– З-зачем в-все это? – Анриас чувствовал ненависть к самому себе из-за вопроса.
– Все это всего лишь для того, что бы вырвать у тебя согласие естественно. Ты же сам все прекрасно понимаешь, мальчик. А Лорда Эро сейчас просто-напросто наказывают за слишком большое самомнение.
Молодой воин на траве внезапно затих.
– Так быстро сдался? – пренебрежительное удивление в завораживающем голосе колдуна.
И в этот момент Лорд Эро поднял лицо. Глаза широко распахнуты, но не видят. Лишь зрачки пульсируют в такт бешено бьющегося сердца.
– Меня… не так-то… легко… взять… проклятый… ублюдок…! – с каждым выцеженным сквозь зубы словом, он медленно, рывками поднимал свое тело. Анриас ужасом взглянул на его тело, кровь сочилась по всей коже мелкими каплями. – Я… вам… не какой-то… простой… оборотень!
Он выпрямился, словно в позвоночнике вставлен стальной гибкий стержень.
– Впечатляет, – сдержанное восхищение в голосе, стоящего за спиной колдуна. – Я начинаю убеждаться, что эта семья еще не раз меня удивит. С такой силой противостоять божественной воле. Но даже ему не выдержать… если бы тут была власть его госпожи Тьмы… однако она не имеет права вмешаться. Ибо это Безумная Битва…
Губы Анриаса шевельнулись:
– Безумная Битва…
А оборотень пошатнулся и без сознания упал на траву.
– Он?..
– Нет, бог оставил пока его, кому хочется находиться в теле, которое страдает? – усмешка Растина была не видна, но ощутима. – Я дам время тебе подумать, Анриас. Только учти, мальчик, если тело Эро будет сосудом, его сознание растворят. Ты же нужен Басилеву не просто как сосуд, а как верный соратник. Это будет симбиоз, где за главного твой повелитель.
– А в случае с Лордом Эро?
– Это подавление личности. Он слишком силен и не будет служить никому… в этом плане ты слабее его. Выбор за тобой.
Тяжесть его рук исчезла с плечей. И рыцарь почти вздрогнул, ощутив себя… обездоленным?..
Выбор?
Юноша поднялся на дрожащих ногах, и подошел к распластанному на траве окровавленному телу. Выбор?
Он оглянулся. На поляне возле небольшого озера остался лишь он и оборотень без сознания. Колдуна нигде не было видно.
+ Тонкий расчет, + одобрение. + Ты верно просчитал мальчика. Но не слишком ли ты с ним честен? +
+ В это случае, правда – очень сильное оружие, Бас. Он уже сам сознает, что на самом деле у него нет никакого выбора. +
+ Мне нужно его слово. Иначе ничего не выйдет. +
+ Оно будет у тебя. +
+ Жрец чужого бога, + почти грусть. + Жаль, что ты принадлежишь не мне. +
Растин потягивается, словно огромная кошка.
+ Поверь мне, этот мальчик очень восприимчив, и если все сделать правильно, более верного слуги у тебя не будет. Мой бог воспитал меня с младенчества. Тебе достался более взрослый материал… но только по человеческим меркам. На самом деле он такой же младенец. Как и я восемьсот лет назад. +
+ Воспитание, да? + довольное мурлыкание. + Хорошо, а то я начал было уже сомневаться в правильности своего решения. Этот оборотень оказался весьма интересной личностью. Я, конечно, его сломал бы в итоге, но… он нужен тебе тем, кто он есть…+
+ Уж будьте любезны, + тихая улыбка, но такая неприятная. + Я все же хотел бы пролить его кровь и скормить его душу своему повелителю. +
Анриас смог вымыть оборотня, убрав всю кровь. А еще через некоторое время он обнаружил в траве две стопки одежды. Похоже, о них позаботились как следует. И вот что странно. Когда он обмывал от крови Лорда Эро, он не замечал слабости. А вот одеться самому оказалось очень тяжело. Головокружение и слабость вернулись, не позволяя ему двинуться с места. Даже шнуровку на рубашке не смог закончить, так и оставил свободно распахнутой на груди. Только бессильно опустился на траву на берегу. Выбор? А есть ли он на самом деле?
– Ты кто? – тихий голос привел его в чувство. Рыцарь повернул голову и взглянул в нечеловеческие зеленые глаза.
– Меня зовут Анриас, – преставился он. – Еще недавно я был рыцарем, герцогом и… человеком… а сейчас я не знаю, кто я такой…
– А… марионетка Растина. – Почти равнодушное замечание.
– Видимо так, – внезапно согласился Анриас. – Кто он на самом деле?
Оборотень прикрыл глаза, защищая их от солнца:
– Для кого кто… кому-то он повелитель, кому-то любимец, кому-то враг… Если тебя интересует его официальное наименование: Лорд Растин, Верховный бога Жрец Мрака и Крови Роя. Его прозвали любимцем бога, того который признает смертных только в качестве жертв на своем алтаре… Скажи ка мне лучше, почему это от тебя зависит моя жизнь и существование как личности?
Рыцарь вздохнул:
– Я либо должен умереть, либо стать жрецом кошачьего бога, его сосудом. Тогда ему не нужно будет твое тело…
– Верить тому, кто выбрал Растина своим проводником и посредником? – фыркает оборотень. – Большой глупости я не слышал. Я так понимаю, тебе все это объяснили, чтобы ты проникся ко мне жалостью и выбрал второй вариант?
И Анриас понял, что все, что было до этого – было на самом деле прелюдией. Настоящий момент выбора и его подтверждения был сейчас.
– Я не могу по другому, – честно признается он. – Просто не могу. Я знаю, что ты тоже нелюдь и из тьмы, скорее всего, все это спектакль специально для моего согласия. Но все равно не могу позволить даже мысли, что я умру, забрав еще чью-то жизнь, которая не является мне врагом.
– Какая непроходимая глупость, – тяжело вздохнул тот. – Ты сам-то хоть понимаешь это?
– Да. Но выбора нет.
– Он есть всегда, – морщится юноша на траве. – Своей жертвой ты навязываешь мне долг и обязательство перед тобой…
– Тогда… я могу попросить тебя? – тихо прозвучало от рыцаря, так тихо, что казалось, шевелятся только губы, не производя ни звука. – Если сможешь, убей этого Растина. В память обо мне сегодняшнем. Потому что боюсь, когда я приму бога в свое тело, измениться и мое восприятие мира.
– Измениться, – кивает оборотень. – Я чувствую яд Растина в потоках твоего сознания. Он уже изменяет тебя, но очень медленно, потому что иной ты вряд ли сделал бы выбор, который нужен этим двум сукиным детям… и как только получается, что этот бог относиться к тому же роду, что и мой клан? Аж противно…
Анриас невольно улыбнулся:
– Ты не веришь, что тебя освободят, когда я дам согласие?
– Конечно, – спокойно соглашается Лорд Эро. – Я же не солдат и не рыцарь, которые могут верить на слово кому-либо. Я генерал, и мне не впервой попадается вероломный противник. А вероломнее жреца Роя, я еще не встречал. Страшное создание.
