― Что с ней произошло и главное, каким образом? Смертные не могут перемещаться по своему желанию! ― восклицает Лирана, нервно барабаня пальцами по гладкому столу. ― Дарен, ты был ближе всех. Может, успел что-то заметить, что-нибудь неестественное?
― Дорогая, прекрати искать подвох в любой мелочи, ― спокойно говорит Дарен, откидываясь на спинку стула, изображающую северного оленя с ветвистыми рогами. ― Произошло то, что должно было, самый естественный процесс из возможных― торжество жизни. Фабрика дала второй шанс, посчитав, что она еще не готова к Истине.
― Как все просто! ― саркастично язвит Нолан, скрестив руки на груди. ― И все же я не верю, что это она, настоящая Налана.
― Она не узнала нас, ничего не вспомнила! Возможно, это хитрый ход, желание запугать нас. Уверена, она готовит очередную диверсию! ― добавляет Лирана.
― Бред! Невозможно сыграть истинный ужас, это читалось в глазах, ― тихим голосом вставляет Лукреция.
― И ты поверила ей? Вновь? После всего, что произошло! ― выплевывает Нолан порцию яда. ― Тебе было мало одной войны? Нужно выяснить, что у нее на уме, пока Налана не перешла к действиям!
― Ты превращаешься в параноика, ― отвечает Лукреция, поджав губы. ― Налана продолжает пребывать в Лимбе, Люцион не выходил на связь, и мы не знаем, случится ли это в принципе.
― Не удивительно, что с таким пофигизмом, ты позволила Наланиным тварям занять свой мир. Как ты еще здесь-то держишься! ― язвит он, громко усмехнувшись. Лукреция бросила в сторону мужчины в троне паука уничтожающий взгляд, но промолчала.
― Стоило ей вернуться в нашу жизнь меньше, чем на минуту, а мы уже готовы перегрызть друг другу глотки! ― звонко выкрикивает Лирана. ― Нужно решить, что делать дальше. Дарен, твои предложения.
― Спасибо, что слово, наконец, дошло до меня. Позвольте кое-что разъяснить, друзья мои. Вы вновь неверно оцениваете ситуацию, чувство страха настолько затуманило разум, что вы не видите очевидных вещей, выдумывая несуществующие коварные планы!
― Но…― начал было Нолан, но Дарен оборвал того на полуслове указующим жестом.
― Я слушал вашу крикливую перебранку, теперь послушайте меня, как председателя Совета и старейшего Бога на Фабрике. ―Нолан виновато потупил взгляд, а Дарен тем временем продолжил. ― Давайте признаем очевидные факты. Во-первых, она попала сюда, пройдя испытание лестницей, значит, ее душа готова к возрождению…― медленно он начал загибать пальцы. ― Во- вторых — она не узнала нас, ничего не вспомнила и я верю ей. Возможно, в ней произошли кардинальные перемены. Третье― если Люцион и, правда, где-то поблизости, то он слишком слаб, не готов к открытым действиям. Четвертое― возвращение Наланы неизбежно. Вы же не думали, что она просидит Вечность в иллюзорном мире! И пятое― истинный враг скрыт в Севаре, но никак не эта девчонка. С ней не нужно бороться, а показать нужное направление, если не хотим повторения истории.
Тяжелое молчание повисло в белоснежном зале Советов. Безусловно, Дарен прав― в данный момент Налана не представляет угрозы, но ее возвращение сулит перемены, переустройство мирового порядка Вселенной. А значит, придется воскрешать разрушенный войной Севар, возрождая жизнь в сухой пустыне. Но до этого далеко, Налана вернулась в страну снов, реальный мир, и неизвестно, когда вновь переступит порог Фабрики Душ. Дарен нарушил затянувшуюся тишину, опасаясь, какие еще идеи могут возникнуть в головах остальных. Отчего-то Никола и Лукиан не принимали участия в разговоре, что вызывало некоторое волнение.
― Предлагаю оставить все как есть. Невмешательство сейчас лучшая стратегия. ― заявляет Дарен, выжидая реакцию.
― Она помнит Фабрику, помнит нас и что произошло здесь. Это может чревато повлиять на душевное состояние,…― протягивает молчавший до этого Никола. ― Встречное предложение― нужно прочистить ей память, как ив прошлый раз. Очередное воскрешение не повредит. Что такое еще одна жизнь, по сравнению с тысячью лет? ― хитро улыбается он. ― Я могу хоть сейчас дать приказ агентам. Команда зачистки сработает быстро.
― В прошлый раз они облажались, в результате мы имеем всю эту ситуацию, ―холодно говорит Дарен. ― Твоя забота о Налане весьма трогательна, уверен, однажды ей будет интересно это услышать. Мы не имеем права вмешиваться в ход вещей, все должно случиться естественным путем.
― Согласен с Дареном. Я голосую за! ― бодро поднимает руку Лукиан, ослепительно улыбаясь. Остальные несмело повторили, последним поднял руку Никола, продолжая улыбаться холодной улыбкой.
― Единогласно! На этом собрание можно закончить. ― объявил Дарен, поднимаясь с места. Боги медленно расходились, возвращаясь в свои миры к своим жизням, превращаясь в разноцветный радужный дым, исчезая в Портале Силы. Мало кому пришлось по душе решение Дарена, но откровенных возражений не последовало. Они не хотят ее возвращения, еще сильны незаживающие рубцы войны, закончившейся победой ценой разрушения целого мира. Теперь поздно спорить, кто виноват, остается лишь пожинать последствия.
― Дарен… ―тихий женский голос вывел мужчину их размышлений. В зале осталась только Лукреция, когда остальные уже разошлись. ― Время близко, планеты начинают выстраиваться в ряд. Что будет, если Налана не поймет, что делать, как выбраться из той западни, пока не ушло время?
― Ждать следующей возможности через тысячу лет. Мы не можем помочь ей, остается надеяться на удачу Люциона, и как выразился Никола, ее душевное состояние.
― Это жестоко. Остальные ни о чем не догадываются? ― с едва скрываемым испугом спрашивает она.
― Мы все еще живы. ― тепло улыбается Дарен. ― Без знаний Налана бесполезна, все, что мы можем ― это ждать. Для твоей же безопасности забудь об этом разговоре, неправильно сказанные фразы могут быть опасны, особенно сейчас.
― Понимаю,… ―отвечает она. ― И все же я волнуюсь. Ты действительно уверен, что она готова?
― Теперь я ни в чем не уверен, ―отвечает Дарен. ― Не хочу загадывать на будущее, нужно решать проблемы по мере их поступления. В этот раз должно получиться, Парад Планет особенное время, когда сотворяется новое…― повисла пауза недосказанности, но разговор так и не был продолжен. Поняв, что ничего больше не услышит, Лукреция покинула зал Собраний, став зеленым дымом. Дарен еще минуту постоял в одиночестве среди белоснежной пустоты Абсолюта, затем медленно прикоснулся к трону в виде оскалившегося тигра, посылая его хозяйке мысленный энергетический заряд.
―Ты должна открыть глаза, Налана!
Интересно, почему так нещадно болит голова, раскалываясь на миллион кусочков? Яркий свет нестерпим, режет глаза толченым стеклом, вызывая очередной приступ мигрени, поэтому в маленькой комнатке шторы плотно задернуты, стараясь не пропускать дневной свет в царства полумрака. Прошло уже две недели, как я очнулась, придя в себя после девятидневной комы. Говорят, что это большая удача, многие так никогда и не приходят в себя, а если и возвращаются к жизни, то с огромным трудом.
