— Опять самообман! — гневно прорычал мужчина. — Рано или поздно тебя обвинят и осудят! Ты никто в Блентайре, приспешник лживой чародейки. Ты никто везде, куда проникают лучи Сола.
— Я готов называться никем, но зато теперь живу полноценной жизнью! — гордо вскинул голову Беонир. — Я сумел выполнить завет Беовульфа и…
— Теперь все ниуэ свободны, — поспешно вмешалась я. — Вы тоже можете выйти на поверхность, покинув свои подземные убежища.
— Неужели? — недоверчиво изогнул бровь Лют. — Зол обещал мне, что однажды пророчество Неназываемых сбудется, но я ему не верил. Так, значит, это блохастое ничтожество сумело искупить свои грехи?
— Не грехи! — недовольно поморщилась я. — Беонир совершил настоящий подвиг.
Лют скептически присвистнул, не склонный верить даже мне.
— Он не никто! — яростно запротестовала Ребекка и подошла к стражу вплотную. — Послушай, ты… Да будет тебе известно, что, согласно законам Блентайра, право гражданства передается вместе с браком. Если один из супругов является жителем города, то это распространяется и на его вторую половину. Так что Беонир — не никто! Он — полноценный житель столицы!
— Супругов? — Лют умолк, но тут же разразился хриплым ироничным смехом. — Какой болезнью поражен твой мозг, девушка, если ты решилась стать его женой? Или ты такая же нищая, как он? Или у лайил нынче стало модно выходить замуж за ниуэ?
— Ребекка — внучка Финдельберга Законника! — выкрикнула я. — Да, она — лайил, представительница ночного народа, но не вам судить о ней!
Воцарилось неловкое молчание. Лют тяжело дышал и медленно переводил взгляд с Беонира на воительницу.
— Внучка того самого злодея Финна? А вы меня, случаем, не обманываете? — Он ошарашенно потряс головой. — Ну и ну! Удивительные дела творятся теперь в Блентайре! Так неужели ты все-таки тот, кого мы ждали столько столетий? — вымолвил он наконец, в упор глядя на юношу. — Этого не может быть…
— Ты прав. В том, чтобы стать орудием судьбы, нет ничего приятного, — понимающе кивнул Беонир. — Но если это в моих силах, я исполню предначертанное.
— Хорошо! — Страж посторонился, уступая им дорогу. — Жду приглашения на свадьбу! — Он неприязненно ухмыльнулся и исчез в темноте.
Некоторое время мы шли в молчании, ожидая, когда Беонир соберется с мыслями.
— Не все ниуэ верили в предсказание моего деда, гласящее о том, что наш народ обретет свободу после того, как мы объединимся с лайил. И конечно, никто из нас даже не мог предположить, что объединение произойдет вот так, путем свадьбы внука Беовульфа и внучки Финна. Такое событие больше всего смахивает на страшную сказку! — Беонир довольно ухмыльнулся, радуясь представившейся возможности насолить злодейке-судьбе. — Все-таки ниуэ сильно пострадали по вине Финдельберга, и поэтому подобное заявление Беовульфа не очень-то внушало им доверие…
— Да, дед был горазд на всякие злые шуточки… — Ребекка ободряюще взяла его за руку. — Но ты же не обязан им что-то доказывать…
— Я и не собираюсь этого делать! — Беонир спокойно посмотрел на свою невесту, и она понимающе кивнула в ответ. — Я люблю тебя и женюсь на тебе не ради исполнения какого-то предсказания. Да наплевать мне на эти предсказания! Ведь нельзя сделать счастливыми других, если ты не сумел найти свое собственное счастье.
Я с деланым равнодушием выслушала его заявление, ощущая, как сильно оно затронуло мою душу, наводя на весьма интересные размышления.
На сей раз дорога к Серой долине показалась мне гораздо более длинной. Конечно, нас уже не преследовала стая голодных крысокошек, и поэтому не возникло необходимости бежать со всех ног. Я даже сумела прочувствовать мистическую атмосферу этого места, ощутив, как туннель едва заметно уходит вниз, уводя нас все глубже под землю. И все же я невольно вздрогнула от неожиданности в тот миг, когда снова очутилась на каменной площадке, у подножия которой раскинулась укрытая туманом долина, ставшая последним прибежищем демиургов.
Я окинула тревожным взглядом своих спутников: Беонир и Ребекка заметно нервничали. Они крепко держались за руки, словно не верили, что могут вот так запросто стоять в этом гиблом месте без всякого вреда для себя. Кладбище Неназываемых ничуть не изменилось за истекшие месяцы: над землей клубился все тот же живой туман, скрывая от наших взглядов и разверстые могилы творцов, и покрытые серой травой холмы. Я подошла к самому краю погребальной ямы, расправила крылья и отчетливо произнесла:
— Я вернулась, чтобы исполнить данную вам клятву!
Над долиной пронеслось легкое дуновение, — то ли вздох согласия, то ли стон облегчения, — сумевшее лишь едва заметно поколебать плотный слой тумана. Похоже, здесь меня помнили и ждали.
— У меня есть Флейта Вечного Забвения и два куплета песни, которая способна… — Я сбилась. — Которая, надеюсь, способна вас пробудить. Очень хочется думать, что этого окажется достаточно…
— Подожди! — вдруг перебила меня Ребекка. На ее лице проступило выражение крайнего смущения, даже замешательства. — Куплетов вовсе не два, их три… — Она полезла к себе за пазуху и протянула мне обрывок старого, потемневшего пергамента, идеально подходящий к двум уже имеющимся у меня фрагментам. — Прости, что я так долго скрывала его от тебя!
Я молчала, онемев от растерянности. Впрочем, разве я не ожидала от Ребекки чего-то подобного?
— И ты скрывала его от нас! — потрясенно вскрикнул Беонир. — Почему? Зачем?
— Сама не знаю! — Воительница виновато шмыгнула носом. — Понимаешь, дед передал мне его перед смертью, заклиная беречь как зеницу ока. Я очень боялась, что Банрах пронюхает о его существовании, и поэтому утаила свою часть песни даже от вас. Этот кусок пергамента и стал той последней каплей недоверия, которая нас разделяла. Как же я рада, что теперь преодолела роковой рубеж! — Ребекка свободно вздохнула полной грудью и горделиво расправила плечи. — Я сберегла эту реликвию для тебя, Йона!
Я благодарно пожала ей руку и протянула Беониру Флейту Вечного Забвения:
— Сможешь мне подыграть? Хотя предупреждаю сразу — певица из меня никакая…
Ниуэ чуть поколебался, но все-таки взял инструмент и приложил к губам. Поглядывая на три куска пергамента, я неуверенно запела, а мгновение спустя меня поддержала робкая нежная мелодия, рожденная флейтой. Пробуждающая песня плыла над кладбищем, разгоняя туман. Вскоре она закончилась, и я замолчала, напряженно вглядываясь в даль… Кого я ожидала там увидеть? Увы, ничего не произошло и на мой призыв никто не откликнулся. Я так и не сумела пробудить Неназываемых.
