— Я начну издалека. Расскажу вам то, что вы и так знаете, но не желаете замечать. — выдержав короткую паузу, продолжил Иоран. — Вера во Всевышнего тускнеет, тускнеет из года в год и мы не можем ничего с этим поделать. Постулаты теряют силу, превращаются из законов Всевышнего в рекомендации, советы. Все, что у нас осталось — заповеди, да и они больше не воспринимаются как Божьи откровения. Храмы посещают по привычке, а не по зову сердца, люди больше не понимают сути молитв, для них это только слова, которые нужно повторять время от времени. Людям просто незачем верить во Всевышнего искренне. Люди боятся инквизиции больше, чем кары Всевышнего. Вдумайтесь в это, братья, люди боятся таких же людей, больше чем Бога! Вздохнув, Святейший продолжил:
— Церковь превратилась в еще одну стражу, мы стережем людей от них самих, от всего темного и гадкого, что рождается в их душах. Мы заставляем их загонять эту тьму глубоко внутрь, прятать ее от окружающих, но и только. Церковь Всевышнего больше не способна очищать души своих верующих, наполняя их светом. Люди делают вид, что верят во Всевышнего, а мы старательно делаем вид, что указываем им путь к Нему… Вы знаете так же хорошо, как и я — когда человеческая вера гаснет, благословения Всевышнего слабеют. Загляните себе в душу, вы сильнейшие из священников святых земель, и ответьте — как много силы утекло из ваших тел за последние годы? Архиепископы заерзали в своих креслах, многие пытались не смотреть в глаза Святейшему — они знали ответ, но не хотели его слышать.
— Много. — мрачно, не поднимая глаз, ответил сухопарый старик из северных городов-царств. — Слишком много, чтобы дрожать от страха в ожидании следующего года, следующей волны ереси с северных островов или чумы покрывающей землю трупами.
— Да. Слишком много. Мы все слабеем с каждым годом, мы — сильнейшие из слуг Всевышнего! — воскликнул Святейший. — А что тогда с остальными священниками? Что с чтецами, экзорцистами, акулуфами и прочими? В конце-концов, насколько силен сейчас рядовой экзекуций, насколько силен инквизитор и епископ?
— Не сравнить с прежней силой. — вздохнув, ответил архиепископ Сании.
— Церковники вырождаются. — жестко подытожил Иоран. — Не только потому, что благословения Всевышнего утекают из святых земель как вода через сито. Нас слишком много — в неразумной попытке побороть колдовство, мы принимаем в свои ряды каждого одаренного ребенка. Аукулуфы обучают их, делятся с ними знаниями и собственной силой, но они не способны дать больше, чем имеют. Правильно развить дар, не дав ему воплотиться в злокозненное проклятие колдовства — это только отчаянный шаг в борьбе с самой Бездной. Нельзя делить силу вечно, ведь в конце мы получаем лишь одаренных, но слабых, невыразимо слабых священников, которые неспособны даже познать всего могущества благословения. Замолчав, Святейший склонил голову, дав архиепископам несколько минут, чтобы осознать сложившуюся ситуацию. Наконец взглянуть правде в глаза, как это сделал он сам несколько лет назад. Они поймут, они должны понять — другого пути просто нет.
— Продолжайте, Отче. — хрипло предложил главенствующий на Соборе. — Мы слушаем.
— Церковь слабеет, слабеет с каждым годом и скоро наступит время, когда мы больше не сможем сдерживать слуг Бездны, ереси идущие из-за Кромки и адептов несущих силу языческих богов. — вздохнув, заговорил Святейший. — Святые земли останутся один на один с колдунами, бокорами, чернокнижниками — без защиты благословений Всевышнего, без шансов противостоять им на равных. Стоит только задуматься, и вы поймете это…
— И поэтому мы начинаем войну? — закрыв лицо ладонью, спокойно уточнил Раскар.
— Потому, что если этого не сделать сейчас — нас разорвут в клочья? Потому, что эта война поможет нам встряхнуть святые земли, вынудить людей поверить искренне? Так почему вы просто не объяснили это Собору, Святейший? Почему не постарались донести до нас эту простую истину? Кажется, сейчас вышло неплохо!
— Не только, брат Раскар. — покачал головой Иоран. — Ты прав — если не начать бороться сейчас, то потом уже будет поздно. Ты так же прав в том, что война принесет святым землям не только смерть, но и возрождение! Возрождение духовности! Где будут люди искать защиту от колдовства? Кто развеет проклятия и защитит их благословениями? Церковь! И они уверуют, о да, видит Всевышний, они уверуют искренне!
— Не только? Есть что-то еще?.. Святейший Отец, Иоран Нортский окинул взглядом всех собравшихся. Он не был уверен, что поступает правильно, открывая перед Собором всю правду, не был уверен, что стоит вообще это делать, сомневался в том, можно ли верить каждому из архиепископов, но… Но у все зашло слишком далеко и пути назад уже нет. Осталось только следовать по пути, что указал Всевышний.
— О да, есть еще кое-что, о чем я упомянул в самом начале речи. — ответил Святейший. — Переломный момент, который готовит нам будущее. Даже само знание о нем изменит все святые земли, весь мир! Уделите мне несколько минут своего драгоценного времени, и я расскажу вам одно древнее предание о Пророке, Святом Городе и времени задолго до Великого Раскола…
Едва только двери в зал проведения Высшего Собора распахнулись, ожидающие решения архиепископов священники тут же вскочили со своих мест. Просторный коридор, в конце которого располагался зал, был заполнен в основном высшими служителями церковных орденов, священниками каналакианцами, да инквизиторами во главе с самим Адрианом Гортом. Как всегда спокойный и сосредоточенный, именно он взял на себя обязанность снять печати с дверей зала, когда услышал оговоренный стук с той стороны. Отступив в сторону, инквизитор пристально наблюдал за выходящими наружу архиепископами. В основном хмурые и недовольные, они не могли скрыть удивления, просматривающегося за маской растерянности и недоверия. Казалось, многие все еще были под впечатлением произошедшего на Соборе, другие… Другие скрывали за мрачными масками кривые улыбки и алчные взгляды. Нервно теребя четки, пряча в рукавах каждодневных ряс дрожащие руки и отводя глаза, не желая встречаться взглядом со старшим инквизитором всех святых земель, архиепископы поспешно удалялись по своим делам. С особым интересом Адриан наблюдал за святым отцом Раскаром, архиепископом княжества Каналак, покидающим зал Собора одним из последних. Старый знакомый, оставивший в свое время стезю инквизитора ради влияния архиепископа не мог не привлекать внимание… Остановившись напротив Адриана, рыжеволосый архиепископ криво улыбнулся и едва-едва склонил голову.
— Отдаю должное твоему рвению, брат. — сухо заметил Раскар. — Ты хотел войны, и ты получишь войну. Только смотри не пожалей о собственных желаниях, видит Всевышний — слишком уж сложная игра для одного самоотверженного инквизитора. Еще раз кивнув, архиепископ развернулся и широким шагом направился прочь от зала в сопровождении каналакианцев. Адриан же бросил вслед поспешно удаляющимся северянам лишь рассеянный взгляд. Глаза инквизитора горели внутренним огнем, оставаясь внешне совершенно спокойным, в душе он ликовал. Раскар выразился совершенно конкретно, ошибки быть не может.
