Во многих отношениях процесс метаморфозиса был похож на процесс превращения в дракона, которым сейчас занимались чуть ли не все уцелевшие короли-волшебники Атхаса. Каждый шаг требовал произнесения длинных и сложных заклинаний, и даже самый простой из них требовал многих недель, а то и месяцев тщательной подготовки. Каждое из заклинаний надо было произносить совершенно точно, без единой ошибки, связывая их все вместе так, чтобы вместе они начинали каждый следующий этап превращения. Все это до смерти утомляло адепта, и когда, наконец, произносилось последнее заклинание и начиналось само преобразование, оно превращалось в непрекращающуюся боль непрерывных изменений, пока могучая магия преобразовывала тело, разрывая кости и сухожилия и сращивая их заново, так что адепт лежал без движения многие дни, мало чем отличаясь от мертвого. И боль никогда не уходила полностью. Если процесс начался, возврата уже не было, и адепт сам приговаривал себя жить с непрекращающейся болью до тех пор, пока преобразование не закончится, а это означало многие, многие годы.
Сорак вспомнил, как выглядел Мудрец, когда они наконец встретились. Дед оказался невероятно много знающим и умным, с большим чувством юмора и… непрекращающейся болью. Сорак даже не мог себе представить, что это такое, жить каждый день с постоянной болью, сознавая при этом, что это еще самое лучшее, что возможно. Бывали периоды во время восстановления, когда боль была немного поменьше, во время самих превращений ее было почти невозможно вытерпеть, но полностью она не уходила никогда. Он не знал, хватило бы у него самого сил для такой жизни. Он вспомнил, чего ему стоили его собственные поиски Мудреца, но это была ерунда по сравнению с тем, что его дедушка испытывал каждый день.
Сорак не увидел никакого семейного сходства. Быть может внешность деда резко изменилась из-за трансформации. Его высокое и узкое эльфийское тело казалось еще уже из-за свободной, свисающей до земли одежды, которую он носил. Руки стали тонкими и слабыми, запястья невероятно тонкими, а пальцы длинными и костлявыми, похожими на… птичьи когти. Да, именно на птичьи когти. Нос деда стал как у орла, кости лица стали острее и рельефнее, кожа натянулась, брови стали выдаваться вперед, а глаза запали внутрь и стали напоминать глаза… степного сокола. Да, именно. И ходил он слегка подпрыгивая, время от времени останавливаясь, чтобы почесать лопатки, как если бы из них… росли крылья.
Сорак посмотрел в вечернее небо. Темное солнце почти исчезло за горизонтом, и он представил себе аванжеона в полете, огромное, похожее на сокола создание, частично птица, частично человек. Ну, в нашем случае, эльф. Ну, и может ли быть лучшее исполнение эльфийского пророчества? Корона Эльфов, на самом деле. Сорак оказывался не королем, а создателем короля. И смогут или не смогут племена объединиться вокруг такого символа?
Крик капитана парома — Поднять весла! — прервал его мечты. Барабанщик остановился, подняв небольшие палочки, которыми он выбивал ритм, а гребцы подняли весла. Пассажиры, которые до этого переговаривались между собой, замолчали, с тревогой уставившись в темноту. Гребцы замерли и сидели как вкопанные. Внезапное напряжение повисло в воздухе, его можно было пощупать пальцами.
— Что это? — спросила Риана, и на нее немедленно шикнули другие пассажиры.
— Тихо! — сказал капитан-дварф. — Слушайте!
И тогда Сорак услышал это, безошибочно, звук, прорезающий темноту и становящийся все громче и громче. Это был низкий тяжелый звук, как будто что-то вытаскивали из грязи, а потом следовал громкий шлепок, что-то окуналось в грязь, и так раз за разом, с равномерными интервалами, все ближе и ближе.
Что-то шло через ил, что-то очень большое…
… звук шагов.
Капитан парома выкрикнул, — Гигант с правого борта! Вперед, удвоить скорость!
Барабанщик начал бить своими палочками с удвоенной скоростью, гребцы вдвое быстрее заработали своими веслами, их мускулы работали как бешенные, и паром с удвоенной скоростью помчался по илу. Они разом погружали весла в ил, потом напрягали мушцы их рук и спины, и резко толкались ими, еще секунда, и все повторялось с начала.
Пассажиры, смесь дварфов с наемниками, все были на ногах и напряженно смотрели направо, стараясь уловить малейший признак приближающейся опасности. Некоторые из наемников положили руки на рукоятки своих мечей, а те, кто вез с собой арбалеты, вынули их из чехлов и приготовили стрелы.
Гигант был справа, где-то в темноте. Первая из лун-близнецов, Рал, уже поднялась над горизонтом, но она была в своей первой четверти, и ее серп почти не давал света. Пока они стояли и с ужасом ждали, поднялся Гутей и стало намного светлее. Единственными звуками были удары палочек и тяжелые шлепки ног гиганта, пока он шел через или. И эти шаги становились все громче и громче.
Риана вынула из чехла свой арбалет и установила стрелу. Она отвела назад тетиву и напряженно ждала, вглядываясь в темноту за правым бортом.
— Дай мне, — сказал Сорак.
Не говоря ни единого слова она отдала арбалет ему, так как ночное зрение эльфлинга было намного лучше ее обыкновенного человеческого зрения.
— Тройная скорость! — крикнул капитан, барабанщик опять увеличил ритм, стиснув зубы в мрачном предчувствии, а гребцы отдавали последние силы, сражаясь с сопротивлением ила. Пот тек на их лица и стекал вниз по обнаженным мускулистым спинам.
Наемники молчаливо смотрели в темноту по правому борту, держа наготове свои арбалеты, а дварфы наложили стрелы на свои короткие, с загнутыми назад концами луки, сделанные из древесины дерева пагафа.
Несмотря на все усилия гребцов звук шагов гиганта становился все ближе, он почти заглушил удары барабана, гигантская нога ударяла в мягкое дно дельты с глубоким, приглушенным шлепком, потом с чавканьем нога выходила из ила и с шумом проносилась через толтую, бурую грязь.
Сорак увидел его первым.
Темный силуэт гиганта появился с правого борта, примерно в тридцати ярдах от парома. В темноте Сорак не мог отчетливо видеть его, но разглядел гигантскую фигуру с широкой грудью, которая выглядела как толстый кусок скалы, движущийся через темноту. Ил доходил ему до пояса, так что трудно было говорить о его росте, но похоже он был где-то от двадцати до тридцати футов в высоту, и должен быть весить от шести до десяти тонн. Чудовищной величины руки гиганта, похожие на стволы деревьев, были подняты над головой, и Сорак разглядел, что гигант тащит огромный валун. Было слишком ясно, что он собирается сделать с этим валуном. Если он ударит им по парому, то размажет их всех об палубу.
