– Мы знаем его в лицо, – тихо произнесла Тоэла. – Он являлся сюда, чтобы лично уговорить Повелителя принять свою сторону. Если бы мы тогда смогли предугадать, чем все обернется, он не ушел бы живым.
– А лорд Севиал? – заинтересовался я.
Она досадливо поморщилась.
– Этот всегда был слишком осторожен. Вот и в тот раз прислал своих ненаглядных эльфов говорить от своего имени. Но и он нам знаком, было дело… что называется в далеком прошлом.
Она замолчала, сосредоточено хмуря лоб.
– Тоэла, давай покажу, как действует Хандил. – Я склонился над ее ладонью, вызывая в памяти сумрачный зал, тут же отразившийся в белом камне амулета.
Овал мягкого света открылся за спиной женщины и Мирам, от неожиданности схватившаяся за длинный узкий меч, замерла, удивленно раскрыв глаза.
– Видишь, это легко. – Ободряюще кивнув им, я первым шагнул в Арку, обернулся и протянул руку Тоэле. Та в свою очередь уцепилась за Мирам. Так, связкой, мы и оказались в центре заброшенного замка. меч, удивленно раскрыла глаза. белом камне амулета.
Я взбежал на постамент и удобно расположился на своем каменном кресле, чтобы оттуда с улыбкой наблюдать, как светловолосая защитница, до боли напоминающая ту, что погибла, защищая прежнего Повелителя, боязливо держит в руках Хандил.
– Теперь попробуй ты, – предложил я. – Я должен быть уверен, что в нужный момент вы обе без промедления прибудете в Убежище, в самое сердце крепости Единых магов, чтобы убедить Веланда в его полном бессилие.
Она тряхнула длинными волосами так, что они волнистым каскадом рассыпались по ее плечам и груди, и вперила взгляд в камень. Я чуть наклонился вперед, ожидая, что будет дальше, но с первого раза вызвать Арку, помнится, не удалось и мне. Вот и Тоэла досадливо засопела, ее прямые брови изломались и сошлись на переносице.
Отвечая на ее старания Арка возникла чуть ли не перед самым ее носом и Тоэла заулыбалась, радуясь своей удаче совсем как ребенок.
Я поднялся и поманил ее к себе.
– Иди ко мне.
Женщина опасливо вытянула руку, погружая ее в овальные Врата, и медленно двинулась вперед.
Я терпеливо ждал, пока она самостоятельно не преодолеет этот короткий путь, а вместе с ним и страх перемещения.
Она исчезли всего на миг, чтобы в облаке света вновь появиться прямо передо мной и выйти из Арки с круглыми, как у совы, испуганными глазами и вытянутой рукой, словно человек, нащупывающий дорогу в кромешной тьме.
Я обнял ее и прошептал на ухо, пряча щемящую грусть, от которой вдруг перехватило горло:
– Ты молодец.
– Все ради Повелителя, – выдохнула она. – Не сомневайтесь, ваш зов еще не стихнет, как мы уже будем возле вас.
– Вот и договорились.
Я резко помрачнел. План, слишком рискованный, чтобы воплощать его в жизнь, тем не менее казался в нынешней ситуации единственно верным. Но так ли это было на самом деле?
На мгновение позаимствовав у Тоэлы Хандил, я шагнул из чертогов зала Безмолвия прямиком к себе в комнату. Возвращаться через Врата было небезопасно, учитывая, что в Убежище давно и бесповоротно властвовала ночь, а значит был шанс нарваться на крупные неприятности. Кстати сказать, я умудрился пропустить вечернюю трапезу. Оставалось только надеяться, что Веланд не почтил ее своим вниманием, а следовательно, не заметил моего непростительного отсутствия Что же до остальных – отбрешусь, не впервой.
Стащив куртку, я небрежно швырнул ее на спинку кресла и подошел к окну. Резким движением руки распахнул одну створку, давая ночной свежести ворваться в комнату. Россыпь защитных огней надежно сдерживала натиск тьмы, окрашивая город в мертвый белый цвет тоски. Я закрыл глаза и прижался лбом к прохладному стеклу. На душе было на редкость мерзостно.
Я сам не заметил, как несколько раз с силой ударил кулаком о стену, выплескивая накопившуюся внутри горечь. Мой черный плащ, стоило лишь покинуть прибежище Отверженных, вроде как исчез, хотя я продолжал чувствовать, как легкий ветерок перебирает его тяжелые складки у меня за спиной.
В дверь постучали, тихо так, ненавязчиво. Я хотел было затаиться и не отвечать, но вместо этого покорно потащился отпирать дверь незваным, а главное чересчур уж поздним гостям. Наверное потому, что догадывался, кому может хватить элементарной наглости припереться ко мне посреди ночи.
Цирон с язвительной улыбочкой окинул меня выразительным взглядом и шагнул через порог. Я молча отступил вглубь комнаты и неопределенно махнул рукой, предлагая и ему не торчать в дверях, выставляя себя на всеобщее обозрение.
– Что, опять шлялись где-то, ваша магическая светлость? – издевательски поинтересовался он, недобро прищурив глаза.
– Цирон, если не хочешь, чтобы тебе прямо сейчас заехали в твою поганую рожу, лучше прикуси язык, – устало попросил я.- и языкирон, если не хочешь, чтобы тебе прямо сейчас заехали в твою.ипереться ко мне среди ночи.омолчал и покорно потащился отпирать
Наемник так и присвистнул.
– Вот это настроение у нашего мага. Никак с голодухи, потому как на трапезе, поговаривают, Единые все глаза проглядели, тебя выискивая.
Сердце екнуло у меня в груди.
– А Старший? – шевельнул я пересохшими губами.
Цирон нехорошо усмехнулся.
– Радуйся, не являлся, но о твоем отсутствии ему все равно доложат. Найдутся добрые люди, сам знаешь.
– Ну еще бы, – неопределенно хмыкнул я. – Ладно, выкладывай, зачем пришел, и дай поспать. Веришь-нет, сил вообще не осталось. Ни на что.
Наемник присмотрелся и глаза его тут же потемнели от страшной догадки.
Как зверь, почуял опасность. И в первую очередь для себя, так долго лавирующего между двумя противоборствующими сторонами.
– Да, вид у тебя неважный, – напряженно произнес он. – Чувствую, задумал очередную авантюру…
– И буду тебе крайне признателен, если наша договоренность останется без изменений, – с ледяным спокойствием прибавил я, тем самым косвенно подтверждая его слова.
Загорелое лицо Цирона как-то сразу осунулось, посерело. Загоревшийся было взгляд потускнел.
"Да он боится, – вдруг осенило меня. – Бесстрашный наемник, для которого смерть – вечная спутница, больше всего на свете страшится неизвестности. И того, что может за ней последовать".
Но замешательство Цирона длилось недолго, вот что значит воинская закалка.
– Отступать уже слишком поздно, маг, – резко заметил он, – так что не сомневайся.
Я едва заметно кивнул и уселся в кресло, знаком предлагая ему сделать то же самое. Вдруг страшно захотелось выпить, даже руки затряслись как у заядлого пьяницы. Страдальческим взглядом я поискал хоть что-то, отдаленно смахивающее на графин с жидкостью покрепче, но Хрос жил как аскет и в моем распоряжении была только вода, правда, холодная и свежая, но, мягко говоря, никак не способствующая успокоению нервов.
