— Дэн, это немыслимо! — едва дождавшись перерыва и удалившись от посторонних глаз и ушей на безопасное расстояние, начала я. — Они вообще в своем уме? Вели выставить их из дворца и за пределы границ.
— Зачем же так строго? Их предложение не лишено смысла и выгоды.
— Ты этого не сделаешь! — испугалась я.
— Маша, тебе плохо? Ты побледнела. Позвать господина Тиана?
— Ты не отдашь нашу дочь!
— Спокойно! Конечно, не отдам. Но послушать-то можно.
— Поклянись!
— Клянусь, даже в мыслях не было. В ближайшие восемнадцать лет моя девочка мне самому нужна, чтобы любить, баловать и видеть, как она растет.
— Обещай, что ты не свяжешь ее помолвкой даже с самым выгодным женихом. И вообще ни с кем. В свое время она сама будет выбирать себе мужа.
— Маша, я…
— Обещай!
— Обещаю. А ты пообещай, что дашь мне спокойно послушать, что предлагают нам за руку дочери. Мы заинтересованы в поддержании дружеских связей с Тиарой.
Пришлось обещать. Пока я про себя крыла матом шустрых и находчивых сватов, Дэн с острым интересом внимал их речам. Ей-богу, не поклянись он, я бы решила, что он готов принять заманчивые предложения. Только что руки не потирал. Потом мне пришлось уйти на кормление, а король продолжал занимательную беседу, еще и Дэйтона привлек. Вечером, донельзя довольный собой, он рассказал, что успех переговоров очевиден. Отделавшись туманными намеками, что, может быть, когда-нибудь… мы здесь и сейчас получали союзника, известного своими магическими достижениями. На территории Тиары находится единственное высшее учебное заведение для магов — тот университет, куда в свое время собирался поступать сам Дэн. Сейчас он выторговал для себя право пользования библиотекой и архивами университета через прямой портал, каковую привилегию имеют исключительно преподаватели.
— Это так важно для тебя? Не получим ли мы осложнений в будущем из-за твоей тяги к знаниям?
— Ты даже не представляешь, насколько важно. Пожалуй, стоит объяснить тебе, что я собираюсь найти в архивах университета. Присаживайся, разговор будет долгим. Дело в том, что…
— Ваше величество, прибыл чрезвычайный посол Каннира. Он просит аудиенции как можно скорее, — взволнованно доложил Таллар.
— С чего это Транар решил, что я стану принимать его послов, да еще на ночь глядя? — недовольно отозвался Дэн.
— В том-то и дело. Это не Транар. Взгляните.
Пробежав глазами донесение, король хищно усмехнулся и, поспешно извинившись, полетел навстречу делам. Опять какие-то интриги.
Все последующие дни он был чрезвычайно занят, так что возможности вернуться к прерванному разговору не представилось. Дэн вскакивал ни свет ни заря, обещал посвятить меня в ближайшее время во все тонкости, что-то шептал Лесе на ушко и убегал, чтобы вернуться только к ночи.
На четвертый день был назначен официальный прием каннирской делегации. По настоянию короля для меня приготовили золотую корону с изумрудами, что подчеркивало особую значимость события. Я уже догадывалась, что это будет. Титул королевы подразумевает не только ношение короны, но доступ к некоторым источникам информации. По агентурным сведениям, в Каннире произошел еще один переворот, в результате чего законных наследников престола не осталось. Вместо того чтобы восстанавливать и поднимать страну после войны, Дранар своими поборами довел людей до полной нищеты. Бушующий народ скинул монарха, слишком туго закрутившего гайки. Его преемник, имеющий дурную репутацию, и месяца не продержался. Лаэнтерские спецслужбы не зря отирались у соседей, лавируя среди подводных течений каннирской политики. А меж тем светлый облик короля Даанэля, возглавившего борьбу человечества против нелюдей, набирал популярность, так что через четыре года после войны уже приобрел оттенки святости. В Лаэнтере жилось не в пример лучше, и агенты Дэйтона постарались, чтобы ни одно доброе дело лаэнтерского короля не осталось неизвестным в Каннире. Последней каплей для людей стало требование Транара военной помощи от Союза Четырех. Весть об этом и последовавший отказ главы Союза привели к взрыву. Фраза Дэна: «Воевать с собственным народом — позор для монарха!» — передавалась из уст в уста. А слухи о более тесной степени родства короля Даанэля Раэла с королевским домом Каннира, нежели у всех остальных претендентов, довершили дело. Мать короля Илана, бабушка Дэна, была каннирской принцессой. В условиях грозящего прерывания правящей династии этого факта было более чем достаточно для победы пролаэнтерских настроений.
Ниррэ Танн, королевский перстень Каннира, именем народа привезли в Лаэнтер, чтобы предложить королю Даанэлю. И я необыкновенно гордилась своим мужем, который станет первым в истории монархом, владеющим сразу двумя Таннами.
Когда началась процедура представления членов посольства, я заметила, что Дэн время от времени бросает на меня загадочные взгляды. Даже пожал мне незаметно пальцы в избытке чувств. Представляю, что он сейчас чувствует. Каннир чуть меньше Лаэнтера, и его присоединение означает, по сути, создание новой империи. Политические события такой важности оставляют в биографии правящего монарха прозвище «Великий».
Глава посольства меж тем закончил свою вступительную речь и, тщетно пытаясь скрыть признаки волнения, принял у помощника деревянный лаковый ларец. Опустившись на колени, он во всеуслышание заявил о желании народа Каннира пойти под руку могущественного соседа, получить его защиту и покровительство, обязуясь платить преданностью и исполнением законов нового сюзерена. В качестве жеста доброй воли посол предлагал принять главную королевскую реликвию — перстень. Зал оживленно загудел. Все же для большинства такой поворот дел оказался новостью. Церемониймейстер внушительно гаркнул и хватил по полу жезлом, призывая к порядку. Настал момент истины.
В наступившей тишине Дэн ответил:
— Мы рады принять народ Каннира под свою руку на равных условиях при равных нравах и обязанностях с другими народами Лаэнтера. Однако есть одно обстоятельство, от выяснения которого зависит наше окончательное решение. Согласно древнему закону один правитель может носить лишь один перстень. Консилиум магов подтвердил данное свойство Таннов. Поэтому Ниррэ Танн будет передан нашей возлюбленной супруге ее величеству королеве Марии как нашему полноправному соправителю. Король и королева Лаэнтера станут носителями двух Таннов, в равной степени обязуются всех любить и радеть о благе двух народов — отныне и во веки веков! Если вы, господин посол, согласны с данным решением вопроса, ответьте вслух и для всех.
