– Не надо, – неожиданно ухватила его за руку Алина, которую начала бить крупная дрожь. – Я чувствую – впереди что-то очень нехорошее. Надо скорее уходить отсюда, пока оно нас не заметило.
– Ну если так, – засомневался командир, поглядывая то на меня, то на забормотавшую себе под нос какой-то наговор девушку, – пожалуй...
– Сейчас проверю! – снявший с плеча карабин Федоров ни с того ни с сего подался вперёд и скатился по склону оврага вниз.
Я только успел выдохнуть проклятие, а он уже оказался метрах в тридцати.
– Нормально здесь всё! Спускайтесь! – махнул нам парень, широко улыбнулся и, перехватив «Сайгу», приставил дуло к подбородку. Выстрел прозвучал неожиданно глухо, почти обезглавленное тело ещё мгновение простояло на ногах, а потом как подкошенное рухнуло на забрызганный кровью снег.
– Брыльский, назад! – заорал Генералов и, схватив маня за фуфайку, легонько встряхнул. – Что это было?!
– Духов яр. – Я сглотнул вязкую слюну, до головокружения напрягая колдовское зрение и всматриваясь в разом наполнившийся чернотой овраг. По счастью, лизавшие крутые склоны щупальца тьмы пока наверх выбраться не могли. Точнее, не хотели. Пока не хотели. – Уходить надо. Могут и нас попытаться затянуть.
– Давай к Брыльскому, обходим по правой стороне, – распорядился Генералов. – И если ещё кто инициативу проявить вздумает...
Путь в обход оврага занял минут двадцать, потом примерно ещё столько же времени пришлось тащиться через заснеженное поле, из наметённых ветром сугробов которого торчали жёсткие ветви бурьяна. Так что, когда мы с Брыльским наконец добрались до стоявшего посреди поля заброшенного посёлка и укрылись от разыгравшейся вьюги за кирпичной коробкой бывшей котельной, я едва не падал с ног от усталости. Ещё и ветерок встречный из-под одежды всё тепло выдул.
– Теперь куда? – выглянув из-за угла обветшалого здания, Брыльский оглядел соседние развалины.
– Найдём, где ветер не задувает, там и заночуем. – Насколько мне удалось заметить из-за летевшего прямо в лицо снега, две пятиэтажных брежневки стояли посреди поля в окружении нескольких трёх– и четырёхэтажных зданий. Я обернулся к растянувшемуся цепочкой отряду и вздохнул. Не нравится мне здесь, но делать нечего – все вымотались дальше некуда. Пётр и Алина вообще еле ноги переставляют. Да и мне отдых бы совсем не помешал. Хоть, думаю, поспать толком не получится: и на караульных надежды никакой, и самого корёжит будь здоров. Ещё загнусь во сне.
– Где остановимся? – тяжело выдохнул Генералов и воткнул лыжные палки в снег.
– Я чувствую присутствие тёмной силы! – не дав мне ответить, дёрнула его за рукав Алина. – Надо отсюда уходить.
– Что скажешь? – поинтересовался моим мнением командир.
– А тут, окромя тёмной, никакой другой силы и не бывает, – пожав плечами, улыбнулся я и посмотрел на привалившегося к стене Виктора, который явно держался на ногах из последних сил. – За ночь в поле – околеем на таком-то ветру. Да и опасно...
– Смирнов, Егоров, вон ту халупу проверьте, – Генералов указал подчинённым на ближайшую пятиэтажку и подтолкнул меня вслед за ними. – Тоже сходи, оглядись.
А чего там глядеть-то? Я и так знаю, что нету там никого – пока растянувшийся отряд ждал, колдовским зрением по всем домам пробежался. Хотя... Лучше всё же проверить. Мог ведь и пропустить кого-нибудь. Особенно если этот кто-нибудь – не совсем человек. Или совсем не человек. По-всякому оказаться может. Бывали прецеденты...
Заметив, что парни остановились у крайнего подъезда и, настороженно посматривая в разные стороны, дожидаются меня, я высвободил правую руку из меховушки и поудобней перехватил ружьё:
– Чё стоим, кого ждём?
– Не чуешь разве? – перекрывая завывания ветра, проорал мне Егоров. – Не пойму, что за вонь.
Оттянув от лица вязаную шапочку, я принюхался и действительно уловил какой-то знакомый запах. Не могу сказать, что шибко противный, но и наслаждаться им всю ночь удовольствия мало. Лучше бы другое место для ночёвки подобрать, вот только не дело за спиной такие загадки оставлять.
– Ничего не слышите? – Мне почудился лёгкий скрип, который выбился из монотонного гудения вьюги.
– Ветер это, – уверенно предположил Смирнов. – Ты про запах лучше скажи.
Запах, лёгкий скрип. Точно же мне кто-то об этом рассказывал! Ещё б вспомнить – кто и по какому поводу. Запах, который, несомненно, кажется знакомым, скрип, перебивающий даже завывания вьюги...
Серки!
– Замрите и не шевелитесь. Чтоб ни звука... – прошипел я удивившимся странному приказу парням. Впрочем, ни переспрашивать, ни спорить со мной они не стали.
Стараясь не переминаться с ноги на ногу, я завертел головой, внимательно осматривая высокие сугробы. Серки – это такие хитрые твари, которые под снегом лазы устраивают. Тут чуть зазеваешься – хрясь, и ногу по колено оттяпали. И как я сразу этот запах не узнал?
Неприятный скрип, от которого по спине побежали мурашки, стал немного громче, и вскинув ружьё, я всадил заряд картечи в снег между нами и стеной дома.
И, конечно, промахнулся – мгновение спустя серая тень взметнулась вверх прямо от крыльца пятиэтажки. Второй раз я выстрелить не успел: две короткие автоматные очереди слились в одну, и подстреленный хищник свалился на снег.
– Отбой, – перезарядив ружьё, махнул я рукой лихорадочно оглядывавшимся парням. – Серк это. А раз шкура серебром отливает, значит, самец.
– Ну и? – Егоров носком ботинка пихнул мёртвого зверя в голову и, разглядев торчащие из пасти клыки в палец длиной, повернулся к Смирнову. Тому, впрочем, на клыки было плевать – удерживая автомат одной рукой, он уже что-то негромко бубнил в рацию. Видать, Генералову о происшествии докладывает.
– Самцы на свою территорию зимой никого не пускают, только ближе к лету к самкам уходят. – Я поднялся на крыльцо и осторожно заглянул в дверь подъезда. – Фонарик есть у кого? Вот и давайте вперёд, я прикрою.
Как я и предполагал – в доме никого живого не оказалось. Мёртвых, по счастью, тоже не было. Да и серками в подъезде не воняло – и сквозняки помещение протягивают, и норы у этих тварей запросто на десять метров под землю уходить могут. Так что другого места для ночёвки искать не пришлось. Проверив подъезд, мы поднялись в одну из квартир на четвёртом этаже, снег на лестничную клетку быстренько покидали да окна по моей настоятельной просьбе брезентом затянули. Не сказать, чтобы пятизвёздочные апартаменты получились, но по сравнению с ночёвкой на улице – просто курорт.
– Зря это, – неодобрительно покосился на брезент защёлкнувший карабин на батарее центрального отопления Смирнов и кинул бухту длинного троса под окно. – Запалимся только. И в спальниках бы переночевали.
