Ознакомительная версия.
Он давно не шевелится у себя в Колыбели… уже много лет… он даже болтать прекратил на свои разные голоса, прекратил разговаривать и смеяться… последним к Блейну ходил Ардис… Блейн ему задал вопрос, и когда Ардис не смог ответить, Блейн спалил его голубым огнем.
Если он сейчас заговорит, я, наверное, сойду с ума, – подумал Эдди.
Ветер снаружи усилился, брызги дождя влетели в высокий проем выездных ворот. На стекле окна Блейна остались мелкие капельки.
Ни с того, ни с сего Эдди вздрогнул и внимательно огляделся по сторонам.
– За нами, кажется, наблюдают… я чувствую.
– Для меня это не новость, – сказала Сюзанна. – Подвези меня ближе к воротам, Эдди. Хочу как следует рассмотреть эту штуку.
– О'кей, только не прикасайся к ней, хорошо? Вдруг она под напряжением…
– Если Блейну захочется нас поджарить, он и так это сделает, – отмахнулась Сюзанна, глядя через ограду на розовую спину Блейна. – И ты это знаешь не хуже меня.
Эдди действительно это знал и потому промолчал.
Коробка действительно напоминала переговорное устройство, совмещенное с системой охранной сигнализации. В верхней ее половине виднелся динамик с кнопкой по типу обычных переключателей «СЛУШАЙТЕ/ГОВОРИТЕ». Под динамиком в форме ромба располагались числа от одного до ста.
Под ромбом из чисел торчали еще две кнопки. На одной на Высоком Слоге было написано «КОД-КОМАНДА», на другой – «ВВОД».
Сюзанна уставилась, озадаченная, на непонятное для нее устройство. На лице ее явно читалось сомнение.
– Что это может быть, как ты думаешь? Похоже на хитрые эти штуковины из фантастических фильмов.
«Ну конечно», – подумал Эдди. Как-то он упустил из виду, что они с Сюзанной были из разного времени. У себя, в своем времени, Сюзанна, возможно, и видела одну-две системы домашней охранной сигнализации (в конце концов, она же жила в Манхэттене, среди богачей, пусть те и не очень-то привечали ее), однако, как ни крути, электронное оборудование, существовавшее в ее время, в 1963 году, и сверхсложные приборы его, 1987, года – это, как говорится, две большие разницы. «А ведь мы никогда с ней и не говорили об этих различиях, – подумал он. – Интересно, что бы она сказала, если б я ей сообщил, что, когда Роланд меня умыкнул, Рональд Рейган был президентом Соединенных Штатов? Она бы, наверное, решила, что я рехнулся».
– Это система охранной сигнализации, – пояснил он, не вдаваясь в подробности. А потом что-то его зарубило, и, хотя все чувства его и инстинкты восстали против такой вопиющей дурости, он заставил себя поднять руку и нажать пальцем на кнопку «СЛУШАЙТЕ/ГОВОРИТЕ».
Странно, но током его не тряхнуло. В руку его не ударила голубая молния. Никаких даже признаков того, что эта штука вообще работает.
«Может, он все-таки умер, Блейн. Может, он все-таки умер».
Только ему почему-то не верилось в это.
– Алло? – вопросительно произнес Эдди, живо себе представляя, как Ардис, бедогала, вопит от боли в потоке микроволнового излучения, а по телу его и лицу пляшут разряды голубого огня, от которых плавятся глаза и загораются волосы. – Алло… Блейн? Кто-нибудь?
Он отпустил кнопку и, напрягшись, застыл в ожидании. Сюзанна сунула ему в руку свою маленькую и холодную ладошку. По-прежнему никакого ответа. Эдди опять нажал кнопку – в этот раз ему это далось с еще большим трудом.
– Блейн?
Он отпустил кнопку. Подождал. Опять – никакого ответа. Эдди почувствовал, как голова у него начинает кружиться: неприятное, даже опасное ощущение, которое часто одолевало его в моменты стресса или страха. Когда с ним случалось такое, он не мог уже мыслить здраво. В него как будто вселялся бес. Ему становилось на все наплевать. Так было, когда он повздорил с тем узколицым связным Балазара в Нассае. И то же самое начиналось теперь. Если бы Роланд увидел его в те моменты, когда в нем бушевал огонь этого бешеного нетерпения, он бы понял, что Эдди не просто очень похож на Катберта – в такие моменты он бы, наверное, смог поклясться, что Эдди и есть Катберт.
Эдди вдавил что есть силы кнопку и заорал в микрофон дурным голосом, имитируя (безо всякого, впрочем, успеха) сочный британский акцент:
– Привет, Блейн! Здорово, старик! Это Робин Лич, главный редактор журнала «Жизнь богатеньких и безмозглых», я пришел тебе сообщить, что ты выиграл шесть миллионов долларов и новенький «форд-экскорт» по лотерее издательства!
Мягким, испуганным взрывом крыльев над ними взвилась стайка голубей. У Сюзанны в буквальном смысле отвисла челюсть. На лице у нее застыло ошеломленное выражение богобоязненной женушки, которая только что услыхала, как ее дорогой муженек богохульствует в Божьем храме.
– Прекрати, Эдди! Немедленно прекрати!
Но Эдди уже несло. Губы его растянулись в улыбке, но в глазах притаились страх, истерия и яростное раздражение.
– Ты со своей монорельсовой девочкой, Патрицией, проведешь изумительный месяц в живописном местечке Джимтаун. К вашим услугам роскошный отель, самые лучшие вина и самые свежие девственницы на закуску. Ты…
– …тс-с-с…
Запнувшись на полуслове, Эдди взглянул на Сюзанну. Всякий на его месте подумал бы первым делом, что это она шикнула на него – и даже не потому, что она уже раз пыталась его унять, но прежде всего потому, что больше здесь не было никого, – собственно, Эдди так и подумал, но в то же время он знал, что это не она. Голос был не ее. Он и звучал по-другому. Это был голос ребенка – очень маленького и испуганного.
– Сьюз? Ты…
Сюзанна замотала головой, одновременно приподнимая руку и указывая на переговорное устройство. Эдди увидел, что кнопка с пометкой «КОД-КОМАНДА» горит едва теплящимся бледно розовым светом точно такого же цвета, как поезд, спящий в своей колыбели с той стороны ограды.
– Тс-с-с… не будите его, – горестно произнес детский голос, льющийся из динамика, тихий и мягкий, словно вечерний бриз.
– Что… – начал было Эдди, но тут жу умолк. Тряхнув головой, протянул руку к кнопке «СЛУШАЙТЕ/ГОВОРИТЕ» и легонько ее нажал. Теперь, когда он заговорил, в его голосе и интонациях не осталось и намека на придурошные завывания Роберта Лича. Это был шепот, едва ли не конспираторский:
– Ты кто? Кто ты?
Он отпустил кнопку. Они с Сюзанной уставились друг на друга, широко распахнув глаза, точно дети, которые вдруг узнают, что живут в одном доме со странным – может быть, даже опасным… каким-нибудь психопатом – взрослыми. Вы, наверное, спросите: а откуда они узнают? Им сообщает об этом другой ребенок. Ребенок, который прожил не год и не два с этим припадочным взрослым, и в течение всех этих лет ему приходилось прятаться по углам и прокрадываться потихоньку домой, когда взрослый спал; забитый, испуганный ребетенок, который – уж так получилось! – невидим.
Ознакомительная версия.
