Две могучие силы сошлись в противоборстве, и полем боя для них был меркнущий разум хоббита. Фродо бился в судорогах, будто Голос и Око разрывали его на части, однако в какое-то мгновение чуждые силы уравновесились. Ни одна из них не могла взять верх, но столкновение позволило хоббиту на миг обрести свободу, стать самим собой. Только на миг, но этого оказалось достаточно. Он сорвал с пальца Кольцо и тут же зажмурился от яркого света. Черная тень слепо проскользнула над Эмон-Хен и ушла на восток, чтобы не возвращаться. Голубело небо, на ближних деревьях щебетали птицы.
Фродо поднялся на колени, а потом встал. Его шатало, но он чувствовал огромное облегчение. Облегчение и решимость.
— Теперь-то я точно знаю, что делать, — сказал себе хоббит. — Кольцо не мешкает: оно уже раскололо наш отряд, а может натворить еще худших бед. Надо его уносить. И уходить мне, как ни крути, придется одному. Доверять теперь можно не всем, а кому можно довериться всегда, те мне слишком дороги. Бедолага Сэм, Мерри, Пиппин… не тащить же мне их за собой во Мрак? Бродяжник? Но сердце влечет его в Минас-Тирит, где он по-настоящему нужен. Особенно сейчас, ведь Боромир склонился ко злу. Ну, хватит раздумий. Я ухожу один, и не мешкая!
Хоббит быстро спустился по тропе на уступ, где расстался с Боромиром. Там он остановился и прислушался. Откуда-то снизу доносились голоса, выкликавшие его имя.
— Меня ищут, — сообразил Фродо. — Час-то, наверное, уже давно прошел, а то и не один.
Он помедлил, но тут же отбросил последние сомнения.
— Нет уж, сейчас или никогда. Другого случая мне не представится. Неловко уходить вот так, даже не попрощавшись, но, надеюсь, они меня поймут. Сэм уж точно поймет. Иного выхода нет.
Вздохнув, Фродо медленно достал Кольцо, надел на палец и исчез. Тихо, тише чем шелест ветра в траве, прошуршали по склону его легкие шаги.
Когда Фродо ушел, чтобы уединиться, остальные некоторое время сидели молча, но потом, стараясь отвлечься, сбились тесным кружком и повели разговоры о чем угодно: вспоминали пережитое во время долгого путешествия, расспрашивали Арагорна о древнем Гондоре, следы былого величия которого — Каменные Исполины, посты Внимающий и Зрящий и великая Лестница рядом с водопадом Рэрос — и по сей день сохранялись в этом некогда пограничном краю. Но мысли вновь и вновь возвращались к Кольцу и Фродо. Отчего он колеблется? Каков будет его выбор?
— Думаю, ему нелегко решиться, — сказал Арагорн. — Путь на восток сейчас смертельно опасен: Голлум выследил нас, и вполне возможно, что для Врага наше путешествие уже не тайна. Но, решив отправиться в Минас-Тирит, он ничуть не приблизится к огню Ородруина, а стало быть, и к избавлению от своей ноши. Конечно, было бы совсем неплохо укрыться в надежном убежище, но ведь ясно, что за стенами нам не отсидеться. Наместник Дэнетор мудр, воины его храбры, но когда Враг узнает, где хранится Кольцо и явится за ним со всеми своими силами, Гондор не устоит. Вспомните, сам Элронд признался, что скрыть Кольцо навсегда или одолеть несметные Вражьи орды не под силу даже ему. Какой путь избрал бы на месте Фродо любой из нас? О, как нам сейчас недостает Гэндальфа!
— Эта утрата невосполнима, — промолвил Леголас. — Но Гэндальфа нет, и нам придется обойтись своим разумением. Может быть, если мы придем к какому-нибудь решению, то тем самым поможем решиться и Фродо. Идет? Скажу сразу, я за Минас-Тирит.
— Я тоже, — сказал Гимли. — Но многого ли стоят наши голоса? В конце концов нас послали сопровождать Хранителя, помогать ему. Никто из нас не давал клятвы идти с ним к Роковой горе. Мне нелегко далось расставание с Лориэном. Но теперь я зашел слишком далеко и назад не поверну. На самом деле мой выбор сделан, и состоит он в том, чтобы не покидать Фродо. Я предпочел бы отправиться в Гондор, но ежели он решит иначе, Гимли, сын Глоина, последует за ним.
— Как и я! — заявил Леголас. — Бросить его было бы предательством!
— He совсем так, — возразил Арагорн. — Если Фродо повернет на восток, идти вместе с ним всем вовсе не обязательно, да и бессмысленно. Опасность будет одинакова что для восьмерых, что для двоих или троих. Будь моя воля, я предложил бы ему в спутники Сэма — он ведь все равно от хозяина не отстанет, — Гимли и себя. Боромиру прямой путь в Минас-Тирит — он нужен своему отцу и своему народу. Ну а остальные могут пойти с ним. Во всяком случае Мерри и Пиппин; Леголас-то, наверное, не захочет нас покинуть.
— Не пойдет! — возмущенно воскликнул Мерри. — Леголас не захочет, а мы, выходит, захотим? Да мы с Пиппином еще в Хоббитании решили следовать за Фродо до конца и от своего не отступимся! Правда, в Хоббитании и даже в Разлоге мы думать не думали, чем все обернется. По-моему, идти сейчас в Мордор просто безумие. Надо переубедить его.
— Надо, — согласился Пиппин. — Только я думаю, старина Фродо как раз этого и боится. Догадывается, что мы станем отговаривать его идти на восток, а не отговорим, так он останется один. Вот ведь дуралей! Неужто не понимает: нас и просить ни о чем не надо. Коли не сумеем его остановить, так пойдем с ним.
— Я, конечно, прошу прощения, — встрял Сэм. — Но сдается мне, это вы хозяина не понимаете. Думаете, он сидит и гадает, куда идти? Как бы не так, у него все давно решено. Ну на кой, скажите на милость, сдался ему Минас-Тирит — пусть уж Боромир не серчает.
Хоббит непроизвольно поискал взглядом гондорца и с удивлением обнаружил, что еще недавно сидевший молча в сторонке Боромир исчез.
— Куда это он запропастился? — обеспокоенно пробормотал Сэм. — Последнее время был смурной какой-то, вроде как не в себе… Ну да ладно, ему все едино домой идти. А вот хозяин, тот точно знает, что идти ему надо к Огненной горе; знать-то знает, да только боится. Всю дорогу знал, всю дорогу боялся, а сейчас пуще прежнего. Знамо дело, в дороге он, как и все мы, всякого насмотрелся и к страху притерпелся, а не то зашвырнул бы это проклятущее Кольцо в Реку да удрал куда глаза глядят, ведь главная-то жуть впереди! И еще — больше, чем за себя, господин Фродо за нас боится. Не того, что мы его бросим, а наоборот, что за ним увяжемся! Он смекает, что без спутников его не отпустят, а сам небось порешил идти в одиночку. Помяните мое слово, как вернется, труднехонько нам с ним толковать будет. Соберется хозяин с духом, выложит, что задумал, и будет стоят на своем — или он не Беббинс.
— А ведь Сэм, пожалуй, прав, — задумчиво произнес Арагорн. — Как же в таком случае поступить нам?
— Остановить его! — воскликнул Пиппин. — Не пускать, и все тут!
— Легко сказать, — возразил Арагорн. — Какое мы имеем на это право? Фродо — Хранитель, за судьбу Кольца отвечает он. А коли попробуем, скорее всего, ничего у нас не выйдет. Тут действуют могучие силы, не нашим чета.
