Постепенно начали попадаться признаки близкого обитания человека: развалины зданий, полусгоревшие кучи мусора, проржавевшие куски железа и торчащие из-под снега пеньки спиленных деревьев. Трёхэтажная школа слева от дороги выглядела на этом фоне инородным пятном: она практически не пострадала от непогоды и визитов охотников за бесхозными строительными материалами. Странно. Все ближайшие постройки давно уже по кирпичику растащили, одни только фундаменты и торчат. Хорошо хоть дорога делает крюк и к школе не приближается, не то запросто можно было получить оттуда какой-нибудь нехороший подарок. А так нас, наверное, только из снайперки и достать. Учитывая, сколько стоят патроны к снайперским винтовкам и как редко они попадаются, никакому нормальному человеку и мысль в голову не придёт тратить их на наш отряд. Разумеется, хватает и не совсем нормальных, да и полные отморозки время от времени попадаются, но у них таких денег быть просто не может.
По обочинам дороги торчали бетонные столбы с обрывками проводов. Несколько раз из-под снега выступали помятые остовы автомобилей. Обычно их украшали пулевые отверстия, чуть реже следы когтей. Ржавые, перекрученные и загнутые во все стороны листы железа раньше были трансформаторной будкой. Представления не имею, что с ней приключилось. А что произошло с разорванным пополам автобусом, и гадать нечего: кто-то не пожалел фугаса. Мрачноватое зрелище, но ко всему привыкаешь.
Так, а это ещё что такое? Короткая автоматная очередь заставила воронью стаю рассыпаться на несколько десятков галдящих птиц. Чего они сюда слетелись? А, понятно. На покосившейся опоре линии электропередачи висело пять тел. Не поленился же кто-то их туда затащить: расстояние от висельников до земли превышало полтора десятка метров. Опять, наверное, дружинники бандитов прихватили, нормальные люди такой ерундой не занимаются. Тоже мне, акция устрашения. А потом ещё удивляются, почему их всерьёз никто не воспринимает. Главное чтобы никого на опору лезть не послали, а то ждать замучаемся. Обошлось. Оно и понятно, чего там после ворон разглядеть можно? До костей, поди, уж обклевать успели. В штаб сообщим, пусть сами разбираются. Дальше двинули.
Стоявший среди руин около обочины пятиэтажный жилой дом, казалось, мог обрушиться в любой момент: по стенам ветвились широкие трещины, крыша в паре мест провалилась, балконы бетонными обломками сгрудились внизу. Обманчивое впечатление, стоившее на прошлой неделе жизни десятку дружинников. Никто в Дружине и не думал, что в этой развалюхе можно устроить засаду. Зато об этом подумали налётчики, которых до сих пор не нашли.
Чёрные провалы окон с вырванными рамами безмолвно следили за нашим приближением. Мы смотрели на них с гораздо большим вниманием. Снаряд в одну воронку дважды не падает, да и заминировать дом после того случая собирались, и всё же...
Обошлось. Развалины остались за спиной. Но расслабляться не стоило: дальше дорога проходила через бывший гаражный кооператив, на территории которого было немало мест, словно специально предназначенных для организации внезапного нападения. Да и от нежити все ямы и завалы при всём желании вычистить невозможно. Вот и приходится передвигаться чуть ли не черепашьими темпами по окружному пути, заглядывая во все встречающиеся провалы. Когда мы выбрались из лабиринта погребённых под снегом бетонных обломков гаражей и искорёженных автомобилей, я взмок окончательно. Пронесло на сей раз. Дальше места пойдут расчищенные и для нападения пригодные мало. Почти дошли.
Нет, всё-таки это не северная промзона! Просто развлекательная прогулка какая-то! Вот в районе цементного завода нападения нужно ждать из-за каждого угла. Те, кто этим пренебрегает, обычно обратно не возвращаются. Но даже постоянная готовность дать отпор не является залогом успешного завершения патруля. А в этом отношении успехом считалось просто вернуться в Форт с первоначальным количеством конечностей. Развалины завода давали приют просто несчётному количеству самых разнообразных существ, а также ненормальных, промышлявших на них охотой, и мелких банд, резавших всех подряд. Патруль ещё пытался худо-бедно контролировать пару центральных улиц, а на зачистку всего района ни сил, ни средств уже не хватало. Дружина в этом деле нам не помощник – они за пределы городских стен нос лишний раз высунуть боятся. Только когда совсем начальство прижмёт.
Форт показался, когда мы миновали низину. Бывший центр захолустного северного городка – а теперь самое крупное поселение в северо-западной части Приграничья – расположился посреди освобождённого от развалин и обломков пространства. Сложенные из бетонных плит и шлакоблоков высокие стены вовсе не становились симпатичней от оранжевых и жёлтых заплат кирпичей. По верху шло несколько рядов «егозы», а через каждые сто – сто пятьдесят метров возвышались сторожевые вышки. Для большего эффекта лезвия среднего ряда колючей проволоки были посеребрены, а на внутреннее кольцо при малейших признаках опасности подавали напряжение. Башни щурились узкими проёмами бойниц, с их высоты открытое пространство просматривалось прекрасно, и пробраться незамеченным к стене мог, пожалуй, только невидимка. Хотя серьёзных нападений на моей памяти не случалось, начальник гарнизона не давал служивым расслабляться и чуть ли не еженедельно устраивал проверки. Ночью подкрасться было ничуть не легче: на электропитание прожекторов уходила большая часть энергии, вырабатываемой единственной сохранившейся ТЭЦ.
Дорога шла не напрямую к Форту, а не доходя до стены метров сто, сворачивала по открытому пространству на север. Срезать путь никто не пытался: земля вокруг стен была густо засеяна противопехотными минами, магическими ловушками и волчьими ямами. Вот и приходилось тащиться мимо башен к западным воротам и надеяться, что часовые с недосыпа не примут возвращающийся отряд за ватагу бандитов или хуже того – ледяных ходоков. Установленные на вышках крупнокалиберные пулемёты были способны справиться с куда более серьёзной угрозой, чем полтора десятка человек. А уж если вспомнить об авиационных пушках и огнемётах, то становилось совсем тошно. Пушки монтировались не в башнях, а на верхних этажах жилых домов, которые оказались вмурованы в стену Форта и стали её частью. Мимо одного из таких зданий с наглухо забетонированными оконными проёмами мы сейчас и проходили. Хорошо хоть днём возвращаемся. Пусть сейчас и слепят отблески солнца на отполированном ветром насте снега, но это в любом случае лучше, чем бьющие по глазам лучи прожекторов.
– Ну, и долго нам тащиться ещё? У меня щас ноги отвалятся. – Макса качнуло, и он зацепил меня плечом.
