Дорога предстояла дальняя. Стояла тёплая солнечная погода. Повсюду кипела жизнь: по дорогам ездили возы, издали доносился гул фабрик. Существа работали на фермах, купались в речках, детвора строила шалаши из веток. Мумей почувствовала умиротворение, и остаток пути провела наслаждаясь душистым запахом леса. В одночасье, она словила себя на мысли, что её родные земли, совершенно не изменились. Но стоило выйти на луга и поля, заставленные рабочими цехами, её мнение резко менялось.
— Нет, отчизна уже никогда не будет прежней.
***
Мумей нашла лекаря, коего рекомендовал Себастьян. Это был немногословный, насупившийся с каменным панцирем на спине тролль. После тайных паролей, они прошли в его мастерскую. Так он называл небольших размеров лачужку, хорошо спрятанную в березовой чаще. Не прошло и пяти минут, совушка вновь сидела в седле, в карме храня баночку с ядом. ≪Серьёзная штуковина≫ — предостерегал лекарь, — ≪Свалит даже мамоноса.≫ Совушка верила на слово.
***
Перед тем как возвращаться в поместье, Мумей решила навестить жилище Фауны. Она понимала, что не застанет там подругу, не кинется в её объятья, не поцелует румяную щёчку. Но тем не менее твёрдо решила посетить знакомую пещерку. Когда добралась, впала в ступор. Казалось, она повторяет свои сны. На секунду девушка задумалась: наяву ли это?
Во тьме пещеры замаячил огонёк. Ярким свечением лазури, он манил к себе. Мумей спешилась, подавляя внутреннюю тревогу зашла под каменный свод.
Пещера в которой жила Фауна, была домом для нескольких семей; каждая из них жила в своём крыле. Большинство туннелей обрушились. По пути девушке то и дело встречались тела жильцов. Она миновала один поворот, второй, третий… Без сомнения, огонёк вёл её в убежище нимфы. Мумей почувствовала головокружение, ноги едва держали её, казалось ещё шаг и совушка свалится на месте. Но двигалась, двигалась, двигалась…
Огонёк устремился вперёд, поднялся к потолку взрываясь десятками светящийся икринок. Стало светло. Но лучше бы не становилось. Мумей увидела её. Это была Фауна. Лицо нимфы увяло, как цветок без солнца; тело стало дряблым, словно у старой карги; волосы выпали вслед за зубами, глаза потухли.
Мумей подвели колени. Она свалилась без сил. Зарыдала, охваченная неописуемым ужасом. В плену, она многое видела, не раз находилась рядом с трупами, но то что произошло с Фауной, это не просто смерть. Теперь совушка поняла: дочери Матушки-природы умирают вместе с родительницей.
Слёзы лились рекой.
***
Светящиеся огоньки окружили тело Фауны. Они тянулись друг к другу, объединяясь в нечто единое. Через долю секунды, Мумей признала в них малыша совёнка. Он сидел на плече погибшей, глазами нимфы осматривая девушку.
— Что же всё это значит?
Совёнок вспорхнул вверх, направляясь в сторону выхода. Он прав: Мумей здесь делать нечего.
***
В поместье Мумей возвратилась подавленной. Она воспользовалась секретным ходом, и стараясь не попадаться на глаза слугам, поднялась в комнату. Хотела позвать Себастьяна, но мысли отказывались складываться в единую цепочку. Перед глазами лежало тело Фауны, укрытое слоем земли и совёнок с пристальным взглядом. Как только девушка, похоронила подругу, эфемерный зверёк исчез. Странно, но даже сейчас, она ощущает его присутствие. ≪Фауна помогает мне даже после смерти≫ — размышляла Нанаши.
— Достала? — Эльф зашёл тихо, крадучись словно кошка.
— Да, он у меня, — Мумей изъяла из наплечной сумки маленькую баночку — Лекарь уверял, что повалит даже мамоноса.
— Значит Цыпу и подавно.
При мысли о предсмертной агонии Таканаши Киары, Мумей злорадно усмехалась. Ей хотелось, чтобы она испытала те же страдания, что выпали на голову Фауны; чтобы мучилась в судорогах, чтобы каждая частичка её тела нестерпимо болела, чтобы она теряла сознание от боли, и приходила в себя из-за ещё большей боли.
— Себастьян. Таканаши Киара умрёт. Обещаю.
