Хранительница встретила эту атаку чередой быстрых и ловких взмахов меча, солнце заиграло на блестящем лезвии, внося свой вклад в парирование магии тьмы. Черепа рассыпались тёмным прахом, дымились и падали, но поток заклятий казался бесконечным. Никта попятилась короткими шажками, затем прыгнула вбок, уходя от увязавшегося заклятия. Марк с трепетом понял, что если бы она пыталась отбивать все черепа, то уже была бы мертва — их было слишком много даже для одной из лучших воспитанниц Лесного Воинства. Но её движения опережали само время. Она успевала понять, какое заклятие следует отбить, от какого увернуться, а какое без всякого вреда само пройдёт мимо.
Трое магов из предосторожности отпрянули, опасаясь, как бы одно из тёмных посланий враждебной стихии не польстилось на их жизни. У магов, почитающих такие стихии, как воздух, огонь и свет — не было причин любить заклинателей тьмы, и удивительно, как вообще они могли оказаться в одной четвёрке.
«Не стой как истукан, помоги ей!».
Марк сделал прыжок в сторону человека в чёрном, по ходу думая, как остановить или отклонить от Никты этот чудовищный рой смерти. В затянувшееся мгновение в его разуме мелькнуло спасительное слово, но придать ему форму он не успел…
— Ди-и-инами-и-ис пне-е-евма!
Сильный удар в плечо отбросил его в сторону, завалив набок — ему ещё повезло, что заклятие долговязого ударило вскользь. Понимая, что благородством молодой маг не обременён, и сейчас с чистой совестью добьёт его лежачего, Марк вскочил, в мгновение ока создав в разуме зеркальную защиту.
«Святой щит! Будь честен с собой, миротворец. Пока ты открыт для стихии Небес, никакая иная стихия не причинит тебе вреда: ни человеческая, ни природная, ни преисподняя!»
Взмах меча довершил начатое, отправив антимагическим блоком новое заклятие обратно. В миг, когда полупрозрачный сгусток понёсся назад к хозяину, Марк прочёл в расширенных глазах долговязого удивление. Получив сильный удар в живот, маг воздуха кувыркнулся и рухнул плашмя. Посох упал рядом в двух шагах.
«Человек в чёрном. Останови человека в чёрном!»
Марк побежал, прыгая по валунам, заходя в спину заклинателю, над которым яростно порхала раненая тварь, вкладывая в него новые силы, благодаря которым поток тёмных черепов становился неистощимым.
Хранительница была на пределе. Заклятия рвали воздух над её головой, каждый блок давался девушке уже с трудом. Не имея возможности контратаковать, Никта лишь защищалась, и в движениях её становилось всё меньше гибкости. Марк заметил на её губах выступившую кровавую пену.
До человека в чёрном оставалось всего два прыжка, когда в голове Марка вспыхнул приступ неудержимого гнева. На секунду он ощутил себя готовым убивать — рассекать и полосовать тела врагов, обагряя горячие камни Скал Ящеров человеческой кровью…
«Чары гнева! Блокируй! Погаси в себе этот огонь…»
И вновь он не успел. Вокруг Марка вспыхнула огненная буря, по ворсяному плащу завились алые, жёлтые и оранжевые лепестки магического пламени. Марк неистово закричал, бросаясь в сторону, чтобы вырваться из огненной ловушки.
— Тихие воды, — выдохнули уста.
«Я не питаю к тебе злобы, огненная магесса. Мы вполне могли бы быть друзьями. Я не держу на тебя зла», — проговорил он в другой реальности — тихом и прекрасном саду всеобщего понимания.
…Споткнувшись, Марк хряснулся о камни, разбив нос и ободрав лоб, и диким усилием сорвал с себя горящий плащ. В трёх местах огонь прожёг одежду, на боку, животе и бедре остались лёгкие, но очень неприятные ожоги. Марк интуитивно откатился вбок, чувствуя летящее в него огненное заклятие, способное превратить голову в сплошной кровавый факел…
Похоже, жизнь Седьмого миротворца врагам больше не нужна!
Эта мысль бросила Марка в холодное, беспощадное одиночество. Пощады не жди, миротворец! Бейся насмерть. Убивай, пока не убили тебя.
Никта тяжело дышала, чудом выстояв против всех атак человека в чёрном. Всё же Марк сумел ей помочь — на миг отвлёк внимание заклинателя, и тотчас смертоносный поток черепов иссяк.
Человек в чёрном стоял, протягивая руки к крылатой твари, вбирая новую порцию сил. Огненная магесса с горделивым выражением лица плела новое утончённое заклятие. Долговязый маг воздуха, откашливаясь, поднимался на ноги. Остробородый, кажется, собирался сотворить нечто сокрушительное.
И вдруг иной, совершенно нечеловеческий голос, заговорил где-то недалеко от разума.
«Бейся насмерть, Маркос. Тебе никуда не деться. Ты вынужден обагрить меч кровью. Иначе — конец. Бесславный конец для тебя и Никты. А затем и для Иоласа, Эльмики и Лейны, когда их нагонит эта четвёрка».
Марк застыл в наступившей паузе. Этот голос, это разгорающееся жжение в груди были ему зловеще знакомыми.
«Помни, миротворец: твоя смерть ничего не изменит. Как и смерть друзей, доверившихся тебе».
«И что ты предлагаешь?» — со злостью подумал Марк.
«Прими силу. Раскройся и прими. С этой силой ты победишь четырёх магов. Вкуси её. Ощути восторг могущества, наполняющего каждую клеточку твоего тела. Ты знаешь, как принять её».
Марк до боли сжал рукоять меча двумя руками. Мысль, внезапно проскользнувшая в его разуме, заставила его отвлечься от выжидающих врагов и поднять взор мольбы к чистому небу.
Выбор. Проклятый, мучительный выбор, когда нужно выбирать между чувством и разумом, между совестью и выживанием. Куда бы он ни бежал, где бы ни скрывался, как бы ни перекладывал ответственность выбора на других — судьба всё равно зажмёт его в такие клещи, что выбор сделать придётся.
Вот о чём предупреждала Никта! Эта четвёрка, этот бой — тоже часть хитроумного плана! И тот, кто его сплёл, подобно пауку, дёргающему за нитки своей паутины, сейчас смотрит, как загнанный миротворец стоит перед ужасающим выбором… и вот, глядите, уже начинает колебаться!
«Вот и план того, кого Никта назвала Кукловодом, — устало осознал Марк. — Либо я приму силу Саркса, либо потеряю всех, кто мне дорог. О, только бы Лейна послушалась! Только бы не пришла на помощь!».
— Убирайся, Саркс! — прошептал Марк, не замечая, что говорит вслух. — То, что ты каждый раз предлагаешь — всегда умно и заманчиво, но Творец и сама человеческая природа называют это злом. С тобой нельзя спорить, нельзя торговаться, нельзя говорить. Тебя нужно просто уничтожить. Без злобы и гнева. Как источник заразы. И однажды я это сделаю.
«Однажды? Ты забываешь, где сейчас стоишь, миротворец. Выбор ты можешь сделать только сейчас. Через минуту такого шанса уже может не быть. Решайся, Маркос».
* * *
Стрела срывается с тетивы, уносясь навстречу врагу — грозный даймон в чешуйчатом одеянии дико ревёт, спотыкается и катится по склону. Молниеносным движением, многократно отработанным на стрельбищах Школы рыцарей юга, Лейна выхватила из колчана и вложила в лук новую стрелу.
