Итак, бравая четверка решила до поры не нападать на путников. Они только следили по очереди, чтобы парочка не ускользнула без их ведома, когда буря утихнет.
И Камбер, и Джебедия, ничего не подозревавшие о тайном заговоре против себя, приближались к цели своего путешествия, не заподозрив ничего злонамеренного в том, что незадолго до рассвета следующим утром на дорогу вместе с ними выехали четверо рыцарей.
Около полудня они остановились у небольшого придорожного храма над закованными льдом ручьем и прудом. Пока Джебедия поил лошадей, пробив каблуком корку льда у берега, Камбер отправился по выпавшему за ночь снегу к храму, оставляя за собой глубокие следы. От монастыря святой Марии их отделяло всего несколько часов езды. Стоило попытаться установить контакт с Ивейн и Джоремом, в гостинице не было такой возможности.
Храм — собственно, миниатюрная часовенка с остроконечной крышей, защищающей от непогоды деревянную фигуру Богоматери, и открытая с одной стороны. У подножия фигуры намело небольшие сугробы, и прежде чем склонить голову в короткой молитве, Камбер разгреб их затянутыми в перчатки руками. Стояла молитвенная тишина, лишь изредка нарушаемая пофыркиванием лошадей, звяканьем уздечки.
Камбер услышал приближение всадников, когда они подъехали совсем близко, — он пребывал в глубоком трансе, а свежевыпавший снег заглушал стук копыт. Даже Джебедия не удостоил верховых особым вниманием, когда они выехали из-за поворота и свернули к пруду. Норовистый жеребец Камбера издали почуял чужих коней и разволновался. Джеб приглядывал за ним, но конь так резко развернулся с намерением лягнуть, что старый воин едва избежал удара. Камбер обернулся на шум, прервав контакт, когда только что коснулся сознания дочери, Джебедия был поглощен усмирением жеребца и не заметил, что четверка взялась за мечи.
Камбер слишком поздно узнал прибывших и понял их намерения. Должно быть, его и Джебедию узнали, проследили за ними и дождались, пока обстоятельства обернутся им на руку. Вряд ли эти четверо могли застать двоих Дерини в более невыгодном для последних положении.
Камбер предостерегающе закричал и, на бегу вынимая меч, ринулся к пруду. Четверка окружила Джебедию, и один из рыцарей едва не нанес смертельный удар по голове, Джебедия вовремя увернулся.
Лошадь упала, едва не сбив Джебедию с ног, но он успел ухватиться за поводья второго коня, спрятаться за ним и выиграть время, чтобы обнажить меч.
Он выскочил с другой стороны и рубанул по ноге нападавшего. Кровь умирающей лошади и раненого человека смешалась на снегу, и всадник, изрыгая проклятья, попятился назад, но его место уже занял следующий и атаковал. Пока Джебедия расправлялся с ним, третий рыцарь подкрался к нему сзади и нанес удар в левое плечо. Прорезав кожу и кольчугу, меч вошел в плоть.
Джебедия, вскрикнул, выпуская поводья, которые все еще держал, и в тот же момент тяжелое копыто ударило его в грудь с силой, способной переломать ребра. Его спасла кольчуга, однако, широко разевая рот, он не мог вдохнуть. Джебедия оказался перед четвертым всадником, обманул его ложным выпадом и сдернул его на примятый снег, затем развернулся, чтобы парировать выпад своего второго противника. Раненые лошади ржали и лягались, представляя не меньшую опасность, чем мечи нападавших.
Тут подоспел Камбер, ослепил лошадь одного из атакующих, бросив в морду свой плащ, и вонзил меч в другого. Ослепленная лошадь попятилась назад, сбросив своего седока на другого и внеся еще большую сумятицу. В это время Камбер обменивался ударами с одним из рыцарей, оставшихся в седле. Он не видел, как Джебедию ранили во второй раз, но слышал его вскрик и ругательство, когда он отступил. Сам Камбер не без труда уходил от меча собственного противника, Ему удалось избежать еще одного удара и принять следующий. Меч рыцаря оставил кровавый след от бедра до колена, но в пылу битвы он не обратил внимания. Он должен был добраться к Джебедии и защитить его!
Теперь двое нападавших остались без лошадей, один из них был недвижим. Но Камбер понимал, что если они с Джебедией хотят получить шанс выиграть, им нужно стащить на землю двоих оставшихся. Джебедия отбивался от всадника и пешего рыцаря, а конный противник Камбера строго выдерживал дистанцию, на которой его было не достать мечом. При сближении приходилось помнить и о подкованных сталью копытах его коня, Камбер их уже хорошенько рассмотрел. Он отчаянно бросился к лошадиной морде, схватил за поводья и что было сил дернул, конь не устоял и рухнул, сначала на колени, а потом и на бок.
Однако ее седок оказался искусным, может быть, слишком искусным для Камбера с его раной. Всаднику удалось соскочить, прежде чем лошадь упала; очутившись на земле, он перепрыгнул через своего упавшего друга и оказался перед Камбером. Камбер почувствовал опасную вялость начавших уставать мышц, подчинявшихся куда менее охотно, чем когда-то. Он вскрикнул, когда противник рассек ему руку, и поразил бедро как раз там, где заканчивалась кольчуга.
Боже, этот человек был слишком быстр!
Камберу удавалось держаться на ногах, но сколько осталось сил, он не знал. Меч врага снова достал его, теперь правую руку, он сумел перебросить оружие в другую руку и отразить выпад. И даже ранил своего противника. Похоже, рыцарь никак не ожидал, что этот старик опасен и с мечом в левой руке.
Возраст все-таки был отнюдь не преимуществом — Камбер и Джебедия это все больше ощущали. Джебедия выглядел худо, надежды у него уже не осталось, он, весь в крови, защищался от пешего воина и, казалось, забыл о коннике, заезжавшем ему за спину. Оставшиеся без седоков лошади метались и ржали, возбужденные запахом крови и лязгом металла. Каждый раз, когда Камбер пытался подобраться поближе, к Джебедии, его противник все сильнее прижимал его.
У них в самом деле почти не осталось шансов. Сбив врага с ног движением, которому Элистер не мог научиться ни в одной из рыцарских школ михайлинцев, он развернулся к последнему всаднику и, собирая последние силы, обратился к самому острому моменту в земной жизни Элистера Келлена.
Внезапно вспышка света полыхнула перед Камбером, озарила поляну, и он упал на колени.
Больше не повинуясь себе, метнулся к всаднику и перерезал ему горло прежде, чем тот успел понять, что произошло. Отбросив еще продолжавшее сражаться, но уже мертвое тело, Камбер вдруг понял, что наступила тишина. Он слышал, как лошади пробираются через кусты, окружающие поляну, и испуганно фыркают, но вокруг не было ни звуков, ни движения. Спустя несколько секунд глаза стали привыкать к обычному свету.
