поспрашивал Матренина: родство связь дает сильную, потому родственников и проверяют, но этого недостаточно. Ее надо как-то поддерживать. Сам он, как я понимаю, весь в работе был. Что если они через жену как-то? Кем она работает?
— Врачом… — Пал Палыч и Семен Николаевич переглянулись, — Ну голова же! У нас тут инвалид недееспособный! Как раз через врача контакт-то держать сподручнее всего! Надо поднять список её пациентов.
— Он там вряд-ли будет — отрицательно мотнул головой Харченко, — Они не настолько глупые. Но вот неформально… По дружески… По соседски!
— Думаете, они рядом где-то?
— Не думаю! Знаю! Лидия Михайловна как-то обмолвилась, что у соседей с первого этажа сын парализован!
— Не верю я в такие совпадения… — Гущин снова схватил телефон, — Алло, Ваня! Быстро на жильцов из второй квартиры пастуховского дома все, что есть! И на всех кто к ним ходит. Да! И на сантехника из ЖЭКа тоже. На всех, кого найдешь. И наблюдение туда. Особое внимание на инвалида в коляске и тех, кто с ним рядом.
* * *
Кала-Балиб, по островным меркам, был прямо таки мегаполисом. В нем проживало почти пятьдесят тысяч человек и было аж два конкурирующих между собой банка, казино и кинотеатр. Все это великолепие с моря охраняли пара бетонных фортов с тремя шестидюймовыми орудиями на каждом, дополненные сорокадвухлинейной пушкой на конной тяге, которую можно было притащить туда, куда орудия фортов не доставали. Наземные силы состояли из полка колониальной гвардии, набранной исключительно из местных, которым доходчиво объяснили, что их дома сделаны из горючих материалов, а родственники смертны.
Офицеров, правда, приходилось набирать со стороны, так как способных материть и пиздить толпу вооруженных людей местная земля рождала мало. Но их преданность обеспечивалась более чем щедрым вознаграждением, так что на службу шли не только выгнанные из континентальных армий пьяницы и дебоширы, но и толковые военные.
Ходили слухи, что полковник, возглавлявший гвардию, даже как-то раз выиграл настоящее сражение — по местным меркам такой командир, в купе с парой понюхавших пороху офицеров рангом пониже, был как роял стрит флеш в покере. Небьющейся комбинацией. У гвардии имелось несколько пулеметов и батарея полевых пушек, а бойцы щеголяли карабинами Мосина сделанными на настоящем заводе, а не местными кустарями в хижине.
Управлял всем этим великолепием губернатор Фархад Дженаб из рода Фирузов. Его род был известен своей лояльностью. Происходя от купцов с Белин-Туапа, три века назад приплывших сюда на дырявой балаге затонувшей прямо у берега, Фирузы быстро заняли руководящий пост и больше его не отпускали, умея быть удобными всем.
Доминис был доволен тем, что Фирузы сквозь пальцы смотрят на работорговлю. Континентальные державы считали их прогрессивными правителями, которые выражают искренний интерес к гюйонской, логнгской, форбуржской — нужное подчеркнуть — культуре. Колониальные компании пребывали в уверенности, что род Фирузов у них в кармане и свято блюдет интересы их монополий.
Кроме того, Кала-Балиб был раем для вольных судов и контрабандистов всех мастей, так как Фирузы справедливо полагали, что ради дружбы с далекими, ссорится с теми, кто у тебя под боком, не разумно и не выгодно. Так что «Интернационал», с развевавшимся на мачте флагом вольного флота, пройдя мимо фортов спокойно ошвартовался у пирса. Закончив швартовку Капитан позвал Доктора к себе.
— Значит так, Ганс. Тут проблем быть не должно, но просто на всякий случай. Ну и на будущее. Кто спросит: мы — научное судно. Ты нас зафрахтовал для проведения исследований и обеспечения личной безопасности.
— Йа! Я есть понимайт ваш идея. Если вы имейт желаний, я даже могу это оформийт документально.
— Толковая мысль. Антоха в свое время всяких бланков прикупал. Посмотри — может есть подходящие?
Доктор быстро пробежался по выданной Капитаном стопке бумаг.
— Гут! Тут есть форма договор. Я есть делайт печать рейхсминистерства и изготавливайт качественный подделка! Баловайтся этим в свой время — гроссе ускоряйт закупка оборудований!
— Давай. А я пока с тутошней таможней вопросы порешаю.
Выйдя на палубу Капитан огляделся. Время было вечернее, так что к ним никто особо не торопился. Решив в ожидании таможенников прогуляться и осмотреть, все ли в порядке на борту он обогнул рубку. За ней, пригнувшись как охотящийся тигр, прятался Бьернсон.
— Ты че тут залег?
— Товарищ капитан… — Бьернсон расплылся в кровожадной улыбке, — Смотрите, кто у нас слева по борту…
Капитан подошел к планширу. Слева начинался пляж на котором в беспорядке были натыканы рыбацкие лодки. Между ними, уткнувшись носом в песок, стояло вспомогательное судно класса «Тунец» с разобранной крышей моторного отсека. Подозрительно знакомое судно класса «Тунец»…
— Это, случаем, не та посудина, которую мы тебе тогда сменяли?
— Оно!
— Гхм… Вот так номер… — Капитан почесал затылок, — Чтоб на нем, да досюда доплыть…
— Можно..?
— Погоди. Сейчас дела закончим и вместе сходим. А то ты парень горячий — еще делов наворотишь.
«Стой кто идет!!!» — раздалось от сходней. Капитан, еще раз приказав Бьернсону не дергаться, поспешил туда. Там топтался таможенный офицер со свитой.
— Добро пожаловать на борт, — радушно пригласил их Капитан, — Не стесняйтесь.
— Благодарю, — офицер приподнял головной убор, — Я просто недавно в должности. Еще не знаю всех тонкостей вашего, так сказать, статуса.
— Ну так давайте я вам помогу с этим. Бардья! — Капитан махнул Боцману, — Распорядись, чтобы парней покормили, пока мы тут по нашему, по командирски посидим.
Услышав про «кормить» таможенники оживились. Капитан увел офицера к себе, откуда тот вернулся бодрый и веселый.
— Я вас понял, господин. Пять дней?
— Да. Стоянку плати каждый день сам. «Буревестник» переждем и дальше двинемся. Если снимемся раньше, то остаток оставь себе.
— О! Тогда, надеюсь, вы тут не за… Не заскучаете, хотел сказать.
— Не боись — мы ребята веселые. Развлекаемся так, что только дым коромыслом.
Капитан проводил их и повернулся к команде.
— Так — Ур за старшего. Мы вон до того суденышка и назад.
— Принято! Если че — махните. Прикроем.
— Отлично. Бьернсон — со мной. Тролль и Бардья — вы тоже. Для внушительности. Оружие в кобурах, размахивать им только в крайнем случае.
Пройдя по пирсу Капитан сошел на песок и вразвалочку двинулся к «Тунцу».
— Вахтенный на выход! — подойдя он постучал кулаком по борту, — Бандероль вам! Лично в руки.
— Че, на? Какая бандероль, на?
Из люка высунулась заспанная рожа и покрутившись увидела довольно лыбящегося Бьернсона.
— Сука, на!
— Куку, стервы! Вот мы и снова встретились!
Рожа исчезла в люке, изнутри послышалась какая-то возня, потом изо всех щелей по выскакивали четыре девки с разводными ключами и монтажками.
— Ну мы вам
