Через несколько сотен ярдов Стайк оглянулся через плечо. Шакал догонял его с мрачным выражением на лице, ведя за собой вороную лошадь. Лихорадочные мысли Стайка прервались отдаленным ржанием, он вскинул голову. Примерно в полумиле дорогу преграждали всадники, пристально наблюдая за ним издали.
Их было много. Человек пятнадцать и еще больше сзади.
— Шакал, — кивнул на всадников Стайк.
— Вижу.
— Уверен, что хочешь остаться? Скорее всего, им плевать, если ты сбежишь прямо сейчас.
Шакал обдумал предложение.
— С тобой удача.
— Я до сих пор не понимаю, какой бездны это втемяшилось тебе в голову.
Стайк потянулся за пикой, от слабости едва не вывалившись из седла. Он не спускал глаз со всадников. Они оставались на месте. Стайк перевел взгляд на Шакала: лицо пало было серьезным.
— Я вернулся к трупу убийцы, пока ты спал, — сказал тот. — Нашел у нее корень залежника. Ты должен был умереть сегодня утром.
У Стайка не было времени размышлять о корне залежника. Он снова посмотрел на всадников вдалеке. Возможно, это не охрана губернатора. Возможно, это путники, наемники или колонисты. Возможно, кто-то из них видел, как он расправился с кирасирами, и теперь весь отряд медлит в нерешительности. Он всматривался в них, пытаясь сфокусировать взгляд.
Через несколько напряженных мгновений один из всадников отделился от отряда и рысью поскакал к ним. Стайк собрался с силами, выпрямился в седле и опустил пику. Когда он перевел взгляд обратно на всадника, то не удержался от смеха.
— Добрый день, майор, — крикнул капитан Блай. — Я собирался предложить помощь, но ты, похоже, и сам прекрасно справляешься.
* * *
— Что вы тут делаете? — спросил Стайк.
Они с уланами расположились лагерем в ложбине на некотором расстоянии от убитых кирасиров, спрятав лошадей в ивах и не решаясь разжечь костер, чтобы не привлекать внимания.
Блай привел с собой примерно половину отряда — сто шестьдесят семь уланов и двадцать три кирасира Кардина, включая самого Кардина. Все в гражданской одежде, однако вооруженные до зубов. Они глазели на Стайка как на диковинку или юродивого, и поэтому ему хотелось отослать их прочь.
— Мы пришли помочь. — Блай раскуривал трубку.
— По-моему, я велел тебе защищать Фернхоллоу.
— Мы увидели кезанцев в двадцати милях к северу от города и поехали за ними в твою сторону. Во всяком случае, некоторые из нас.
— Почему?
Стайк чувствовал, как силы его покидают. Все сильнее клонило в сон. Лоб по-прежнему кровоточил, а проклятая лихорадка не утихала. Если он не отдохнет, то сдохнет. Сейчас ему не до помощников: большой отряд привлечет гораздо больше внимания, чем один человек. Он почти озвучил эту мысль, но один взгляд на обращенные к нему лица заставил его передумать.
Блай пыхнул трубкой, выпустив колечко дыма, и обменялся взглядом со Стайком.
— Ты хочешь убить губернатора.
— И что?
— И то. Я знаю, что ты сам Бен Стайк, но личная охрана губернатора — это слишком даже для тебя. Тебе нужна помощь, и мы хотим ее оказать.
А вдруг они предатели и явились, чтобы внушить ему ложное чувство безопасности, а затем убить? Обычно Стайк не страдал паранойей, но терзавшая разум лихорадка порождала такие мысли, от которых он раньше просто отмахнулся бы.
— Почему? — снова спросил он.
— Они убили Черри, — невозмутимо произнес Блай.
Стайк даже не сразу понял. Черри — племянница Блая. Четырнадцатилетняя девочка, щелкавшая цифры как орешки. Брат Блая копил деньги, чтобы отправить ее в университет.
— Один из них убил моего приятеля Семма, — нарушил тишину еще кто-то.
— Сожгли мою ферму.
— Томми больше никогда не сможет ходить, — раздался голос из задних рядов.
Звучали имена, вспоминались преступления. Любопытство и озабоченность на окружающих лицах сменились откровенной злостью. Стайк заставил себя придержать язык за зубами, пока замедленные болезнью мысли ворочались в голове. Эти люди злы. Это солдаты, потерявшие друзей, имущество, семью и любимых из-за мстительного придурка губернатора, который не смог смириться с мыслью, что его попросили из маленького сонного городка.
