
– Почему ты молчишь? — девушка взметнула изящные дуги бровей и взволнованно-обиженно поджала губки. Тут в себя пришел Эйдж.
– Оливия, ты не хочешь узнать о состоянии здоровья своего брата?
– Вижу, что жив. Этого достаточно, — отрезала девушка. На головах оперативников повисли капли. И тут Нортон вспомнил все. Дикий хохот потряс комнату. Его биоприбор угрожающе завибрировал.
– Что? — в унисон спросили Эйдж и Оливия.
Нортон надрывался от хохота, уже синея от недостатка кислорода, не мог ничего сказать. В палату забежали несколько врачей вколоть успокоительный «буйному» пациенту и попросили навещающих уйти, а Эйджу не тревожить напарника. Наконец, отдышавшись, Нортон заверил их, что все в порядке, приписав себе отходняк после травматического шока.
– Эйдж, мы с Оливией уже несколько месяцев «вместе», — сказал Нортон.
– Что? Почему я об этом не знал?
– Ну, мы хотели проверить свои чувства сначала.
– А почему ты так смеялся? — спросила задетая девушка.
– О, не воспринимай это на свой счет. У меня была частичная потеря памяти, которая полностью прошла только несколько минут назад. Я понял насколько сильно заблуждался в своих выводах и неправильно понимал некоторые вещи…
– И в чем же это выражалось? — недоумевая, спросил Эйдж. Нортон криво ухмыльнулся, но промолчал.
– Зачем разбираться в том, что теперь известно было заблуждением? Лучше расскажите о своей миссии? — Оливия присела в кресло и приготовилась слушать.
– Ишь какая любопытная, — раздалось у них из-за спины.
– Шеф! — вскричали оперативники. Саитарикс незаметно проник в комнату.
– Ребята, хотел бы я сказать, что вы молодцы, но не буду.
– Простите, если подвели, — виновато опустил голову Нортон.
– Это моя вина, — сказал Эйдж. Саитарикс жестом прервал их.
– В следующий раз мы будем действовать лучше, — с надеждой в голосе произнес Нортон. Шеф скорчил мину, показывающую, что он ни насколько им не верит.
– Выздоравливайте и чтоб через неделю были как огурчики, уничтожители городов, — Саитарикс усмехнулся и исчез за дверью.
– Похоже, шеф нами сильно недоволен, — грустно произнес Эйдж.
– Да нет, думаю все в порядке. Просто официально наши действия плохо оправдываются. В следующий раз лучше действовать «более скрытно».
– Ладно, мальчики, я пойду, — молчавшая до этого Оливия поднялась с кресла. — Вам еще много предстоит обсудить. Лучше я зайду завтра. Пока! — Она легкой скользящей походкой покинула комнату, перед этим чмокнув Нортона на прощанье в щеку. Немного помолчали. Потом Эйдж все же не удержался и спросил:
– Так что же все-таки ты понял недавно?
– Я спутал одного человека с другим, — загадочно ответил Нортон.
Жизнь продолжалась, оперативники все также отправлялись на задания в чужеродные миры и Эйдж с Нортоном не были исключением. Их дружба только окрепла после Галлии, и они не упускали возможности подшутить друг над другом, правда одну тему оперативники старательно избегали. Они так и не поговорили об инциденте, случившемся после нортоновской амнезии. В саду, за высоким силовым непрозрачным забором, Нортон страстно обнимал девушку, целуя, почти кусая губы, лаская тело, забираясь руками под блузку. Девушка постанывала, цепляясь за шею любовника. Солнечные зайчики плясали на обнаженной коже парочки, мягкая земля принимала их в свои объятия.
– Нортон, ты стал тааааким страстным с последней миссии, — сказала девушка томно, перемежая вздохи со словами.
– Мммм… — короткостриженный мужчина неожиданно прокусил нежную кожу ее плеча, заставив девушку вздрогнуть, оставил отметку. — Оливия…
– … и более агрессивным, — продолжила девушка.
– Прости, я никак не могу до конца насытиться тобой. Тебе неприятно?
– Не то, чтобы неприятно… Некоторое время любовники были поглощены своей игрой и ласками. Потом был секс, доводящий до исступления, жаркий как буйное пламя, с выступившими бисеринками пота на атласной коже и прерывистым дыханием в запутавшихся рыжих волосах, стоны, крики, и, наконец, пик до потери чувств и последовавшее за ним расслабление. Растрепанная девушка прижималась к любовнику, лениво теребя его короткие волосы.
– Я попросила Эйджа пока не говорить семье о наших с тобой отношениях.
– Почему? — Нортон заглянул в ее лучистые зеленые глаза.
– Мои родственники консервативны. Они чтят традиции. Боюсь, что они не согласятся на брак между нами.
– И что же, нам придется все время встречаться тайком? А дети?
– Дети? Я не думала о детях. Я еще слишком молода для этого.
– А как Эйдж относится к нам?
– Мой брат не разговаривал со мной об этом… кроме одного раза. Да, я сейчас вспомнила… меня еще удивил его вопрос.
– И что он спросил? — Нортон слегка потянул ее локон, наматывая его на палец.
– Он спросил каково это заниматься с тобой сексом. Нортон хмыкнул:
– Ну и вопросики.
– Мне тоже показалось странным. Я ничего не ответила, только выразительно покрутила пальцем у виска. Они засмеялись. Потом Нортон вызвал поднос с едой, и они завалились в бассейн. Прозрачные лежанки регулировали степень и угол погружения человека в воду. Нортон и Оливия чокались шампанским, попивая его из длинных бокалов. Оливии пришел вызов из дома.
– Прости, Нортон, я бы задержалась у тебя подольше, но не хочу вызвать подозрение у своих родственников. Она растворилась, оставив после себя лишь тонкий аромат духов. Нортон долгое время потягивал игристый напиток, крепко задумавшись. Он и Оливия идеально подходили друг к другу, но было одно но… как он не старался, между ними не вспыхивала та искра, от которой бы мог загореться огонь любви. Приятные и спокойные, их отношения оставляли его неудовлетворенным, жаждущим чего-то более опасного и возбуждающего. Нортон сдерживал себя, иначе Оливия бы ходила в синяках. Еще его беспокоили последствия происшествия в Галлии. То, что Нортон спроецировал чувства к Оливии на ее брата, никуда не ушло, хоть он и понял потом в чем было дело. Влюбленность в Эйджа странным образом существовала рядом, заставляя страдать. Как от этого избавиться, Нортон не знал, а предпринимать шаги на встречу не собирался, так и завис в неопределенности. Проще было поменять работу. Как назло Саитарикс стал чаще посылать их на задания в последнее время, что неизбежно вело к более тесному контакту оперативников. Если они не будут доверять друг другу, то умрут, а если Нортон не выдержит, и выкажет свой интерес к напарнику, то прахом пойдет и служба и дружба. Эйдж же частенько появлялся в сопровождении новых подружек. И чего ему приспичило раз в несколько дней обязательно заваливаться домой к Нортону? Взять что ли отпуск и уехать далеко-далеко… даже можно в Гималаи и бродить там нехожеными тропами аборигенов…
