— Действительно не густо, — сказал Милав. — Мы, не покидая стен дворца, узнали то же самое.
— В самом деле?! — Латтерн О-Тог казался искренним в своем удивлении.
Милаву пришлось коротко рассказать о последних событиях.
— Так вы по-прежнему убеждены, — спросил токонг, — что Аваддон каким-то образом использует гранит, вывезенный с руин его замка?
— Вчера я еще мог в этом сомневаться, — ответил Милав, — но сегодня я в этом просто убежден — черный маг не просто использует камни, они играют в его замысле главную роль.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, что Аваддон обосновался не просто где-то в районе Тмира, — в данную минуту он находится совсем близко и, возможно, даже слышит каждое наше слово!
— Надеюсь, вы не обвиняете меня в сговоре с Аваддоном? — холодно спросил Латтерн О-Тог. — Если он воспользовался моим обликом, это еще не значит, что я…
— Успокойтесь, вельможный токонг, — сказал Ми-лав. — Я хотел лишь сказать, что эти стены вполне могут иметь уши черного мага.
— Неужели?!
— Поэтому я хотел предложить вам продолжить нашу беседу в саду.
— Что ж, я согласен. На самом деле, я отчетливо чувствую чей-то интерес к нашему разговору.
Беседу продолжили в саду, рядом с фонтаном, изображающим сидящего грифа, из клюва которого текла холодная ключевая вода. Охрана токонга маячила где-то за кустами. Под таким прикрытием можно было смело говорить о чем угодно, не боясь быть услышанными.
— Итак? — Латтерн О-Тог ждал от Милава продолжения.
— Теперь я могу вам сказать следующее. — Милав выдержал паузу. — Я абсолютно уверен, что Аваддон находится во дворце!
Глаза токонга округлились
— Вздор! — вскричал он. — Этого не может быть!!
— Если вы немного успокоитесь, я объясню причины моей уверенности.
Латтерн О-Тог насупился, но ничего не сказал.
— Ваше молчание я понимаю как согласие выслушать меня? (Легкий кивок головы вельможного гхота). Тогда продолжу: наше плохое самочувствие в течение всего времени, что мы здесь находимся, говорит о постоянном воздействии не только на нас, росомонов, но и на самих гхотов — я слышал разговоры об этом некоторых служанок и даже солдат из охраны. Следовательно, воздействие идет не на отдельного человека, а на весь дворец — я к вопросу о «чистоте» камней этой постройки. Далее, неоднократное появление некоторых… довольно странных личностей свидетельствует о том, что они приходили не со стороны парка, — ваши солдаты службу несут весьма исправно (новый кивок вельможного гхота, теперь наполненный явной благосклонностью к речам росомона). Спрашивается: откуда они могли взяться? И последнее — то, что произошло со слугами во дворце. Вечером вчера все они были совершенно нормальны. Воздействием кто-то управлял — только слуг и служанок собрали в одной комнате и лишили рассудка. Это мог сделать только тот, кто сам находился в той комнате. Иначе превращение могло затронуть кого-либо из охраны или нас. Выходит, Аваддон имеет возможность спокойно разгуливать по летнему дворцу малолетнего короля, как в своем собственном замке.
Латтерн О-Тог криво усмехнулся.
— Все это очень занимательно, — сказал он, — к сожалению, вашу теорию я могу уничтожить одним своим аргументом!
— Буду рад услышать! — Милав ничуть не растерялся.
— Вы говорите, что Аваддон все время вас преследует здесь. Так?
— Так.
— И что он воздействует на вас через камни своего разрушенного чертога. Так?
— Так.
— Тогда ответьте мне: каким образом он сумел все это просчитать, если даже я до последней минуты сомневался, куда вас везти: в Тмир или сюда!
Милав ответил почти сразу:
— Во-первых, Аваддон обладает даром предвидения и мог знать, что мы остановимся именно здесь. Во-вторых, я вовсе не настаиваю на том, что всю чертовщину с камнями, насыщенными черной магией, он проделал исключительно ради нас. Все это предназначалось другому.
— Кому же, если не секрет?
Милав огляделся по сторонам, наклонился к самому лицу Латтерна О-Тога и сказал:
— Сыбзыку Четвертому — малолетнему королю гхотов.
— Что!!! — Латтерн О-Тог страшно побледнел. — Вы… Вы забываетесь! Я не позволю!
— Если вы не будете меня перебивать и дослушаете, то поймете, что я прав.
Некоторое время Латтерн О-Тог тяжело дышал, бросая на росомона свирепые взгляды.
— Хорошо… Говорите!
— За последние три года положение Аваддона сильно изменилось в худшую сторону. Его способности частично утрачены, соратники бегут от него на ту сторону Великой Водной Глади, его замок разрушен до основания, и наконец правители страны Гхот вовсе не собираются делиться с ним своей властью. Как должен поступить человек, честолюбие которого настолько огромно, что буквально разрывает его на части? Вот он и решает воспользоваться тем, что для малолетнего Сыбзыка строится летний дворец. Он внушает ответственному за строительство мысль воспользоваться готовыми блоками разрушенной крепости. Раньше блоки возили из каменоломни на строительство всех крупных сооружений в Тмире — и никому не приходило в голову, что это далеко. А камни с развалин замка Аваддона содержат эманацию зла, они способны излучать его сколь угодно долго и с силой, которую определяет сам Аваддон. Далее, сам черный маг в процессе строительства влияет на рабочих таким образом, что они возводят ряд секретных комнат, о которых никто ничего не знает, потому что все исполнители гибнут по завершении работ. При строительстве дворца погибло более ста человек! Такие потери сопоставимы с потерями при осаде крепости. Но Аваддона мало заботят судьбы каких-то там простолюдинов. Его цель одна — дождаться, когда Сыбзык Четвертый начнет проводить свой отдых в этом дворце. И вот тогда для Аваддона откроется широкое поле деятельности — он сможет влиять на молодого короля таким образом, что через год-два королевским токонгом может оказаться уже он сам, а потом… потом ему и король будет не нужен, и он с помощью своих потайных комнат сможет совершать какие угодно подмены, кражи, убийства…
Латтерн О-Тог молчал очень долго. Потом сказал:
— Трудно спорить с тем, что вы сейчас сказали. Мне непонятно одно: где скрывается сам Аваддон? Не будет же он сидеть в одной из своих комнат и дожидаться, пока его обнаружат?
— Разумеется.
— Тогда где он?
— Пока не знаю, — сказал Милав, — но я рассчитываю на вашу помощь в этом вопросе.
— На мою?! — Вельможный токонг был очень удивлен. — И как вы себе ее представляете?
