— Пойдем, сирена Ралирин. Тебе же не терпится спеть свою Песню. Я прав?
— Абсолютно, — усмехается он.
Король Регил его наследник резко останавливаются, когда из-за поворота коридора, выходит принц Кристиан.
— Крис? — глядя в серьезные глаза сына. — Ты тоже это слышал.
Тот резко кивает:
— Настала пора посмотреть правде в лицо, отец. Идемте. Я знаю, куда их должны привести.
— Откуда?! — вскидывается Лилиан.
Принц грустно как-то усмехается:
— У меня свои источники. Поторопимся. Я подозреваю, что твою жену будут убивать в первую очередь.
— Почему? — он уже знал ответ, но все равно задал этот вопрос.
— Потому что для жрецов Роя нет лучшей жертвы, чем оборотень, тем более истинный, — звонкий ответ.
Братья и отец разворачиваются и Регил тяжело вздыхает:
— Похоже, мы все в это впутаны.
— Она наша мать, — пожимает плечами Кириан.
— Успеем ли? — тихо замечает, разом как-то постаревший король.
— Рал уже движется в ту сторону, — тихо и сочувствующе отвечает принц. — С ним человек, который может помочь.
— Что ж… поторопимся, — помолчав, предлагает Кристиан. — Вся семья в сборе.
И получает синхронные кивки согласия. Они все готовы были встретиться с тем, что отрицали все эти годы. Но сейчас королева Тамира переступила незримую черту, которую не стоило пересекать.
— Вернуть свою магию, вернуть своего бога, — улыбается королева Кириллу.
Мальчик беззвучно плачет, прикованный тонкой прочной цепью к алтарю, на котором распятая и одурманенная лежит леди Лисиара.
— Двойная жертва, — королева ласково проводит по обнаженной груди девушки рукой. — Оборотень истинный и родственная кровь, убитая однажды. О вас двоих говорится в нашем пророчестве. Оно утеряно, но отрывки сохранились. И теперь мы можем возродить надежду в наших сердцах. Мирейя станет тем королевством, с которого начнет процветание.
Кирилл молчит, слушая эту женщину, как две капли воды похожую на его мать и на сердце постепенно становится легче, когда мысль о том, что настоящая Тамира Катани на самом деле покоится в фамильном склепе на Эмире, утверждается в его сознании, как незыблемый факт. Вокруг круг людей, одетых в черное с красным. Стены залы обвешены картинами, гобеленами и… оружием. Взгляд приковывает лук, висящий на противоположной стене, а под ним перекрещенные две стрелы, одна сломанная, вторая… словно дразнится. Если бы добраться до них. Если бы…
— Ли…
— Кирилл?… — очень неуверенный отзыв. — Это ты?.. Как?
— Кто ты? — Кирилл насторожен.
— Лилиан. Твой старший брат, — уже уверенный ответ, но…
— Ты не тот, — категорично отзывается мальчик и снова зовет, минуя двойника брата. — Лилиан Катани!
И знакомые интонации в ответ:
— Не кричи так, малыш, мы уже идем. Я близко.
— Что я должен сделать? Она сейчас убьет Лисиару…
Двойной вздох в ответ, но в одном ужас, а в другом напряжение. И один ответ:
— Держись. Ты связан?
— Прикован. Но… одной тонкой цепью.
— Сможешь попробовать порвать цепь?
— Попытаюсь.
— Пытаться нельзя, малыш. Надо сделать. Как тогда. Помнишь? Когда наемники пытались искалечить Криса? Услышишь Песню, закрывай сознание. Со мной сирена.
— Хорошо — облегчение накатывает волной. Его брат как всегда невероятен. Он нашел сирену в этой забытой богами и магическими существами Мирейи.
— Кто ты? — напряжение на краю сознания. — Кто ты?!
— Уймись, принц — тихий ответ брата. — Спасем твою женушку и Киру, тогда все свои вопросы задавать будешь. А сейчас поспеши в храм и не мешай. Вы вообще ничего не должны были услышать. Скажите спасибо таланту Кирилла.
Сирена одобрительно хмыкает, подслушивая мысленный диалог.
— Похоже, вся королевская семья соберется сегодня в одном месте и вскроет все гнойные и тайные нарывы, что накопились за годы молчания и невнимания друг другу.
— Сначала мне здесь даже понравилось, — проворчал я. — А теперь чем дальше, тем сильнее хочется домой.
Рал извлекает из ножен длинный узкий меч. Я тихо и непроизвольно ахнул, увидев ауру меча:
— Откуда у тебя это?
— Риан подарил, — ласково улыбается сирена. — Сказал, что нашел его специально для меня. Пришли…
Он указывает острием на вставшее перед нами простое, почти невидимое в темноте здание.
— Пой.
И Ралирин запел. И мы ворвались в здание, словно ураган, снося со своего пути людей, падающих, очарованных песней сирены, очень сильной сирены. Я чувствовал, что где-то за спиной появились четверо, которые умудрились довольно быстро найти место жертвоприношения. Мы явно облегчили им оставшийся путь.
Они нагнали нас втот момент, когда я распахнул двери в главную залу.
Песня резко оборвалась.
На алтаре, распятая, лежала обнаженная рыжая девушка. Её затуманенные глаза блуждали по лезвию кинжала, который занесла над ней хрупкая рука королевы.
А взгляд королевы не отрывался от Кирилла, замершего у стены. Обрывок тонкой цепи болтался на ноге мальчика, а в руках… в руках он держал лук, с натянутой тетивой и стрела лежал, готовая вонзиться в плоть. С такого расстояния не промахиваются. Особенно Кирилл. И во мне нотой поднимается воспоминание, когда я видел брата стоящего вот так же в темноте коридора, натянувшего мой собственный
— У тебя всего одна стрела, — голос королевы звучал в зале, словно, ни были один на один с Кириллом. Впрочем, так, наверное, и было. — Ты смог порвать цепь и натянуть лук только потому, что ты в шоке. Но ты никогда не учился из него стрелять.
— Ты плохо меня знаешь, — процедил Кирилл сквозь слезы, заливающие его лицо.
— Тамира, — тихий стон со стороны, я чуть поворачиваю голову, что бы увидеть искаженное горем лицо Регила. — Что ты делаешь?
— Возвожу нашу страну к величию, достойному божественного покровительства, любимый муж, — мягко отзывается королева, оборачиваясь, и её глаза расширяются.
— Что?
Мягкий свист стрелы и королева вскрикивает, хватаясь за раненное плечо. Но её глаза не отрываются от моего лица, а потом перебегают на лицо, стоящего рядом со мной.
— Сын мой… как… ты предал меня?… ты служишь проклятой богини. Когда я хотела посвятить тебя в жрецы Роя?…
Я качаю головой:
— После убийства Лисиары? Ты безумна, мама.
И замираю, потому что второй Лилиан… мы произнесли фразу точь-в-точь, одновременно.
