Глава 40
Через полчала я оказалась во временном лагере в полумиле от поселения. Воздух наполняло потрескивание раций и урчание генератора, снабжавшего электроэнергией огромные прожектора, которые светили между деревьев. Лампы так грели, что на сучьях сосны растаял снег и в ярких лучах моросил слабый искрящийся дождик.
Я сидела на ящике достаточно близко, чтобы извлечь пользу из тепла прожекторов, и была завернута в два термических покрывала. Мои порезы перевязали, объявив пустячными для лазарета. Добрый агент ФБР дал мне кружку кофе, которую я обнимала ладонями. Магия действовала и здесь, я тайком освободилась от наручников и молча наблюдала за агентами. Для них я была полузамерзшей, полуголой юной девушкой, найденной в лесу возле логова секты, но они почти не обращали на меня внимания. Может, причина заключалась в том, что положение стало безопасным, поскольку по меньшей мере за последние пятнадцать минут не раздалось ни единого выстрела. Зато и в меня уже никто не целился.
Вскоре я незаметно исчезну, спущусь в реку и вернусь в свою уютную спальню. Но сперва надо убедиться, что с Ямой все в порядке.
Мне было неизвестно, где оказывают помощь раненым. Однако я боялась приставать к агентам с вопросами. Вдруг кто-нибудь заметит, что я высвободилась, и снова наденет на меня наручники? В общем, я тихо сидела и просто ждала, оцепенев от всего происходящего.
Мороз пробрал меня до костей, объединившись с осколком льда, появившимся во мне после Далласа. Я принялась гадать, смогу ли когда-нибудь, в принципе, согреться.
Затем я поняла, что кто-то на меня пристально смотрит, и оторвалась от разглядывания кофе.
– Ой, – выдавила я, и у меня екнуло сердце. Жнец с косой, промчавшийся по моей жизни, продолжил свое шествие.
– Мисс Скоуфилд, удивительно, что вы здесь.
Я кивнула.
– Думаю, вам сейчас все должно казаться удивительным.
Специальный агент Элиан Рейес растерянно вытаращился на меня, но через миг присел на другой ящик, и мы вместе уставились в лес. Мои чувства притупились холодом в душе и холодом реального враждебного мира. Но почему-то находиться рядом со спецагентом казалось мне совершенно нормальным.
Еще бы, теперь утешение мертвых стало моей работой.
– Я и забыла, что вы здесь на задании.
– Хотя я и не должен был. Приземлился в Денвере четыре часа назад. – Он взглянул на свои ладони, словно не узнавая их. – Последним примчался сюда, но первым открыл дверь и…
Я кивнула.
– Вам не повезло. Если бы вы пропустили свой рейс, вам бы пришлось выбрать другой, и все обернулось бы иначе.
– Я почти опоздал, но на дороге в лос-анджелесский аэропорт в кои-то веки не было транспорта, – усмехнулся он. – Или, возможно, я чуть быстрей шевелил ногами.
– Не вините себя, агент Рейес. Себя винят все.
Он посмотрел на меня.
– Ты в порядке, Лиззи? – спросил он, обращаясь ко мне уже на «ты».
– Да, но я жутко замерзла.
– Лиззи, ты ведь не такая, как я, верно? Ты способна меня видеть.
Я покачала головой.
– Я вижу призраков благодаря той атаке в Далласе. Меня это изменило. Таково мое новое призвание.
Агент Рейес задумался.
– По-моему, ты слишком молода для такой работы.
Кивнув в знак согласия, я пожелала снова стать одиннадцатилетней, не зная ничего о том, как устроен мир: ни об убийцах, ни о тайнах смерти, ни даже о том, что скоро нас бросит папа.
Но вернуться в прошлое невозможно.
– Думаю, я должна служить людям проводником, но не уверена, как именно. Знаешь, я постараюсь тебе помочь. Хотя, может, ты сделаешь первый шаг?
– Конечно, Лиззи. Я всегда хотел поддержать тебя.
– Спасибо. – Я помолчала, перевела дух и продолжила: – Здесь был мой друг, он тоже проводник, и его ранили. Наверное, его отнесли к врачам.
– Я только что из лазарета. – Агент Рейес махнул вдаль, на еще один источник света среди деревьев. – Давай-ка проверим, там твой друг или нет. Если нет, значит, его доставили в госпиталь на вертолете.
Он протянул мне руку, и, приняв ее, я проскользнула за грань. На обратной стороне было не очень холодно, и теперь у меня появился призрак-проводник.
Я и специальный агент Рейес нашли Яму в медицинской палатке. Его запястья приковали наручниками к металлическим поручням каталки. Он по-прежнему выглядел бледным, и возле него был штатив с капельницей, с прикрепленным пакетом плазмы. Раны Ямы в спешке перевязали марлей, из которой по бокам проглядывали черные стежки.
Но его глаза были открыты.
– Лиззи.
Я приблизилась к нему и заключила его ладонь в свои руки. Голос мне изменил. Я с трудом удерживалась на обратной стороне. В лазарете находилось несколько десятков раненых агентов и последователей культа, а в углу лежали два трупа, на головы которых натянули простыни. Рейес смотрел только на них.
– Спасибо за то, что меня спасла, – поблагодарил Яма.
У меня вырвался придушенный смешок.
– Я завела тебя в ловушку.
Он покачал головой.
– Это была моя ошибка. Теперь мы квиты.
Вероятно, заинтересовавшись, почему Яма бормочет себе под нос, возле каталки остановилась женщина-врач. Он замолк, поскольку она поочередно светила ему в глаза фонариком, проверяла капельницу и измеряла пульс.
– Ты привыкла к невидимости? – спросил меня агент Рейес.
– Вроде бы, – ответила я, не сводя глаз с Ямы.
Он спас меня в аэропорту, а сейчас спасла его я, но трое из его народа пострадали. Моя глупость стоила загробных жизней. Мне подобный расклад не казался равноценным.
Врач пошла дальше.
– Доктора что-нибудь говорили? Ты поправишься?
– Они не очень-то со мной общаются, – погремел наручником о поручень Яма. – Похоже, я не в чести.
– От имени бюро я приношу извинения. – Агент Рейес выглядел по-настоящему огорченным. – Увы, у нас нет протокола для проводников душ.
– Я не пробуду здесь долго, – произнес Яма. – Лиззи, у меня есть город, который нужно защищать.
– Да, – пробормотала я. Без Ямы его люди были легкой добычей. – Я могу чем-то помочь?
Он слабо кивнул.
– Ями тебя позовет.
На секунду мне стало интересно, как много агент Рейес понимает из нашего диалога. Однако тот не сводил глаз с накрытых простынями тел в углу лазарета.
Я снова повернулась к Яме.
– Я не боюсь мистера Хэмлина.
– Тебе и не надо. Похоже, ты ему нравишься.
У меня перехватило дыхание. Когда я говорила, что хочу учиться у мистера Хэмлина – у хищника загробного мира, Яма слышал в моем голосе правду.
