Спасибо тебе, Изменчивая.
Всем телом ощущаю близость выхода на поверхность.
Водопад мягкими, слегка шелестящими складками, точно занавес, закрывает проем пещеры. Арр-Вуэйн, не оглядываясь, делает шаг в это сияющее великолепие. Посланный им разведывательный импульс эхом мечется, отражаясь от стен. Чтобы арр вышел, не прощупав предварительно обстановку снаружи? Никогда. Защитные механизмы этой расы на свой манер столь же сложны и многогранны, как и у эль-ин. И почти говорят об обстановке, в которой ребята живут. Ауте имеет множество лиц, и эль-ин не настолько наивны, чтобы полагать, что она являет их лишь им одним.
Скользящим движением, слишком быстрым, чтобы успеть промокнуть, вылетаю из пещеры на темную гладь озера.
Три огромные луны на мягкой черноте небосвода. Никаких звезд. Легкая рябь на идеально гладкой поверхности воды, ветви деревьев, склонившиеся в изящном поклоне. После сенсорной изоляции пещер красота обрушивается на меня болезненным ударом, прохладно-мягкие запахи кружат голову.
В замедленном, чувственно-томном темпе скольжу по поверхности, впитывая дикую прелесть. Наверное, это самое близкое к счастью ощущение, которое у меня было за последние годы, – чистая радость наслаждения красотой. Каждый мир имеет свою музыку, свое дыхание. Изменяю ритмы организма, чтобы лучше слышать его мелодию.
Время умирает…
…в танце.
И танец безмолвных лун отражается в шелковой глади воды. Наверное, такого это небо еще не видело. Наверное, больше и не увидит. Но до тех пор, пока это место существует в Вероятности, оно будет помнить о танце Антеи Дериуд. Чистая магия рождается сегодня над тихими водами. Но магия эта не для меня – она уже принадлежит Озеру.
Через мгновение бесконечности я выхожу на твердую поверхность. Мышцы ломит приятной истомой. Секрет скольжения над водной поверхностью не в скорости, а в координации. Если ты достаточно проворна и быстра, поверхностное натяжение не даст тебе упасть. Никогда не понимала, почему среди эль-ин это считается трудным. Мы умеем двигаться гораздо быстрее. Ничего сложного.
Призрачный свет выползает как-то исподтишка, почти ощутимый физически. Как ватное одеяло.
Уже рассвет? Сколько же я протанцевала? Если судить по ощущениям тела – не один час. Ох, дарай…
Он сидит на земле, обхватив колени руками, и задумчиво смотрит на светлеющее небо. Легкое дрожание воздуха подтверждает, что арр проверяет те изменения, которые я вызвала в этом мире. И кажется, то, что он ощущает, не приводит дарай-князя в восторг. По крайней мере, он очень старается не встречаться со мной глазами. Я его напугала? Ауте, да я и себя напугала! Такого неконтролируемого взрыва эмоций у меня не было уже много лет. Напряжение последних дней сказалось. Если уж для моей сверхадаптивной даже по меркам эль-ин психики понадобилась подобная разгрузка…
И я не собираюсь стесняться! Вот еще!
Хотя потеря контроля, конечно, непростительна.
Что ж, эмоционально я чувствую себя лучше. Может, не буду срываться на арр-князе по поводу и без повода. Но вот физически…
Ноги предательски дрожат, в голове пусто. Земля вдруг накреняется куда-то в сторону, и я неуклюже плюхаюсь вниз рядом с дараем. Мамочка, как же я теперь пойду?
Скашиваю глаза на Аррека. Тот все еще усиленно старается меня не замечать. Да что это с ним?
Дипломатичный ты мой.
– Антея-эль, мне необходим отдых. Преодоление Лабиринта отняло много сил. Вы не против, если мы остановимся здесь на некоторое время? – У него определенно что-то не в порядке с голосом. Простудился? Это с его-то иммунной системой?
Благодарно склоняю в его сторону уши.
Однако за время нашего знакомства человек сделал большие успехи. На этот раз у него хватило тактичности не высказываться вслух относительно моей беспомощности и уж тем более не предлагать помощи. Даже не сделал замечания относительно потерянного мной времени. Если не смотреть на него, можно даже предположить, что это сказал эль-ин.
– Это было бы чудесно, дарай-князь арр-Вуэйн. Благодарю вас за ваше терпение.
Вытягиваюсь прямо на земле и блаженно закрываю глаза. Мне не холодно и не жарко – легкий ветерок с Озера именно той температуры, которая идеально соответствует настроению. Тонкие ветви деревьев склоняются, закрывая меня от чужих взоров. Впервые за очень долгое время я засыпаю с чувством абсолютной безопасности – ничто и никто не посмеет вторгнуться в магию этого места, оберегающую создательницу. У эль-ин свои защитные механизмы. И кто сказал, что они менее совершенны, чем знаменитые рефлексы арров?
* * *
Пряный экзотический запах проникает в мои сны. Медленно открываю глаза и осматриваюсь…
Дарай арр-Вуэйн сидит скрестив ноги у небольшого костра и с видом заправского кулинара поджаривает кусочки фруктов. Фрукты левитируют над огнем.
– А не проще ли было бы провести термообработку при помощи пирокинеза? – Только ляпнув эту бестактность, соображаю, что я сказала это вслух. Напрягаюсь в ожидании заслуженного гнева.
Аррек поворачивается и одаривает меня проказливой мальчишеской улыбкой. Как будто солнышко вышло из-за туч и осветило чужие черты. Он не сердится?
– О, вы затронули старый спор. Конечно, так было бы гораздо проще. Но… Вам никогда не приходилось слышать анекдотов об аррах и традициях? Это – просто классический случай. Еда должна готовиться на костре.
Я не хотела смотреть на него с таким идиотским выражением. Честно. Но… Ведь даже арры не могут быть настолькоконсервативными? Ведь не могут, правда? Мне же вести с ними переговоры… которые должны изменить весь ход истории. Ауте, помоги мне!
Дарай широко улыбается, затем хохочет. Искренне так. Я зачарованно смотрю на веселящегося князя. Интересно, все они такие? Психи.
Даже если б от этого зависела моя жизнь, я не могла бы определить, что сейчас чувствует и о чем думает Аррек. И что он выкинет в следующий момент. Ничему не позволено прорваться на поверхность, у него железный самоконтроль. Других людей, даже арров, даже дараев, я научилась «читать». Но не его. Арр-Вуэйн совершенно непроницаем.
Зато если он показывает какие-то из своих чувств, они неизменные.Он может лишь контролировать эмоции, но не изменять их. И в этом есть нечто завораживающее. Странное, звериное, но – завораживающее.
– Не нужно так удивленно смотреть, эль-леди. На самом деле за каждой нашей традицией, сколь бы идиотской она ни казалась, много боли и очень много крови.
