Как только эта мысль пришла мне в голову, я отмахнулась от нее.
Дверь в зал распахнулась, и он опустил глаза, меняя момент, в котором мы оба оказались.
- Хорошо, Брин, что ты все еще здесь. - Сказал отец, входя в комнату.
Ридли поднял глаза и криво улыбнулся мне, затем покачал головой:
- Я даже не знаю, о чем говорю.
Это то, что он сказал, но слова прозвучали, как ложь. Я вдруг остро осознала, что отец уставился на нас обоих, наблюдая, как мы смотрим друг на друга, и ситуация становилась все более неловкой.
- В любом случае, мне нужно вернуться в офис, - он выпрямился и отступил от стола. - Приятно видеть вас снова, канцлер.
- Вас тоже. - Папа кивнул ему, затем обратился ко мне. - Я хотел поговорить с тобой.
- О чем? - спросила я после ухода Ридли. - Лекция о том, что я не должна подвергать себя опасности? Или, может быть, о том, что я должна отойти от дел и стать учителем, как мама?
- Это было бы отлично, да, но на самом деле я хотел пригласить тебя на ужин сегодня вечером.
- Не знаю, папа. - Я лихорадочно придумывала какое-то оправдание, любое оправдание. - Я, предположительно, проведу время, помогая Линусу осваиваться.
- Брин, ты только вернулась в город после нападения.
- Я не назвала бы это нападением, по сути.
- Твоя мать хочет видеть тебя. Я хочу видеть тебя. Прошли недели после того, как ты последний раз была в нашем доме. - Папа говорил таким умоляющим тоном, что в моем сердце проснулось чувство вины. - Мама приготовит хороший ужин. Просто приезжай. Будет хорошо.
- Хорошо. - Я смягчилась. - Во сколько?
- Шесть. Тебя устроит?
- Да. Хорошо, - сказала я, пытаясь выглядеть довольной.
- Великолепно. - Улыбка облегчения осветила его лицо. - Я знаю, что на заседании говорил слова, которые сводят тебя с ума, но это просто потому, что я люблю тебя и хочу, чтобы ты была в безопасности.
- Я знаю, пап.
И я действительно знала это. Папа просто пытался выразить заботу. Но я хотела, чтобы он делал это, не подрывая мой авторитет в глазах начальства.
- Хорошо, - сказал он. - Будет нормально, если я обниму тебя, или объятия на работе нарушают твои правила?
Это были правила, которые я утвердила, когда мне было пятнадцать лет, а папа лохматил мои волосы и называл своей «восхитительной маленькой девочкой» перед Хёдраген, заставляя их хихикать. Мне и так было трудно добиться уважения и без таких моментов, как этот.
Я кивнула, и он обнял меня. После отпустил, я улыбнулась и сказала:
- Не привыкай к этому.
Потом мы покинули зал заседаний. У отца была работа, которая ждала исполнения, и у меня тоже. Я должна идти вниз, чтобы помочь Линусу Берлингу. Даже без приказа короля охранять его, я, как следопыт, предположительно, должна помочь ему адаптироваться к его новой жизни здесь, в Дольдастаме.
Но право, в тот момент я не думала, что это лучшая идея. Встреча оставила меня в кислом настроении. После спора с королем, мне было нужно выпустить пар.
Я могла провести час в спортзале, а затем спуститься и помочь Линусу. В любом случае для него будет лучше, если я пойду на свои ежедневные тренировки. Если кто-нибудь придет за ним, я должна быть в форме, чтобы отбиться.
В спортзале в школе у следопытов была раздевалка, где я переоделась в тренировочный костюм. Когда одела майку, то остро ощутила рваный шрам на плече -подарок Константина в первую встречу, когда мы боролись. Это подстегнуло мой гнев, и я шагнула в спортзал.
Молодые новички школы следопытов бегали по кругу с одной стороны зала. Несколько более старших детей занимались фехтованием на другом конце. Фехтование, скорее всего, не пригодилось бы во внешнем мире, но Канин нравилось сохранять правила старой школы. Мы были культурой, погруженной в традиции, иногда до невыносимой степени.
Несколько других опытных следопытов проводили общие тренировки, включая Эмбэр Холмс и Тильду Моллер. Тильда поднимала штангу, а Эмбер нависла над ней, поддерживая.
Эбмэр была на пару лет младше меня, тогда как Тильда и я одногодки. Мы фактически были единственными девочками в нашем классе следопытов, получившими высшее образование, и это было не простым подвигом для нас обеих.
Мы с Тильдой подружилась в детском саду, где нас обеих считали чужаками - меня из-за светлых волос и кожи, ее из-за роста. В детстве она была неестественно высокой, возвышаясь над всеми в нашем классе, но когда мы стали старше, ее рост стал ее достоянием, дополнившись формами и мускулами, которые сделали ее почти амазонкой.
Взрослея, мы подвергались всем видам издевательств - в основном, со стороны членов королевской семьи и даже со стороны своих сверстников. Я быстро вспыхивала, а Тильда сдерживала меня, напоминая, что мой характер не поможет в такой ситуации. Она переносила колкости с выдержкой и стойкостью.
В большинстве случаев. В наш первый год в школе следопытов мальчишка иронически прокомментировал неспособность девчонок справиться с физической подготовкой, и Тильда ударом кулака уложила его на спину. Это был последний раз, когда кто-то говорил нечто подобное в ее присутствии.
Свешиваясь со скамьи для тяжелой атлетики, длинные волосы Тильды мерцали сочным темно-каштановым цветом. Но единственным, что в ней вызывало мою зависть, была ее кожа: поскольку она подняла штангу, напрягаясь от веса, загорелый цвет ее кожи изменился, став синим, под цвет матов, прислоненных к стене позади нее.
В отличие от Эмбэр и меня, Тильда была чистокровной Канин. Не все могли делать то, что делала она, подобно хамелеону сливаясь с окружающей средой. С течением времени эта способность проявлялась все меньше и меньше, и если кровь смешивалась с кем-то кроме чистокровных Канин, потомки вообще не были на это способны.
И вот почему моя кожа была бледной независимо от того, сердитой или напуганной себя чувствовала. Я была только наполовину Канин, и потому у меня нет ни одного из их качеств или способностей.
- Эй, Брин, - звонко окликнула Эмбэр, и я подошла, обматывая руки лентой для боксирования. - Как прошла твоя встреча?
Поскольку Тильда установила штангу в держатель и села, ее кожа возвращалась назад к нормальному цвету, а она вытирала пот со лба тыльной стороной ладони. По серьезному выражению ее глаз я поняла, что Эмбэр сообщила ей все, что произошло с Константином.
Тильда она не задавала вопросов. Мы являлись подругами так долго, что ей не нужно было говорить вслух. Она просто посмотрела на меня - ее темно- серые глаза были теплыми и озабоченными, когда взгляд устремился на меня - и я спокойно ответила, пытаясь уверить ее огорченной улыбкой, что я справилась с Константином намного лучше, чем это было на самом деле.