Бал
Настал день бала. В назначение время, после наступления сумерек, в дворец Цыпаграда стали съезжаться существа всех сортов. Были здесь мастера ремесленники в потёртых фраках, банкиры в щегольских пурпуэнах, дамы лёгкого поведения с глубокими декольте для развлечения, фигляры и фокусники в смешных колпаках и т. д. Прибыли так же госпожа Чумных земель и воительница из Песков. По слухам, Каллиопа Мори уже несколько часов занимает одну из гостиных дворца, а Амелия Крошкрольд (получившая прозвище из названия контролируемой территории) успела продегустировать все виды настоек. Ночь стояла тёплая. На небе не было ни звезды.
Чтобы не выделяться из толпы и поддерживать свою роль повесы, Мумей нарядилась в элегантное алое платье с дерзким вырезом и длинным подолом; туалет дополняла незаменимая шляпа с алым пером. Себастьян, отправившийся в роли прислуги (подобное допускалось) был в привычном фраке. Во время поездки в экипаже, они ещё раз обговорили план. Он был прост до безобразия: подлить в питье Цыпы яд, и наслаждаться падением диктатора. На всякий случай, они взяли по стилету; совушка прятала его в сумочке, эльф же за пазухой. Добрались быстро.
— Приветствую вас госпожа Шиён ко Субору, позвольте взглянуть на ваше приглашение, — привратник был молодым блондином, с вытянутым напудренным лицом — Всё в порядке. Прошу вас, проходите. Её величество жаждет увидеть вас.
Они прошли через арку, вливаясь в поток существ. Основные развлечения и застолье располагалось в так называемой зоне ожиданий. Прислуга постаралась на славу: несколько длинных столов были заставлены яствами, около них стояли фонтаны с пуншем, всю эту прелесть освещали десятки воздушных фонарей, привязанных к специальным столбам.
Фигляры играли с огнём, дамы лёгкого поведения флиртовали с банкирами, мастера ремесленники клюкали как в последний раз. Себастьяна подал условный сигнал, означающий: ≪Мне нужно осмотреться≫. Мумей ответила кивком, и стала пробираться через толпу гостей. На каждом шагу с ней здоровались, старательно навязывая своё внимание.
— Ой, посмотрите какая милочка. Это же госпожа Шиён ко Субору. Графиня, красный вам к лицу, — делали комплименты незнакомые женщины.
— Госпожа ко Субору, для меня честь встретить вас сегодня. Позвольте пригласить вас на танец? — вопрошал усатый старик.
— Вы поглядите какая дива, — шептались за спиной барышни — Это ведь знаменитая Шиён ко Субору!
Мумей старательно избегала общество кого бы то ни было. Её раздражало имя Шиён ко Субору. Шиён ко Субору. Как ненавистны ей эти слова! Но она держала себя в руках, лавируя в поток существ, улыбчиво кивая головой и выискивая Её величество. Искала зря, ибо царица сейчас находилась во дворце. Государственные дела не ждали.
***
— Прекрасно госпожа, могу ли я попросить вас закинуть левую ногу на спинку дивана? Чудно. С вашего позволения, обоприте правую руку под голову. Великолепно, вы невероятны. Слегка опустите простынь с груди. Да, вот так лучше. Осталось ещё немного, пару штрихов и картина готова. О, не переживайте, я рисую всю свою жизнь и для меня честь писать вас. Ох, как же вы прекрасны…
Каллиопа Мори лежала на диване в гостиной, располагая конечности по указке мастера кисти. Вот уже два часа, он рисует её портрет. Получалось дивно. Художник не успел закончить, в помещение цокая каблуками вошла Киара. Она глазами приказа портретисту удалится.
— Калли, без савана ты выглядишь намного краше. Можешь не одеваться, твоя нагота тебе к лицу.
— Ответь мне Киара, почему я должна развлекать себя на протяжении всего вечера? Мне обещали веселье. Где же оно, это веселье?
— Веселье подождёт. Ты покрасила волосы? Кажется они стали ярче…
Хлопнула дверь — в гостиную ступила Аме. Несмотря на дресс-код, девушка пренебрегла платьем, надев кожаную куртку и легинсы. Этот наряд был смешон, по сравнению с рубиновым платьем Киары, усеянным десятком свисающими, словно капельки крови, драгоценными камнями. На её голове покоилась диадема, как бы подчеркивающая элегантную причёску.
