Он лежал на кровати, по-прежнему без рубашки. Рядом сопела Флоранс.
«Еще одна такая выходка, и Флоранс меня придушит, — подумал Димка, — уже второй раз я ее обламываю».
Димка поправил сползшую рубашку.
«Интересно, а какие бы у нас получились дети? — подумал он, — Ну если бы они у нас вообще получились бы?»
Димка представил маленьких мохнатеньких детишек, белого цвета с черными кругами вокруг глаз.
«Замечательно. Я — потенциальный отец выводка панд».
Димка еще раз взглянул на Флоранс. Не такая уж она и жуткая, на зомби совсем даже не похожа. Ну да, бледная кожа, черные тени вокруг глаз… Черные волосы, светлые глаза… Зря я эту расу зомбиками назвал. Флоранс скорее похоже на панночку из «Вия».
«Панночка» спокойно спала, ровно дыша.
СЛИШКОМ ровно. СЛИШКОМ спокойно.
Димка осторожно потряс зомбяшку за плечо. Потом еще потряс. Потом схватил за плечи и затормошил. Флоранс моталась по кровати, но не просыпалась.
Что это? Отравили? Усыпили? Кто? Как?
Димка схватил револьверы и прислушался. В соседней комнате было тихо.
Там слышалось дыхание ЧЕТЫРЕХ человек.
Два — сонное спокойное. И два — вполне даже бодрствующих.
Дверь в комнату распахнулась, из спальни вылетел огромный полуголый яггай с двумя револьверами.
В кресле спит королева. Рядом, на полу, положил голову ей на колени господин Шарль. Спящий.
За столом — два незнакомых человека.
Человека?
Здешние хумансы относятся к одному расовому типу — загорелые, светловолосые, голубоглазые.
Эта же парочка выглядит иначе: прямые черные волосы, не бледная, но и не загорелая кожа, кожа здорового человека, который редко бывает на улице, длинный, острый нос, как у Казановы из сериала «Улицы разбитых фонарей», и глаза… Таких глаз Димка не видел нигде: ярчайше-зеленые, изумрудные, они почти светились в темноте.
Или это не люди, а представители незнакомой Димке расы, или эти люди — неместные.
Один из зеленоглазых спокойно повернулся к нему:
— Здравствуйте, господин Федоров.
ФЕДОРОВ???
Шок от осознания того, что его назвали настоящей фамилией был настолько силен, что Димка даже не понял, что к нему обратились по-русски.
— Моя хотеть знать…
Заговоривший поморщился и щелкнул пальцами.
— …что здесь происходит?
Димка зажал рот тыльной стороной кисти, по-прежнему держа незнакомцев на прицеле второго револьвера. Его язык выговаривал здешние слова, однако ухо четко слышало русскую речь. Кажется даже, его голосом.
— Что происходит? У вас минута или я начинаю стрелять.
Зеленоглазые отнеслись к заявлению спокойно. Димка обратил внимание, что, хотя одежда на них и черная, это не городская одежда этого мира. Скорее, похоже на мундиры со стальными блестящими пуговицами. Разве что, без погон и нашивок.
— Господин Федоров, — говорил только один, видимо, главный, — мы, в некотором роде, судебные приставы…
— Меня никто не судил, — отрезал Димка.
— Никто и не говорит, что осуждены вы. Пожалуйста, выслушайте меня. Мы — судебные приставы. Капитан, — он указал на себя, — И лейтенант.
— Имен и фамилий у вас нет?
— Обращайтесь «господин капитан», мы с вами будем знакомы не очень долго, чтобы тратить время на запоминание наших имен.
— Вас послал Мартович? — других объяснений появлению русскоговорящих «приставов» с нездешними магическими способностями Димка не видел.
— Нет. Хотя мы встретились с вами именно из-за него. Кратко говоря, мы собираемся вернуть вас обратно.
— Обратно куда?
— Обратно на Землю.
На Землю? Назад к родным? А…
Димка взглянул на господина Шарль. «Никому не верьте на слово».
— Почему я должен вам верить?
Главный даже растерялся.
— Вы что, не хотите обратно?
— Хочу, — Димка с усилием загнал обратно образы родных, — Но как вы докажете, что работаете не на Мартовича?
Приставы переглянулись.
— Мы можем показать вам жетоны…
— Я тоже могу показать вам жетон начальника особого революционного сыска. Но это не значит, что я работаю на революционеров.
Димка подумал о том, какое счастье, мочь формулировать свои мысли настолько, как это нужно, а не насколько хватает словарного запаса.
— Господин Федоров, — говорил по-прежнему только Главный, — скажите, если бы мы работали на В… Владимира Мартовича, зачем бы мы собирались вернуть вас обратно.
— Не знаю, — упрямо сказал Димка, — я ведь даже не знаю, кто такой Мартович, как и зачем он меня сюда перенес. И зачем ему девочки?
— Хорошо. Давайте поступим так: я объясню вам, что произошло, а вы примете решение. Только побыстрее, пожалуйста, у нас не очень много времени.
Димка сел в свободное кресло. Дуло револьвера все так же смотрело на приставов.
— Господин Федоров, вы знаете, что означает выражение «Темный Властелин»?
— Нет.
Димке эти слова ничего не говорили.
— Странно… — Главный задумался. Его напарник Молчун не реагировал, думал о чем-то своем.
— Хорошо, попробуем издалека. Вы знакомы с концепцией «параллельных вселенных».
— Нет.
— Сложно. А где мы по-вашему находимся?
— На другой планете.
— А то, что на ней живут люди, вас не смутило?
— Нет, — Димка никогда не был на других планетах и не знал, кто на них должен встречаться. Вот если бы он, скажем, посетил планет так с сотню и на каждой жили только зеленокожие осьминоги с четырьмя глазами, а вот на этой вдруг обычные люди, тогда Димка бы удивился. А так, чему удивляться?
— Хорошо, — Главный пришел к некой мысли. — Как вы думаете, сколько планет, населенных людьми, существует?
— Не знаю. У меня мало информации для получения заключения.
— Поверьте мне на слово, очень много. На некоторых… планетах есть магия. С этим вы согласны?
— Да. Здесь же есть, почему на других не быть.
— На других… планетах магия гораздо более развита и могущественна. На некоторых из них магия практически всемогуща и очень часто такая магия зависит от способностей человека. Соответственно, могут появиться люди, которые целенаправленно развивают свои магические способности. Развивая их, такие люди могут достичь могущества, сравнимого с силой всей армии какого-нибудь государства вашего мира. Что происходит, когда какое-то государство создает армию настолько мощную, что противостоять ей некому?
— Ну, наверное, в нем происходит перестройка, и оно перестает быть таким уж сильным?
— Чаще все-таки став слишком сильным государство начинает войну с целью получения власти над миром. То же самое происходит с магом, который стал слишком могучим — у него возникает желание стать властелином всего мира. Не всегда он собирается сделать это только чтобы потешить свое властолюбие, часто такой маг действительно хочет сделать людей счастливыми…