— Вы уже всё решили? — спросил Стайк.
— Да, всё.
Стайк подумал о ресурсах, которыми располагает губернатор, — о тысячах солдат, которых он может вызвать из Лэндфолла в дополнение к личной охране. Подумал об избранном, состоящем при губернаторе, потом припомнил свой собственный план действий и решил, что, наверно, шансов на успех не так много, как ему казалось.
— Найди кого-нибудь, пусть зашьет мне лоб, — проворчал Стайк. — Что ж, будем драться. И скорее всего, все умрем.
Он мрачно рассмеялся над своими словами.
— Что тут смешного? — спросил Блай.
— Нам нужно название для отряда. Будем кричать его, когда будут пытать тех из нас, кого не убьют.
* * *
— У Сирода есть избранный, — сказал Блай Стайку утром.
Ночной сон сотворил чудеса. Лихорадка почти полностью прошла, а боль в мышцах сменилась слабостью, как при обычной простуде. Уланы сворачивали лагерь, ворча по поводу росы на траве, жары, отсутствия мяса и костра. Поразительно, но их до сих пор не обнаружили.
Шакал притаился неподалеку, наблюдая за Стайком. Стайк помнил, что, просыпаясь ночью, видел открытые глаза сидящего в темноте мальчишки.
— Я думал об этом, — отозвался он. — Пытаюсь придумать, как с ним справиться.
Посмотрев на Шакала, он спросил:
— Ты когда-нибудь спишь?
— На ходу, — отозвался пало.
— Удобно.
— Летом я работал на хлопковых полях по восемнадцать часов. Нужно было как-то спать.
— Дерьмовый способ приобрести хорошую привычку, — прокомментировал Блай, смерив Шакала взглядом. — Почему у него есть лошадь, а он на ней не ездит?
— Спроси его сам.
— Почему у тебя есть лошадь, а ты на ней не ездишь?
Шакал отшатнулся от вопроса, словно его ударили. На лице появилось уже знакомое Стайку угрюмое, злое выражение, рука сжалась в кулак. Очевидно, эта тема куда более щекотливая, чем предполагал Стайк.
— Никто не учил его ездить верхом, — вмешался Стайк. — Он спас мне жизнь, и я пообещал, что научу, когда все закончится.
Каким бы задирой ни был Шакал, если он замахнется на Блая, ему не поздоровится.
— Я не хочу учиться, — сказал Шакал.
— Хреново. Если хочешь следовать за мной, придется научиться ездить верхом.
Стайк повернулся к Блаю:
— Что ты знаешь об избранном Сирода?
Блай задумчиво посасывал трубку, выпуская дым из ноздрей.
— Его зовут Бирутка. Не самый сильный избранный — у него есть способности к исцелению, но не более того. Он чем-то разозлил короля, и его сослали сюда. — Блай постучал себя по виску. — Я слыхал, что он немного туповат, но… не стоит недооценивать избранного. Не очень хорошая идея.
По маленькому лагерю пронесся негромкий окрик, и Стайк вскочил на ноги, инстинктивно подавшись к Дешнару. Парень по имени Гредейн, немногим старше Шакала и совсем недавно появившийся в отряде, бежал от края ложбины.
— Двести кезанских кирасиров прочесывают поля, — доложил он, запыхавшись.
Стайк принялся быстро седлать Дешнара, пока Блай выбивал трубку.
— Нас заметили? — спросил Стайк.
— Вряд ли они знают, что мы здесь. У них губернаторские перышки, и действуют они медленно и аккуратно.
Стайк встретился взглядом с Блаем.
— Они все еще ищут одного человека. Ублюдки думают, что я просто буду сидеть на хлопковом поле и ждать их? Поднимай остальных.
Он закончил седлать Дешнара и подъехал к краю ложбины. Отряд кирасиров рассредоточился по всему полю. Лошади вышагивали между рядами хлопка, всадники время от времени хлестали кусты стеками. Даже издалека было видно, как им скучно.
Через несколько минут кирасиры доберутся до ложбины, после чего либо спустятся в нее по узкой тропинке — что вполне вероятно, если они настроены серьезно, — либо продолжат путь по полю.
