Распахнулась дверь, и профессор МакГонагал ввела первокурсников.
«Неужели и мы были такими маленькими, такими испуганными?» – поразилась Кэти. Она вытянула шею, чтобы хорошенько рассмотреть приготовления к процедуре распределения. Филч уже выносил на вытянутых руках старую шляпу, которую, по традиции, каждый будущий ученик Хогвартса должен надеть, чтобы узнать, на каком факультете ему предстоит учиться.
Первокурсники по распоряжению МакГонагал выстроились у стены под гербом школы. Столы сегодня были сдвинуты так, чтобы всем было видно табурет со шляпой и толпу первокурсников.
Наконец все приготовления были окончены. Филч вернулся на своё место за столом, МакГонагал, со свитком пергамента в руках, отступила назад, первоклашки притихли, все взгляды устремились на Шляпу. И она не заставила долго ждать, разинув рот, пронзительно заголосила:
Меня задвинули на полку,
Я целый год валялась там…
… ой, нет…это я, кажется, уже пела в прошлом году… Так-так, ага, значит вот…
В зале засмеялись. Кэти тоже прыснула от неожиданности. МакГонагал нахмурилась и сделала движение в сторону Шляпы. А та заявила сварливым тоном:
– Ну, ошиблась… Я, может быть, волнуюсь! Я, между прочим, давненько не была в обществе! Да и постарше всех вас буду! Могли бы и уважить старуху!
В зале веселились вовсю. А первокурсники наоборот, кажется, перепугались ещё больше. Кэти им посочувствовала: она помнила, как сама волновалась год назад. А тут ещё Распределяющая Шляпа расхулиганилась!
Но Шляпа наконец угомонилась: то ли она уже достаточно насладилась всеобщим вниманием, то ли вспомнила и в самом деле забытый текст. Тем же пронзительным голосом она наконец заорала свою традиционную песню:
Приветствую я вас, друзья!
Мы снова вместе, тру-ля-ля!
Волнуюсь я, как никогда,
Но это, право, не беда!
Хоть я и не имею глаз,
Вас вижу в профиль и анфас
И без особого труда
Узнаю всё про всех всегда!
Волнуюсь я, как никогда,
Ведь я уже немолода,
Но вам поведаю сейчас,
Всё, что я знаю, без прикрас.
И хоть, увы, гляжу без глаз,
Сейчас увижу всё про вас:
Где обучаться, с кем дружить,
К чему стремиться, что зубрить.
Того пошлю я в Слизерин,
Кто ценит золото и чин,
И знатный родственник кому
Всего важнее посему.
Но если ты не так удачен,
Мечтой о власти не захвачен,
И не хитёр, и не лукав,
Тебе дорога – в Хаффлпаф.
Ты дерзок, храбр не напоказ,
И на решенья скор?
Судьба дает отличный шанс,
И это – Гриффиндор!
Как только будет песнь допета,
На все четыре факультета
Отправлю вас без лишних слов…
Ах, я забыла Ровенкло?
Ну что же, рада поделиться:
На этот факультет стремится
Тот, кто умён и не чванлив,
И грызть гранит наук привык.
Я всё вам честно рассказала,
И всё вам сразу ясно стало:
Чему учиться, с кем водиться,
О чём мечтать и чем гордиться.
Ты обретёшь знакомых круг,
Каких достоин сам, мой друг,
И выбор будет тем приятней,
Чем будет мне твой ум понятней.
Чтоб сделать выбор без ошибок –
За что ты скажешь мне спасибо –
Ни чувств, ни мыслей не тая,
Без лишних слов надень меня!
Окончание песни было встречено овацией, а Кэти удивилась:
– И это всё? В прошлом году она выступала долго, гораздо дольше, чем сейчас.
– Наверное, сегодня у неё такое настроение, неразговорчивое, – предположила Ребекка.
Профессор МакГонагал тем временем вполголоса препиралась со Шляпой, потом погрозила ей пальцем и обратилась к первокурсникам:
– Ну, вы всё поняли, теперь вам нужно надеть эту… этот – она поморщилась, – …головной убор, и он выберет наиболее подходящий для вас факультет. Надеюсь, вы хорошо сосредоточились, и выбор Шляпы не будет для вас неожиданным. Итак, приступим.
И профессор начала вызывать первокурсников по своему списку. Она называла их имена, те выходили вперед – кто робко, кто уверенно, усаживались на табурет и натягивали Шляпу. После недолгого размышления – и обсуждения, как было известно Кэти – Шляпа выкрикивала название факультета, где предстояло учиться новому студенту.
Кэти обратила внимание на уже знакомых ей первоклашек: Джейн Уайт попала в Гриффиндор, как и тот мальчишка, Роберт МакВерити. А вот их соседка по купе, Фанни Амифорд, отправилась в Слизерин. Однако Кэти почему-то уже не была предубеждена против этого факультета. Наоборот, услышав фырканье Ребекки, она вступилась за него:
– А что ты имеешь против Слизерина?
– А с каких это пор он тебе полюбился? Хотя декан их, конечно, просто душка…
Кэти содрогнулась:
– О-ох, Ребекка! Давайте не будем вспоминать о нём. Хотя бы сегодня. А факультет… Что же, и там есть хорошие ребята.
– Кто же это? – вмешался Квентин. – МакМалус, что ли? Или Вирджиния Аксиден?
– Вирджиния… А что Вирджиния? Разве она сделала тебе что-то плохое?
– А тебе она сделала что-то хорошее?
– Представь себе! Однажды она помогла мне на зельеваренье.
Ребекка недоверчиво покачала головой.
– Смотрите-ка, опять в Слизерин набралось больше всех! – Карл считал первокурсников, расположившихся за столами в дальнем ряду. Потом Карл привстал и поверх голов однокашников поглядел в сторону первокурсников Гриффиндора. – …четыре, пять. А у нас опять недобор.
– Сколько? – встрепенулся Марк. – Как же они в квиддич играть будут?
– Да… – посочувствовал и Нейл, – не повезло ребятам.
– А в Слизерине четырнадцать человек! И что их туда тянет?
– Престижно – поступить туда, где учится большинство, – заметил Карл, усаживаясь на место.
– Глупость какая! – возразила Алиса. – Почему престижно то, что выбирают все? Наоборот, мы в меньшинстве, так интереснее.
– Точно! – вмешался Квентин. – Нас мало, но мы ого-го! Ого-го-го!
Кэти рассмеялась. Но в душе она, пожалуй, была согласна именно с Квентином и Алисой: «Мы ого-го-го!»
– И всё равно, веселее, когда народу больше, – проворчала Ребекка.
Заговорившись, они пропустили мгновение, когда было предложено традиционное угощение. На столах вдруг, откуда ни возьмись, появилось множество блюд с аппетитными кушаньями.
Тотчас замолчав, Ребекка потянулась к миске с жареными куриными крылышками. Кэти положила на свою тарелку баранью отбивную, фаршированную грибами и сыром картофелину, рис с душистыми приправами; быстренько умяв всё это, потянулась за добавкой, и ещё, и ещё. Но в конце концов отказалась от мысли перепробовать всё. Да и вряд ли кому-то сегодня удался такой подвиг. Все блюда трудно было бы даже перечислить, не то что перепробовать.
