«Хорошо еще, что он дышит», — подумал Рэндал. Юному волшебнику страшно было подумать, что скрывается под окровавленной рубахой.
Рэндал еще не набрался храбрости, чтобы стянуть с брата стеганый кафтан, когда появилась знахарка. Следом за ней в палатку вошла Лиз.
— Я постаралась как можно скорее… — запыхавшись, проговорила девушка. — Матушка Шиптон — лучшая целительница в городе. Я отыскала ее возле турнирного поля — она лечила синяки и ссадины. Я уговорила ее прийти, сказала, что здесь случай гораздо серьезнее.
Целительница опустилась на колени возле Уолтера.
— Напрасно вы стали его переносить, — упрекнула она Рэндала и сэра Гийома. — Обломок кости мог проткнуть легкое или перерезать кровеносный сосуд, и тогда никакое лекарское искусство его бы не спасло.
Поворчав немного, старушка принялась осматривать раненого: для начала она сняла с него подбитый ватой кафтан, чтобы получше рассмотреть рану. Рэндал отвел глаза, едва не потеряв сознание, но потом заставил себя снова смотреть на брата. У него за спиной сэр Гийом не выдержал и отвернулся.
Целительница подняла глаза на Рэндала.
— Принесите воды, — приказала она — И дайте побольше света. Потом уходите, не мешайте мне спокойно читать заклинания.
Рэндал повиновался. Они втроем с Лиз и сэром Гийомом долго сидели снаружи, возле палатки, и ждали, пока целительница закончит свой нелегкий труд. Когда матушка Шиптон наконец вышла, уже наступила ночь. Плечи старушки горестно опустились, шаги звучали устало.
Рэндал судорожно облизал губы.
— Ну, как?
— Я сделала все, что могла, — ответила старушка — Но вряд ли он сумеет поблагодарить меня.
Рэндал похолодел.
— Почему? Что с ним будет?
— Рука, ударившая его, была очень сильна, — проговорила знахарка. — Лопатка раздроблена вдребезги, и залечить ее — выше моих сил.
— Он умрет? — дрожащим голосом спросила Лиз.
Целительница лишь утомленно пожала плечами.
— Не позволяйте ему двигаться шесть недель, тогда он окрепнет, насколько это возможно. Я установила все обломки кости на место — на это, по крайней мере, у меня хватает умения. Но окончательно исцелить его могут только заклинания мастера-волшебника.
Целительница удалилась, все еще качая головой. Рэндал, Гийом и Лиз вошли в палатку.
Уолтер лежал на животе, раненая рука была прибинтована к туловищу широкими полосами ткани. Фонарь с единственной свечой давал совсем мало света, и Рэндал сумел лишь разглядеть, что его двоюродный брат очнулся.
Карие глаза Уолтера, потускневшие от боли, остановились на Рэндале.
— Надо было послушаться тебя.
Рэндал не нашелся, что ответить. Вместо него заговорила Лиз — и обращалась она не к Уолтеру, а к Рэндалу.
— Ты же учился в Школе волшебства, сделай хоть что-нибудь!
Сэр Гийом вздрогнул от удивления.
— Что? Ты — волшебник?
Рэндал пропустил его слова мимо ушей.
— Ты же знаешь, я не могу, — сокрушенно сказал он Лиз. — И даже если бы мог, целительница все равно права. Чтобы залечить такую рану, нужны заклинания мастера-волшебника, а не простого подмастерья.
— Выход найдется, — упрямо сказала Лиз. — Ты, по-моему, как раз шел искать мастера-волшебника?
Рэндал невесело рассмеялся.
— Вряд ли я сейчас имею право просить Болпеша об услугах.
— Ты — да, — медленно проговорил Уолтер. — Но ничто не помешает мне попросить его об исцелении от своего имени.
— Тебе нужно оставаться на месте, пока не поправишься, — напомнил брату Рэндал. — Матушка Шиптон сказала..
— Я не глухой, — перебил его Уолтер. — И слышал, что она сказала. Я иду с тобой.
Рэндал вспомнил рассказ Мэдока о горной тропе, ведущей к замку Болпеша и покачал головой.
— Там, куда я направляюсь, лошади не пройдут.
— Тогда я пойду пешком, — на лице Уолтера от боли залегли глубокие складки, но голос звучал твердо. Помолчав немного, он добавил чуть тише: — Ты же не бросишь меня одного на съедение диким зверям, правда? Тот, кто ударил меня сзади, хотел моей смерти.
Рэндал не мог возразить. Сэр Гийом вполголоса спросил:
— Ты видел, кто тебя ударил?
— Нет, — ответил Уолтер. — Только мельком, очень смутно. Я едва успел отклониться вбок, иначе удар пришелся бы прямо по голове. — На миг он закрыл глаза, потом посмотрел на Гийома. — Возьми мои доспехи и лошадей, сбереги их. Если я не вернусь, они твои.
Всю ночь Рэндал и Лиз по очереди дежурили у постели Уолтера. Они приносили ему воды, укладывали поудобнее. Незадолго до рассвета Рэндал укутал брата, по-прежнему одетого в спекшийся от крови кафтан, длинным теплым плащом. Вместе с Лиз они помогли Уолтеру надеть сапоги и, по его настоянию, пристегнули к поясу меч.
— Рыцарь никогда не расстается с мечом, — заявил Уолтер, подбадривая скорее себя, нежели их. Потом он встал, покачнулся, но все-таки удержался на ногах.
Все трое вышли из безмолвного лагеря. Землю окутывал стелющийся туман, смешанный с дымом от костров. Вчера участники турнира пировали чуть ли не до утра, и теперь лагерь был погружен в крепкий сон. Не издав ни звука, трое друзей торопливо вышли из скопища шатров.
Не успело окончиться утро, как Рэндал понял, что взять с собой Уолтера было опрометчивым решением. Юноша нарочно шел помедленнее, чтобы не утомлять брата. Пока дорога была широкой и утоптанной, Уолтер еще как-то мог шагать наравне с Рэндалом, хотя лицо раненого рыцаря побелело от боли, а губы были плотно стиснуты. Но незадолго до полудня тропа, ведущая к башне Болпеша, отделилась от большой дороги и зазмеилась вдоль быстрого ручья, стекавшего с гор. Рэндал следовал указаниям, которыми мастер Мэдок снабдил его в Школе: идти по узкой тропинке вдоль ручья вверх, потом по дну глубокого ущелья, заросшего березами и осинами.
Чем выше взбиралась тропинка, тем медленнее они шли. Уолтер все больше бледнел и все сильнее сжимал губы. Но тем не менее они поднимались все выше, пока, наконец, завернув за поворот, не увидели, что путь преграждает каменистая осыпь. Высокая груда валунов и грязи тянулась от крутого склона по правую руку до оврага по левую. Дальше пути не было.
Друзья остановились. Уолтер опустился на землю, обессиленно привалился здоровым плечом к каменистому склону и закрыл глаза. До Рэндала донеслось его хриплое, прерывистое дыхание. Лиз стояла над ним и встревоженно переводила взгляд с Уолтера на Рэндала.
— Что будем делать? — спросила она — Нам не вскарабкаться на эту груду валунов, имея на руках раненого.
