Особенно на молодой.
— Получается сейчас…
— Да, они потихоньку замещают Императорскую власть, меняя сознание подрастающего поколения аристократов и пуская свои корни в аппарат власти.
«Значит, у нас ещё достаточно сил, дабы посбивать эти кораблики», — Кади прокрутил у себя в голове все факты.
— Но из-за того, что они сами поставили себя в рамки «Мы за мир», то и действуют, в основном, скрытно.
— У меня только один вопрос после всего этого, — сказал Кади, дослушав Сора. — Как велико Саанитское папство и где они вообще расположены?
— В следующие полгода мы тебя поднатаскаем, пока можешь не придавать этому значения. Ну, а теперь по твоей части — что узнал?
— Ну, во-первых — убить его не так просто, особенно в кабинете.
— Почему? — удивился Сор.
— Защитный круг. Судя по строению внешней формулы и качеству обработки поверхностей от нагрева — очень сильный, и продержится около десяти минут. Учитывая вашу информацию, этих десяти минут ему вполне хватит, дабы дождаться помощи. Во-вторых, я нашёл два тайника и три документа сомнительной важности. Прошу.
Вынув бумаги из кармашка и расправив их, Кади, предварительно сдув с них лишние соринки, передал их Сору.
— Что это? — удивился последний, увидев три перечёрканных плоским карандашом листа бумаги.
— Присмотритесь, — с ухмылкой ответил Кади.
Он не думал, что тот школьный опыт по копированию всяких монеток пригодится когда-нибудь в жизни. Но, как оказалось, пригодился. Вот только в другой.
— Не то… Хм-м-м…. — Сразу откинув первую бумагу, Сор задержал взгляд на второй. — А вот это уже что-то.
Посмотрев столь же пристальным взглядом на третью бумагу, он отложил их в сторону и начал аккуратно складывать.
— Что дальше?
— Что-что. Ну, уж точно не балет танцевать. Как я и говорил ранее — необходимо устранить цель.
— Есть, — ответил Кади, встав со стула.
***
— И как это понимать?! — возмущался Агрек, приняв у себя в кабинете заведующего поставкой наркотиков. — Почему ваш агент без согласования с нами приплёлся ко мне в кабинет и понаставил подобных штук?!
На его столе лежало три маленьких бумажных свёртка.
— Что это? — спросил собеседник.
— Это вы уж мне объясните!
Взяв один из свёртков, собеседник Агрека развернул его и обнаружил внутри небольшое количество странного, неоднородного порошка.
— Сера? — голос был монотонен, но лёгкая толика удивления проскользнула в нем.
— Видимо, всё же это был не ваш. Но, как ни странно, ничего не пропало, — успокоился Агрек. — На крайняк, у него не было много времени — он бы попросту не смог скопировать все адреса хранения товара.
— Раньше ты сказал, что ему помогли?
— Да, дети гостей уговорили моего раба косвенно помочь ему.
— Раба? Можешь привести его сюда?
— А? Зачем? Нет, ваше право, это же всего лишь мальчишка, он уже рассказал, что знает. Мила, позови Турона.
Через пару минут мальчик, не без страха, стоял в кабинете своего хозяина.
— Значит, это он? — спросил собеседник, увидев маленького шестилетнего мальчишку.
— Ну, да.
Собеседник нахмурился, отчего Турон ещё больше напрягся.
— Скажи мне, раб, что ты делал, когда посторонний человек пришёл в кабинет?
— С-с-с-смотрел, чт-чтобы нич-ч-ч-чего не украл, — заикаясь, ответил Турон.
— Да ладно вам, он всё равно ничего бы не…
— Молчи! — рявкнул собеседник, чего не ожидал даже сам Агрек. — Значит, ты никак не препятствовал плохому человеку?
— Я-я-я-я отговаривал его.
— Отговаривал он. Агрек, я поражён твоей бесхребетностью в воспитании рабов. Думаю, это и будет причиной твоей гибели, если не возьмёшься за это дело основательно.
— Можно я буду сам распоря…! — Агрек хотел было запротестовать, но не успел.
Парой быстрых движений собеседник надавил на щёки мальчика и всыпал в рот порошок, после чего зажал его своей массивной ладонью.
— Я тебе помогу, — сказал собеседник, наблюдая, как у шестилетнего мальчика закатываются глаза.
Два дня подготовки пронеслись мимо Каргаделя, словно дерево в окне быстро едущей кареты, и он еле успел закончить все приготовления.
Пасмурное небо изливало из своих недр множество снега, но проходя через барьер, он таял и превращался в средней силы дождь. Тяжёлые капли бывшего снега обрушились на сады аристократов, дребезжа по керамической черепице, словно по барабанам.
Отряхнув винтовку от лишней воды, Кади осмотрел округу. Все занимались своими делами: рабы ходили по делам, а незанятые аристократы мило бродили под зонтиками, рассуждая о делах государства. Несколько групп учеников бродили по кварталам, обеспечивая ту самую поддержку, о которой Сор говорил Каргаделю.
Вздохнув, Кади вновь занял привычное положение: распластался на крыше пустого дома. Время подходило к полудню, отчего нервы натягивались всё больше и больше. С минуты на минуту его цель займёт своё привычное послеобеденное место — в кресле своего кабинета.
Большинство нормальных людей в этот будний день находились на своих постах, поэтому их в округе было не так много.
— Его сообщники должны находиться в десятиминутной досягаемости. В лучшем случае, они попросту не успеют, но я должен выбросить двадцатку три раза, чтоб такое получилось, — пробормотал Кади себе под нос, оценивая дальнейшие свои действия.
Взгляд лежачего в засаде упал на лежащую рядом винтовку.
— С другой стороны, если я выкину всё на единицу, то мой хладный труп найдут без последних фаланг пальцев. Ну, или винтовка просто взорвётся у меня в руках.
В окне блеснул свет настольной лампы.
«Время!» — обрадовался Кади, ища винтовку рукой и не отводя взгляда от цели.
Агрек спокойно сел на своё место и стал мерно попивать прекрасный чай, выпаренный на молоке.
«Блядское папство, какого хера они считают, что я их подданный?!» — возмутился он про себя, глотнув чая.
— Приведите бедолагу, — сказал он стоящему возле двери слуге.
Через минуту в кабинет вошли три человека.
Каргадель не начинал стрелять, так как знал, что происходило последние два дня внутри кабинета, и просто поджидал момент, когда все четверо присутствующих войдут в защитный круг. Дистанция составляла около ста пятидесяти метров, поэтому Кади напряг зрение как никогда раньше, стараясь отличить людей от стен кабинета. Оттянув и с силой задвинув затвор на место, он дослал патрон в ствол и был готов к стрельбе.
— Агрек, я, конечно, понимаю, что случилось, то случилось, но
