Едва только отплыли, как снова приступил к учёбе, так и сидели на палубе под навесом и изучали пятую ступень магии огня, архимаг так решил. Я же думал, что начну подтягивать остальные направления, но ошибся, у Рагона был свой план.
— Господин наставник, почему другие направления не изучаем, лечение например?
— Потому что я так решил, или ты, бездарный сопляк, думаешь, что знаешь больше меня?
Сразу же пожалел, что спросил архимаг о чём-то, вот кто за язык тянул? Видно от жары стал плохо соображать. Наша учёба была трудной не только для меня, но и для матросов, которые работали на палубе. Дело в том, что они во время обслуживания корабля, постоянно перекликались, а после того, как Рагону надоело их постоянное оранье, он сказал, что выкинет за борт любого, кто ещё раз повысит голос, пока его магическое величество на палубе.
Узнавать выполнит ли наставник свою угрозу, никто не пожелал, поэтому приходилось бедным матросикам бегать друг к другу и передавать всё шепотом, чтобы учитель не услышал. Наверно, они уже прокляли тот день, когда согласились отправиться в это путешествие, насколько я знаю, набирали только добровольцев, но и обещали очень щедрую плату, тем кто выживет. Мы проплыли почти половину пути, как жара ещё сильнее усилилась, хоть до этого казалось, что дальше некуда. Продолжалось так два дня, всё это время капитан ходил хмурый как туча и постоянно орал на своих подчинённых, подгоняя их, гребцы, несмотря на лёгкий попутный ветер, снова уселись на вёсла и гребли изо всех сил. К ним даже лекарки несколько раз в трюм спускались, чтобы привести в сознание совсем истомившихся, постепенно нервозность капитана передалась и мне.
— Что случилось? — Спросил я у него.
Видно было, что мужчине больше всего хочется меня послать куда подальше, но он смог себя сдержать.
— Буря приближается, сильная, — сообщил капитан. — Поэтому пытаемся доплыть до острова, чтобы укрыться за ним.
Только этого нам не хватало, для полного счастья. На других кораблях тоже заметили неладное и налегли на вёсла, только ничего не помогло. Горизонт впереди нас начал стремительно темнеть и приближаться, волны увеличились, матросы забегали по палубе ещё резвее. С палубы всех прогнали, и я пошёл в свой кубрик, где стал вешать на потолок гамак, попросил его купить в городе, мне сказали, что это помогает от укачивания. Как же я ошибался.
Конечно, поначалу гамак хорошо помогал, не давая болтаться по всему кубрику, впрочем, когда наставник увидел такой непорядок, то согнал меня с него, а сам улёгся, славный дедушка. Пока я проклинал свою тупость, ведь мог подумать и об учителе, болтанка увеличилась, да так, что архимага несколько раз приложило об стену, наша временное жилище было тесное. Выслушав поток брани в свой адрес, и оказав помощь наставнику, ему больше не хотелось в гамаке лежать, я тоже улёгся на кровать и пристегнул себя ремнями, было тут такое предусмотрено.
Несмотря на ужасную болтанку, удалось уснуть, но ненадолго, признаюсь, меня смущал скрип досок, казалось, что вот-вот наш корабль разломится и уйдёт на дно, причём, чем дольше я об этом думал, тем страшнее становилось. Много раз был на грани смерти, а так страшно не было, видно, что это оттого, что ничего не могу поделать. Немного успокаивал абсолютно безмятежный вид наставника, который умудрился уснуть или сделать вид, что заснул.
Несмотря на громкий шум, вой ветра, я прекрасно слышал крики гребцов, похоже, что им достается больше всех. Я не уверен, что у них есть какие-нибудь ремни на подобные случаи, а учитывая, что корабль как будто сначала взбирался на крутой холм, а потом падает с него, рабам приходится несладко. Ладно, чего об этом думать, всё равно помочь не смогу, вернее смогу, но только когда буря стихнет, чувствую, что заботу у нас прибавится.
