Ознакомительная версия.
– А она так и называется – «эта штука»? – с мрачной издевкой уточнил Кантор, у которого на слове «обоймы» прорезалась память. Точно такую трубу он видел в руках у Ольги за мгновение до того, как гостиная Жака была украшена размазанным по стене скелетом.
– Для тебя да! – опять вмешался Пассионарио. И добавил, все еще не в силах простить обвинений в паникерстве: – Все равно ученые слова вроде «несущего винта» тебе ничего не скажут. Бандана имел в виду то большое, что крутится над крышей. На корпусе действительно щит от огня, а на винте он не удержится, слишком большая скорость вращения. Вот туда и можно попасть. Хватит болтать, уже летят!
Кантор молча высунул ствол из укрытия, передвинул рычажок и нажал указанную кнопку.
Пусть он и не знает, что такое «несущий винт», но уж точно разобрался, что ему только что дали в руки. Одно непонятно – с какой радости Амарго взбрело в голову доверять такое оружие растяпистому писарю, когда вокруг полно толковых стрелков?
Когда Рельмо пришел в сознание, ему удалось это успешно скрыть. Труднее всего было сдержать стон в первый момент, когда мрачный покой Лабиринта вдруг сменился ярким светом и нестерпимой болью. Несколько секунд, чтобы овладеть собой и не привлечь внимания находящихся рядом. Мало ли кто сейчас может здесь находиться.
Удалось. Все прошло тихо и незаметно. Никто не бросился к нему с радостным криком «ах, он снова с нами!». Два женских голоса продолжали свой разговор, не обратив никакого внимания на пострадавшего. Теперь можно спокойно заняться восстановлением своего основательно угробленного здоровья. Прежде всего надо унять боль. Кажется, он ухитрился переломать все конечности, включая голову.
Самое противное – лечить себя. Это всегда приходится делать сквозь боль, вслепую и иногда, как вот сейчас, со сломанными руками. Конечно, каждый наставник обязательно обучал ученика необходимым приемам самоконтроля, чтобы можно было обуздать любую боль и должным образом сосредоточиться на восстановлении своего поврежденного организма. И Макса тоже учили, причем наставником был сам дядя Молари, лучший в Семье мастер владения телом. Только ведь как давно это было и как редко приходилось применять полезные умения на практике… До сих пор все в жизни складывалось более-менее благополучно, и только в последние годы возникла необходимость вспомнить, как регулируется кровяное давление. А вот кости ломать не доводилось.
Так-так, стоп, сейчас не время мечтать о том, что он сделает, когда доберется до господ, ответственных за его поломанные руки-ноги. Надлежит очистить помыслы от всего лишнего и постороннего и достичь полного сосредоточения. Не издевательство ли это – достигать «полного сосредоточения» со сломанными ногами! Ох, кто бы напомнил, нижняя точка должна быть традиционной или надо брать выше перелома? Или провались они все, да отключить на уровне центров? Или так вообще нельзя? Нет-нет, кажется, можно… точно-точно, тетушка Сибейн свою мигрень всегда так лечит… Соберись, старик, напрягись немножко, чем быстрее ты это сделаешь, тем меньше будешь страдать.
Хотя Рельмо честно старался, времени на обезболивание ушло в семь раз больше, чем обычно затрачивала тетушка. И даже втрое больше, чем потребовалось бы зеленому ученику. Но результата он все же достиг и, с облегчением расслабившись, принялся неторопливо разбираться в ситуации. Теперь нужно определить, какие проблемы можно решить магическим путем, а какие оставить врачам. И правильно распределить оставшийся запас Силы, чтобы потом не вышло, как с тем телекинезом. Срастить переломы, понятное дело, не получится. Это только эльфы умеют, и даже у них уходит от нескольких дней до месяца. Пожалуй, стоит пока привести в порядок кровообращение – подстегнуть сердце немного, а то еле шевелится. Давление нормализовать, чтобы избавиться от этой предобморочной слабости и головокружения. Попробовать снять отеки на сломанной челюсти, чтобы можно было хоть сквозь зубы как-то говорить. Да поглядеть, чем можно помочь несчастным сотрясенным мозгам.
