Локерт закрепил штурвал и принялся вычерчивать маршрут на карте. Озадаченно осмотрелся.
— Грид. У нас есть шанс сократить время часа на три. Послала нас, значит, другим было нельзя.
— И как сократить?
— Опускаемся на тысячу, я попробую сдвинуть ураган на полста километров к востоку. Он нас цепляет краем, и кидает на полтыщи километров к северо-востоку. На машинах мы такой скорости не разовьем никогда. Только бы шпангоут выдержал.
— А ты?
— Ничего, если отключусь, придется тебе держаться самому…
Грид убрал руки.
— И зачем я грел?
— Заканчивай… остужать не надо. Страви теплый, добавь холодного.
Грид открыл продуктовый ящик, достал плитку прессованных фиников, отломил кусок, и бросил в кружку с водой, прикосновением пальца вскипятил воду. Ложкой размешал получившийся компот.
— На, выпей, чтоб мне потом откачивать не пришлось.
Локерт, не отрывая рук от штурвала, обернулся к другу.
— Погуще завари. Сдвинуть эпицентр урагана на полсотни километров это не в носу поковырять. Если отключусь, — повторил он. — держи корабль по этому курсу как бы ни мотало… думаю, я быстро приду в себя. А там начнем подъем до шести тысяч.
Грид скрылся на пару минут в моторном отсеке, вернулся потирая руки.
— Поднял еще на пару атмосфер. — глядя на приготовления друга к большому заклинанию, — Не подумай, что я вмешиваюсь, Лок, просто вдруг мысль пришла… а что если не ураган на пятьдесят километров сдвигать к дирижаблю, а дирижабль сдвинуть к урагану… Нас же все равно вынесет к реактивному потоку…. или нет?
Локкерт застыл. Потом схватил карту, линейку, принялся вычислять.
— Грид, ты — гений! — маг-навигатор рассчитал среднее время полета до точки встречи с краем урагана. — А меня как заклинило!
Маг огня — в должности качегара расцвел. Он приосанился, свесил черную челку на пол лица и загадочно улыбнулся. Как и его другу — магу воздуха Локерту ему было чуть больше двадцати.
— Не говори так, а то я заплачу…
— Можно подумать, я тебя редко хвалю.
Остров Саармэ. Замок
7:35 утра 1го дня правления Эрика 6-го.
Бывший секретарь короля Хуора-первого а ныне король Эрик-шестой, которому совсем недавно исполнилось двадцать лет, проснулся от движения воздуха в спальне. Все, что происходило последние двое суток казалось сном. Первая мысль яркой вспышкой взбудоражившая сознание, изгнавшая остатки дремы: Я — Эленсаар! К этому ещё предстояло привыкнуть. Позавчера, когда он привез записку Хуора матери, она, встретившая радостно сына, вдруг расплакалась. Он никогда не видел плачущей мать и боль, обида на Хуора, чем-то так расстроившего ее, жалость. А она как-то вдруг, очень быстро собралась, вытерла слезы, и как и прежде строго сказала: "Иди в свою комнату и переоденься!". Эрик не сразу понял, что она имеет ввиду. И только когда она, уходя в свою половину дворца, приказала слугам: "Официальный визит к императору!", что означало срочно нести платья и украшения согласно придворному этикету, сообразил, что ему надлежит одеться не как секретарю и придворному офицеру, а как ее сыну, наследнику рода Траален — будущему владетелю Раавенских островов. Что происходило он не понимал, мать, как и всегда объяснит, когда посчитает нужным, а пока — "делай, что должен и будь — что будет". Эрик подумал и решил, что парадная форма — оптимальное решение. Достаточно помпезно для сопровождения матери и не слишком скромно для визита императору — наследника герцогини Раавенской. Все-таки он еще не владетель, а только ее сын.
На яхте Сибилла вдруг спросила сына:
— Что ты знаешь об Эленсаарах?
Эрик, молчаливо наблюдавший за фрегатом сопровождения, повернулся к матери, вопрос застал его врасплох. С одной стороны, он ближайшее доверенное лицо императора династии этих самых Эленсааров и отлично знает все, о чем известно любому в империи, а также и то, о чем никто, кроме самых близких людей не знает… какой смысл Сиби вложила в свой вопрос? Очевидно, что она знает нечто, чего не знает он, или она хочет убедиться, что ему известно столько же сколько и ей или больше? Мать явно имеет какое-то отношение к императору. Официальная семейная легенда гласит, что в юности Сиби спасла Хуора первого, когда того пытались убить подосланные врагами империи наемники — морскаты. Во дворце висит картина — где император отбивается от полчища наседающих врагов, и юная рыжеволосая магичка, атаковавшая их сзади… огонь, корчащиеся в смертных муках убийцы, гигантская фигура императора с окровавленным мечом в руке… впрочем, Хуор вышел замечательно. Сибилле эта картина не нравилась, почему — она не объясняла, но это — подарок императора, и потому висела в приемном зале. Эрик догадывался о причине, но обсуждать с матерью побаивался. Все дело было в груди… на картине она вышла размера на три больше.
Потому он ответил:
— Знаю, все, что мне рассказывала ты, чему учили в университете и что рассказывал король. — он ужал объем информации до нескольких фраз и почти на одном дыхании выложил: — они пришли в наш мир со звезд, целая семья, мужчины живут двести лет и умирают день в день, если их не убьют, женщины живут долго, но такой точности в сроке жизни у них нет, династия Эленсааров насчитывает семь поколений, нынешний император Хуор первый — младший сын в роду Эрика четвертого, наследовал трон, до срока смерти брата Эрика — пятого в виду его болезни сорок пять лет назад. Эрик пятый не оставил потомства. Официальная причина — бесплодие в результате экспериментов с пространством, проведенных на себе. Первые Эленсаары объединили разрозненные племена на островах, назвали государство своей империей, и уже около полутора тысяч лет расширяют свое господство в морях. За это время население империи выросло в тысячу раз, общая площадь островов — принадлежащих империи в две тысячи раз.
Сибилла слушала, не сводя зеленых глаз с лица сына. Когда замолчал, сказала.
— Хорошо. Это все, что тебе было положено знать. Они не со звезд, это всего-лишь легенда — миф. Они уроженцы Арринда. Другое дело, что они тщательно скрыли место своего рождения. Так вот, — она не отвела взгляда, — Я жена императора. Не коронованная, тайная, но официальная жена. А ты — его сын и единственный наследник династии Эленсааров.
Беседа проходила с глазу на глаз в каюте королевской яхты. С этого мгновения все происходившее воспринималось Эриком словно в бреду. Когда мать сказала: — король умирает, — Эрик удивленно сказал:
— Этого не может быть, он с утра был совершенно здоров. — Произнести слово "отец" было пока невозможно. Но сразу же припомнились и особое отношение Хуора к секретарю, и доверие и его настойчивость в распределении после окончании университета.