На следующий день ничего не изменилось, единственное, что радовало, это прохлада, которая пришла вместе с бурей. Стало подташнивать и закружилась голова, мы с наставником оказали друг другу магическую помощь, после чего стало легче. Архимаг учил меня, что нельзя на самого себя накладывать заклинания без нужды, со временем эффект притупляется, а от чего такое происходит, я не знал. Поэтому, даже когда у меня сильно болела голова, ничего не предпринимал, ждал когда само всё пройдёт.
Буря начала стихать только к концу вторых суток, так что получилось отстегнуть ремни и встать. Наверно наш кубрик лучше всего перенёс борьбу корабля со стихией. Несколько раз лечили друг друга. Несмотря на все мои опасения, ничего страшного с нашем кораблём не случилось, хоть и слышал крики матросов, что у нас образовалась течь.
Кушать хотелось сильно, и не только кушать, а ещё и в туалет, всё-таки двое суток мучились, ладно хоть кувшины были в наличие, а в другом случае совсем была бы беда. С нижней палубы раздавались не крики, а уже тихий стон. Впрочем, спустя примерно час, к нам постучали, на пороге стоял чудь ли не зелёный сотник.
— Что случилось? — Поинтересовался я у него.
— Да там, — махнул он рукой. — А потом, увидев копченую колбасу в моей руке, резко выскочил за дверь, где его и стошнило.
— Ученик, — произнёс архимаг. — Сходи и глянь, что там случилось, а если сам не сможешь справиться, то зови меня, да и эту бездельницу пусть тоже поднимают.
За лекаркой пришлось мне идти, так как она всех посылала, когда к ней стучались, пришлось тоже побарабанить в дверь.
— Пошли вон, скоты! — Услышал я.
— Госпожа магесса, — крикнул я. — Наставник велел вас поднять, чтобы мы шли оказывать помощь пострадавшим. Вы пойдёте или передать господину Рагону, что не можете выполнить приказ?
За дверь послышалась отборная брань, после чего она распахнулась. В нос ударил неприятный запах, страдала девушка долго, а учитывая довольно-таки жаркий климат, то амбре стояло просто непередаваемое. С большим трудом удалось сдержать себя и не сморщиться. Женщина была тоже зелёная, от морской болезни, поэтому сразу предложил свою помощь.
— Конечно помоги, — нашла в себе силы возмутиться магесса, а после добавила несколько непечатных слов.
Быстро оказал ей помощь, после чего цвет лица начал принимать нормальный вид.
— Что там случилось? — Поинтересовалась она.
— Раненных много, как нам сообщили, нужно идти лечить.
— Погоди, я хоть переоденусь.
Я остался в коридоре, из всех сил стараясь не упасть, шторм прекратился, но вот болтанка ещё была, поэтому приходилось упираться руками и ногами в стенки.
Без учителя не получилось, только среди рабов, которые, я как я предполагал, пострадали больше всех, было тринадцать погибших, а все остальные пострадали, они похоже, не могли толком держать равновесие, так как были скованны, поэтому и катались по нижней палубе. Башку бы капитану за такое отвернуть, недоумку. Всё понимаю, они рабы, без права и имени, но можно же и беречь. Ничего, наставник, если грести некому будет, этого дурня и посадит на вёсла, вместе с гребцами, чтобы помогал в меру своих сил, в следующий раз будет думать.
— Бегом к господину Рагону, — скомандовал я матросу. — Скажи, что без него не справимся. Как бы самим не пришлось на вёсла садиться.
— Трупы отсюда уберите, — магесса наморщила нос. — Вонь, дышать невозможно.
Она была права, за два дня на жаре, некоторые тела начали разлагаться, а убрать их сразу не смогли по известным причинам. Даже сейчас на это придётся потратить много сил, так как корабль ещё качало, но уже не так активно, да и плавно, так что при старании можно успевать бегать от стене к стене.
Недовольное ворчание мага услышал минут через пять.
— Ты кого тут на вёсла посадить собрался? — Начал он на меня орать. — Совсем страх потерял?
— Какие ещё вёсла? — Не понял я.
— Матрос мне сказал, что ты нам придётся за вёсла браться.
— Ты что совсем не соображаешь? — Обратился я к молодому парню, который бегал за архимагом. — Вообще-то то фраза была к слову сказана, так как много гребцов погибло, потому что им даже поручни не соизволили сделать.
