Чжэн Цзин тоже не одобрял маньчжуров. А суда у него были, и судов было много. Так что задачей поставщиков было сплавить контрабанду до устья Амура, а уж там передать ее на нужные корабли.
Морской запрет?
Если есть надежда — плевать было островитянам на любые запреты! Три раза! А для кораблей противника был и греческий огонь. Да, его тоже поставляли, и пиратам уже случалось применять его.
Сохранение тайны обеспечивалось самым надежным способом — живых не оставалось. Попадись та или иная сторона в руки маньчжурам… На такой случай у всех был с собой яд. Так оно легче будет.
С другой стороны, и Строганов не оставался внакладе.
Шелк, бумага, рис… из Китая шел стабильный поток товаров. А таможенные пошлины на них Софья разрешила не платить, так что прибыль была громадной. Строганов и себя не обидел, и с казной смог поделиться.
В Европе тоже было весело. Нидерланды все‑таки решили делить на Верхние или Испанские, и Нижние, береговые. Нижние тоже делились на несколько частей, самый большой кусок отходил Франции, но Людовику от этого легче не становилось. Он с этими землями приобретал себе такую головную боль… с мятежами, восстаниями, дружеской помощью Англии повстанцам. Но и не отказываться ведь!?
Теперь русские поглядывали в сторону Османской империи. Спору нет, соглашение с ними хорошее, но без трений нигде не обходится.
То там, то здесь, то турки пробуют на прочность казаков, то казаки — турок. И случаются… несчастья, почти как в анекдотах. Шел по улице, споткнулся, девять раз упал на саблю. Да так неудачно, все горлом и горлом!
То Сулейман шлет раздраженную ноту, а Алексей отписывается. То Алексей пишет в негодовании, мол, что за наглость, а Сулейман разводит руками. И Софья прикидывала уже, чем бы таким занять Османов, чтобы им не до русских было?
Венгрия? Трансильвания?
Почему бы и нет, надо только лидера им найти, а уж подстрекать долго не придется.
Эх, вот так и пожалеешь, что Дракула — не вампир. Как душевно было бы, если бы он сейчас быстренько восстал из гроба и сцепился с турками? Можно даже ночной порой, кто бы был против? И последнее — занять чем‑нибудь шведов и датчан. Не воевать же с ними за Питерские болота? Сейчас решительно неудачное для этого время. Нельзя ли устроить так, чтобы они сами друг друга перерезали? Софья собиралась об этом внимательно подумать. С картой, кошельком и коварством.
Да и много другого они сделали за этот год.
Например, приняли указ по которому никому не воспрещалось искать залежи руд или ценных металлов рядом со своим поселением. Если же человек находил что‑то интересное, он сообщал местному священнику. Тот отписывал патриарху и обо всем становилось известно государю. Соответственно, по результатам на место выезжала комиссия — смех один, два выпускника царевичевой школы, кто ближе окажется — брались образцы, исследовались в Дьяково — и если это оказывалось что‑то стоящее — нашедший месторождение щедро вознаграждался.
Крестьянин выкупался у боярина и получал свое подворье, купец получал грамоту на беспошлинную торговлю на пять лет… вот в таком духе.
Препятствовать поиску было нельзя. А кто надумает… плетьми бить нещадно и ссылать в Сибирь!
Бояре одобрили. И месторождения руд — дело хорошее, особливо ежели на их землях, и казна за то награждает — еще приятнее. А еще приятнее, что часть месторождений могут им же и разрабатывать доверить. Алексей Алексеевич на это очень ясно намекнул.
Конечно, поток заявок был пока невелик, но море начинается с ручья, не так ли? И Софья надеялась на лучшее.
По ее наущению, Алексей внес и еще одно предложение боярам!
Если крестьянин был доведен до такой степени, что хоть в воду головой, лишь бы не оставаться у барина, он мог прийти к местному попу. Тот же, зная, кто действительно в безнадежных условиях, а кто просто лентяй и жалобщик, мог отправить заявку наверх.
Такая семья обязывалась отработать десять лет на благо государя. То есть — поехать, куда скажут, поселиться там, распахивать землю и хозяйствовать. Десять лет с них шел повышенный налог, пока не отработают потраченное на них, а потом обычный, государев. А по сравнению с тем, что драли иные бояре, это не так уж было и много.
Боярину же, от которого ушли люди, из казны выдавалось возмещение.
Конечно, тут были возможны перегибы. Да что там — возможны! Они просто — были! Но Софья планировала, во — первых, начать подкоп под крепостное право, во — вторых, заселить Урал. Рано или поздно, так или иначе — Сибирь должна быть освоена. Да и Аляской неплохо бы заняться. Кстати… если уж там американцы золота намыли, почему бы это не сделать сейчас. Надо только правильно снарядить старателей и экспедиции. И тоже — осваивать и заселять!
А помещикам — призадуматься. Если уж от них люди готовы в Сибирь удрать…
Конечно, просто так никого не отправляли. Софья понимала, что колонизация неподготовленными крестьянами Сибири кончится, как у колонистов на острове Роанок. То есть — потом и трупов не найдут.
Значит, надобно сначала крестьянам объяснить, как хозяйствовать, инструмент справить, одежду, утварь — это не на час дело.
И куда?
Выход нашелся быстро.
Дьяково и Коломенское уже кипели и бурлили. Третьим назначили село Ростокино.
Почему его?
Так монастырское. Отбирать его никто не стал, честь по чести выкупили у церкви, сделали казенным и разбили экспериментальное хозяйство.
А именно — пробовали, как лучше сажать, сеять отбирали семена, высаживали картофель, помидоры, неведомые ранее баклажаны… не репой единой жив человек!
Хозяйствовали там как голландцы, во главе с ученым Дирком ван Хорном, так и ребята из царевичевой школы. Причем, никого не заставляли насильно разбираться с картошкой, Боже упаси!
Из истории своего времени Софья знала, что главное — создать дефицит, а потому уверенно вела разговор о том, что нечего ее давать всякой черни! Перебьются без картошки! Этот овощ для государя, в крайнем случае — для бояр, а крестьяне пусть репой обходятся! И точка!
В крайнем случае — тыквой, которая тоже не особо была распространена на Руси.
Так что поля охраняли, нарушителям выдавали тяпку и приказывали отработать на картошке… одним словом окрестные деревни примерно уже представляли, что это такое, с чем его едят и как высеивают. А там — лиха беда начало!
И сопрут, и высадят, и слопают… еще и над соседями потешаться будут, мол, вы, деревня, царского овоща не едали, а вот мы! И постепенно картошка пойдет по Руси.
Но это — одна сторона медали. А второй стороной было то, что в Ростокино отправлялись на передержку крестьяне, которые ехали в Сибирь. На несколько месяцев. Учились хозяйствовать, получали семена, одежду — утварь, которой не хватало, объединялись в крепкие ватаги — и когда дороги становились подходящими, выезжали на место уже подготовленными.