В состоянии того самого «полного сосредоточения», которое требовалось для лечебной магии, голоса сидящих рядом людей казались однотонным жужжанием, и улавливать в нем какой-то смысл Рельмо даже не пытался, чтобы не нарушить процесс. Когда же все возможное (вернее, все на что хватило сил) было сделано, он приступил наконец к выяснению обстановки. Не торопясь пока открывать глаза, Макс прислушался к разговору своих спасителей.
– …Ты бы еще глупее что-то придумала! – непререкаемым тоном командира вычитывала одна женщина другой. – То тебе приходит в голову бредовая гипотеза о несчастном маге, похищенном инопланетянами, которых на самом деле не бывает, и он у тебя сбегает, захватив у этих злых осьминогов летающую тарелку. То у тебя какие-то «прогрессоры» из другого мира, которые непонятно зачем суются в нашу жизнь… Почему не предположить, что этот человек обыкновенный переселенец, а на Кантора похож случайно?
Макс застыл, чувствуя, как только что отлаженный пульс опять срывается на четвертую скорость. Это же надо! Вероятность встретить хоть каких-то людей на заброшенном, необитаемом острове была и так почти равна нулю, но его угораздило не только встретить людей, а еще и нарваться именно на знакомых Кантора!
– Потому что! – запальчиво возразила собеседница самоуверенной командирши. – Если бы это был переселенец, он бы не оказался живым! Вот сама подумай! Если он в своем мире должен был разбиться насмерть, то и в этом разбился бы! А если нет, то не переместился бы!
– А вот и нет! Это зависит от высоты, с которой падать, и от места, куда упасть. Может, там он упал бы на скалы и разбился бы насмерть. А тут – песок.
А что, это мысль. Какая сообразительная женщина! Бедноу незнакомцу не придется ни симулировать потерю памяти, изобретать для себя правдоподобную легенду – будущие слушатели ее уже сами для него придумали. Да, он переселенец. И похож на собственного сына совершенно случайно.
Рельмо чуть-чуть приоткрыл один глаз (второй заплыл и не открывался), чтобы попытаться незаметно сквозь ресницы рассмотреть добрых женщин, которые вытащили его из разбитой машины, умыли, перевязали и так живо интересовались его судьбой. А вдруг они молоды и симпатичны, и можно будет как-нибудь потом познакомиться ближе…
Так. Башмачки армейского образца, дорогие, офицерские, летний вариант. Штаны для верховой езды из тонкой замши, не дешевле обуви. Ножки стройные, упругие, уверенно упираются в землю и так же уверенно могут отвесить пинок, способный свалить с ног тролля. Посадка мужская, коленки бесцеремонно расставлены, но лежащий на них меч довольно грубо намекает, что владелица может себе позволить сидеть как считает удобным. Сильные, не по-женски мускулистые руки, облепленные мокрой рубашкой, и такой же крепкий стан. Высокая, упругая грудь, ах какая грудь, замечательная просто, ну почему девушка с такой восхитительной фигурой попадается непременно в такой неприятный момент, когда у кавалера переломаны все кости… Плечи немного перекачаны, как и руки, но это может смущать только неуверенного в себе труса, из тех, что шарахаются от сильных женщин в паническом ужасе. Волосы темные, странно как-то подстриженные… Женщина в штанах за полста золотых вряд ли подрезает себе волосы собственным мечом, которому, похоже, вообще цены нет. Уж на хорошего парикмахера должно бы хватить… А что она делает со своей прической в бою, если волосы пол-лица закрывают? Ну же, красавица, перестань грызть свою вяленую рыбешку, убери волосы с лица и подними глаза! Не может быть, чтобы это лицо было хуже фигуры!
Ознакомительная версия.
