— Жрать хотите? — спросил Нетопырь. Он, по-видимому, очарованный изысканными манерами наемников, решил тоже блюсти этикет.
— Давай, — кивнул Клык. Предложение стоило того, чтобы его принять отнюдь не только из чистой вежливости.
Радушие хозяев произвело на бойцов Клыка самое благоприятное впечатление. Теперь и они ухмылялись; Мелкий позволил ближайшему бойцу себя обнюхать, Паук и лучник обменялись самыми дружескими затрещинами. Шпилька ухмыльнулась и потупилась, зная, что неотразимо выглядит с такой миной, скромной, лукавой и многообещающей — стоящие рядом откровенно принюхивались.
— У нас много еды, — заявил лучник слишком мрачно для такого приятного сообщения. Эта мрачность тоже была понятна, но наемники все равно порадовались про себя.
— Точно, — подтвердил Шорох. — И никакого дерьма, вроде человечины. Даже сыр есть.
Команда Клыка вразнобой вздохнула. Сыр выглядел невероятной роскошью, воспоминанием о далеком, давно оставленном доме, о запахе ручных яков, которых арши пасли на горных плато в самых недоступных для людей местах, о надежности родных пещерных сводов… Шорох подметил точно — человечину во время войны добыть едва ли не легче, чем любое другое мясо, но это не та еда, которой можно наслаждаться: во-первых, у всех мясоедов собственное мясо отнюдь не деликатес, а во-вторых, люди все время себя чем-нибудь да травят. Обычно, во время осады или длительных боев, перспектива питаться убитыми врагами аршей совершенно не прельщала, хоть люди традиционно и утверждали обратное.
Нетопырь не пригласил наемников дальше, в наскоро устроенный из брошенных караульных помещений жилой сектор. Команда Клыка расселась у жаровни, стоящей под щелью вытяжки поодаль от бассейна. Арш, уже вышедший из детского возраста, но еще не ставший по-настоящему взрослым, был отправлен за едой для новых бойцов клана; за ним увязались любители ходить за провизией.
Местное угощение оказалось выше всяческих похвал. Кроме вяленой конины и мяса яков, команде Клыка предложили целый круг сыра, мешочек ржаных сухарей и пару бурдюков, полных напитка из забродившего горного ячменя, каковой напиток с человеческой точки зрения ассоциировался с пивом.
— Шикарно живете, — сказала Шпилька, отломив кусочек сыра. — Я уже забыла, когда сыр пробовала.
— Странный сыр, — заметил Красавчик. — Не похож на наш. Не пахнет яком… слишком нежный какой-то…
— Это овечий, — сказал Нетопырь. — Из товаров Карадраса. Его люди привозили всякую эту роскошь — еду там, тканую шерсть, пергамент — в обмен на некоторые наши пустяки.
— С людьми торговали? — спросил Клык. — Крепко, крепко… Медью? Я от кого-то слышал, что у вас…
— У нас точно медный рудник, — подтвердил Нетопырь. — Но руду людям продавать — слишком жирно. Нет… в породе попадаются зеленые камешки… медные изумруды, знаешь? За такой люди с себя готовы кожу содрать, хотя эти штучки им, в сущности, не нужны. Так… на цацки…
— Люди любят блестящее, — заметила Крыса. — Можно понять… симпатично.
— Эльфы — тоже, — добавил Паук, и все посмотрели на него.
— Что — эльфы? — моргнул Нетопырь.
— Блестящее любят. Понятно, что их дозор делал у вашего парадного входа, — сказал Паук и хрустнул сухарем. — Они прознали от людей, что у вас тут изумруды, медь… где медь, там еще зеленые камни… А эльфы любят все зеленое. И блестящее.
— Это не парадный вход, — медленно сказал Нетопырь. — Здесь просто наши на них нарвались, когда патруль возвращался. Был бой и все такое, а они…
— Погоди-ка. — Клык отложил кусок мяса. — А парадный где? И куда же еще параднее, чем тот?
Вокруг между тем собрались местные бойцы, заинтересованные разговором даже больше, чем едой. Нетопырь как-то слегка смешался, будто вопрос не доставил ему особого удовольствия.
— У нас же был договор с Карадрасом, — пояснил он нехотя. — Мы с людьми торговали, он к нам иногда своих гонцов посылал, если что… Нам должен был потом отойти весь Горячий Хребет и территории вокруг, ты слыхал? Железная и медная руда, пещеры, пастбища… За что наши воевали, как ты думаешь?
— При чем тут договор? — спросил Клык. — Про договор я еще в крепости Карадраса слышал. Теперь придется начинать все снова-здорово, человеческий король этот договор нипочем не подтвердит. Ты мне про парадный подъезд расскажи.
— А что тут рассказывать? — буркнул Нетопырь. Вокруг опять повисло заметное напряжение. — В свое время, чтобы людям не приходилось ездить вокруг, через перевал, мы пробили вход из западного сектора, в сторону Серебряной реки. Прямо напротив моста через ущелье.
— Вот это круто, — сказал Клык и вытер ладони об штаны. Никто из его команды уже не жевал.
— Что это круто? — в голосе Нетопыря уже звучало нешуточное раздражение. Он медленно встал. Это больше не напоминало поведение благодарного младшего. — Что тебе круто, чужак?
У бойцов Теплых Камней изменились лица. Шпилька сделала еле заметное движение вверх, но осталась сидеть — больше никто из наемников не двинулся с места.
— Так неудобно разговаривать, — негромко произнес Клык снизу. — А драться с тобой я не собираюсь, и тебе не советую, Нетопырь. Объяснить тебе надо? Хорошо, объясню. Вы взорвали проход с той стороны, где люди бывают раз в сто лет, а эльфы вообще могли только случайно припереться. А там, где Серебряная река, человеческая страна, королевские земли и эльфийские леса, у вас остался вход, специально рассчитанный на людей. Ведь рассчитанный?
— Там вентиляция, свет… — вырвалось у Шороха, но он тут же замолчал.
— Да ладно, — сказал Клык. — Я так и думал. У клана есть выходы в какие-нибудь места понадежнее? Вроде того, которым мы сюда пришли, только хорошо бы подальше от этого места…
— Да Барлог побери, с чего это ты считаешь, что в нашем клане все дурнее пустого горшка?! — Тон Нетопырь не снизил и рядом с Клыком не сел, но присел на скальный выступ у жаровни. — Мы сюда пришли лет сто тридцать назад. Тут нормально устроенный поселок, ясно тебе?
— Ясно. Значит, надо заделать проход в сторону Серебряной реки. А лучше — и мост через ущелье разобрать.
— Ничего себе! — один из бойцов Нетопыря присвистнул и ухмыльнулся. — Парни знают свое дело. Старый не успел прийти, как уже предлагает радикальные штучки, чтоб я лопнул!
— Этому мосту уже уйма лет! — встрял курносый арш с разбитой скулой. — Ты чего, не понимаешь? Это же столько времени все налаживалось — и торговля, и дороги через горы, и прочее…
— Про торговлю уже можно забыть, — сказал Паук.
— Ой да почем ты знаешь, что будет потом! Люди за изумруды…
