— Разве ты не любишь хеппи-энды? «Жили они долго и счастливо», все дела?
— Долго и счастливо? — Я со стуком поставила чашку на стол. — Ты что, не понимаешь, с чем я столкнулась? Могу щелкнуть пальцами, и ты умрешь. Могу проснуться завтра, и начать оттирать от босоножек сестры — моих бывших босоножек — собачьи какашки, распинаясь, насколько Эмилия красивее Гвинет Пэлтроу. Ты в своем уме? Моя жизнь — полный отстой!
Кейша рассмеялась:
— Любовь победит все.
Она отсалютовала и исчезла в коридоре.
— И это все, что ты можешь сказать?! — заорала я ей вслед. — Любовь победит все? — Раздраженно фыркнув, я стукнула по краю стола. — Так и знай, я спрячу от тебя все твои любовные романы!
Я услышала, как Кейша суетится в кафе, напевая какую-то сентиментальную чепуху. Вцепившись в ручки кресла, я заговорила с лыбящимся гремлином:
— Любовь победит все… Могу поспорить, ты об этом и не догадывался. Если это правда, то у нас с тобой, Грэмми, большие неприятности.
Восемь вечера. Близится Ночь Всех Святых…
Я стояла перед ведьмами «АВ» и отчаянно просила совета, которого так и не получила от Кейши. Тиканье часов заставляло меня нервничать. Я не представляла, что за искушение меня ждет, и что я буду делать, когда оно встанет на моем пути. Единственное, в чем я была уверена — времени остается все меньше.
— Если не уберегу Адама от искушения, он упустит шанс на искупление, — сказала я ведьмам. — Если удержу от греха, то все исчезнут с лица Земли. Пф-ф-ф-ф-ф. — Я повторила жест Люцифера, чтобы сделать акцент на этой мысли. — Перестанут существовать. Все. Кроме Адама. И меня.
— Это та-а-а-а-ак круто, — завороженно протянула Лидди с первого ряда. Ее глаза стали в два раза больше обычного.
— В довершение ко всему, подозреваю, что моя сестра кем-то одержима. Не Люцифером, но каким-то воплощением зла. Я пошарила по интернету на эту тему, все симптомы совпадают. У кого-нибудь есть знакомый экзорцист?
Лидди вскинула руку, пытаясь привлечь мое внимание, словно я преподаватель, а она знает ответ на вопрос.
— В церкви Непорочного Зачатия есть один.
— Говорят, он действительно хорош в этом деле, — подтвердила девушка с заднего ряда. — К тому же симпатичный.
За спиной Лидди Марша закатила глаза и обменялась многозначительным взглядом со своей соседкой.
— Эми, это действительно серьезная проблема. Удачи с ее разрешением. — Она встала и, потирая руки в предвкушении, улыбнулась группе: — Ну, кто готов к марафону Дрю? Ай-да все ко мне!
Большая часть женщин встала и, взяв верхнюю одежду, направилась к дверям.
— Но… Что же мне делать? — Я заговорила громче, пытаясь перекрыть шум отодвигающихся стульев. — Неужели вы ничего не посоветуете?
Лидди снова подняла руку, но прежде чем я успела с ней заговорить, в коридоре началась какая-то движуха.
Двери с грохотом распахнулись и в проеме появилась Эмилия, блокировав ведьмам выход.
— У меня есть совет, — проговорила моя дражайшая сестрица. Она была одета в черное бархатное платье, плащ с капюшоном и ведьмовскую шляпу. Ее глаза застила тьма. «Сверхъестественное» в режиме реального времени. — Получи уже свое искупление и отправляйся в рай, чтобы я наконец от тебя избавилась.
В комнате воцарилась гробовая тишина, и все обернулись ко мне. Лидди опустила руку и уронила челюсть. В тот же миг ее волосы наэлектризовались.
И в обычной-то ситуации Эмилия была пугающей. Добавьте к этому одержимость… Сейчас сестренка ужасала. Ее гнев накатывал волнами, переворачивая стулья и разбиваясь о стены комнаты.
— Я тоже рада тебя видеть, — поприветствовала ее я, с трудом удержавшись от стона. — Что тебя сюда привело? Разве тебе не надо сейчас поднять из земли какого-нибудь зомби или наслать парочку проклятий на ни о чем не подозревающих смертных?
— Он меня бросил, — прорычала она сквозь сжатые ярко-красные губы. Я вознесла молитву, чтобы этот цвет был результатом стараний фирмы «Ланком».
Те женщины, что стояли ближе к Эмилии попятились, поочередно бросая взгляды то на меня, то на мою сестру.
— Он всех вышвырнул. Сказал, что ему нужна не абы какая ведьма, а только ты.
Мне не нужно было спрашивать, о ком идет речь. И хотя последние несколько недель я искренне пыталась отшить Люка, мысль о том, что ему так сильно меня не хватает, вызвала улыбку.
— Эмилия, я ясно и четко сказала Люциферу, что не примусь за старое. Ты же в курсе.
Она шагнула вперед. Ее плащ устрашающе развивался, и женщины снова сделали в едином порыве шаг назад.
— Он избавится от мыслей о тебе, только если ты исчезнешь. — Ее голос резонировал нотками баритона. — Или перевоссоздай этот мир с Адамом на пару, или мне придется прибегнуть к отчаянным мерам.
Было совершенно очевидно, что она так и не нашла «Ядреное заклятие по порабощению сестры», иначе ни о каких отчаянных мерах не было бы и речи. У меня в груди распустилась надежда. Еще есть шанс вернуть книгу. Если, конечно, Эмилия не прикончит меня в следующие пять минут.
— Если она сотрет с лица Земли грех, — задумчиво проговорила Лидди, — тебя тоже не станет. Ты же это понимаешь?
Эмилия хмуро посмотрела на бывшую викканку.
— Я служительница дьявола. Моя душа точно выживет.
Лидди принялась кусать ногти, потом посмотрела на меня. Маленький разряд молнии вылетел из кончика ее пальца и исчез в волосах.
— Это правда? А как насчет наших душ? Они исчезнут, как и тела?
Технические детали были мне неведомы.
— Не знаю наверняка, но подозреваю, что все прекратят свое существование, то есть не просто умрут, а именно исчезнут. И тела, и души…
Растолкав ведьм, ко мне подошла Марша.
— Эми, ты это что-то с чем-то. — Она покачала головой. — Тебе обязательно на каждом собрании быть центром внимания?
Ну конечно. Я тут пытаюсь разобраться со своей демонической сестрой, время, отпущенное человечеству, утекает сквозь пальцы, а наша милая Марша решила, что сейчас самый удобный момент, чтобы выяснить отношения.
— Марша, я хочу сделать так, чтобы у тебя и остальных было будущее. Если облажаюсь, расплачиваться вам.
— Больше не будет боли, — мечтательно проговорила Лидди. Она опустила руки на колени, но ее волосы еще искрились. — Никаких несчастных случаев, никакой печали, никаких одиноких ночей у телефона в ожидании звонка. Звучит просто прекрасно.
Тщательно все обдумав, я добавила:
— Лидди, но исчезнет и все, что создали люди. Не будет пятой симфонии Бетховена и альбома Брюса Спрингстина «Рожденный, чтобы бежать». Не станет книг Эмили Дикинсон и Эдгара Алана По. Пропадут египетские пирамиды и Тадж-Махал. Никакого тебе Орландо Блума… — Я сделала паузу, чтобы добить Лидди последним предложением. — И попрощайся с шоколадом.
