— Влад, — начал проф, — как ты мог не контролировать поток силы, который забирал из алтаря?
— Занят был, — буркнул я.
Проф опять попытался просверлить во мне дыру. Не получилось, и он снова стал расхаживать по каземату, сложив руки теперь на груди. Обнадеживающий признак! Так вот, всего гоблов погибло около двадцати тысяч. Десять тысяч на совести котов и дружинников. Все правильно. Когда пятьсот опытнейших воинов обороняют такую крепость, когда они используют хитрые болты практически в упор, когда тяжелые стрелы и дротики, заряженные магией, выжигают полосы в море гоблов, когда ядра, выпущенные из требюшетов, устраивают ад на земле, мало не покажется никому. Забыл, эта цифра включает в себя и пару тысяч раненых уродов, которые не смогли убежать. Их воины пограничья добили с шутками и прибаутками. А что творили мои ученики!? Сам Шедар имеет на своем счету примерно четыре сотни гоблов. Мастер Смерти, однако, а сегодня эта сила собрала обильный урожай. Проф имеет пять сотен звездочек гоблов, на своем фюзеляже опытнейшего магистра трех сил. Тины и то записали себе в актив по паре-тройке сотен трупов каждый. Венир ограничился двумя сотнями, но он в основном уничтожал лестницы и тараны, которые гоблы столь любезно приволокли к замку. Будет, чем печи зимой топить. Наверное. Даже отец Карит записал на свой счет пять десятков гоблов. Неопытный он еще в деле убийства разумных. Первый раз, так сказать. Девственность потерял, ха-ха. Итого эти маньяки отправили на тот свет около двух тысяч гоблов! А я, беззащитный, всего семьсот! И то, больше половины, а точнее, две трети, умерли во время эксперимента с кольями льда и вьюгой. Наука требует жертв. Проф, ты сам мне это твердил постоянно! Где справедливость? А что касаемо семи с лишним тысяч мертвых гоблов, которые стали статуями. Которых смерч любовно поднимал на полкилометра в воздух, а потом отправлял в свободный полет на землю. Которых разорвало собственной кровью на куски. От которых остался пепел, так это не я. Это все орлы! Скучали они, понимаешь, очень сильно и долго, а тут такое. Призрак был прав тысячу раз. Его убили из-за цепи стихий. Кому нужна эта занюханная корона короля, когда есть такая игрушка!?
— Влад, — устало произнес проф, — что ты можешь мне сказать? Прошу, без своих обычных шуток.
Наконец-то проф пришел в себя!
— Лед, — начал я, — усиливает в полтора-два раза эффект заклинаний, которые состоят из основ этой стихии. Которые состоят из Воздуха и Воды. Если первооснова в плетении одна, то никакого усиления нет. Также нет усиления, если кроме двух первооснов школы Льда, присутствует третья стихия, например Земля. Плетения из школы Льда, которые я выучил год назад по твоей настойчивой рекомендации, становятся эффективней в разы, когда я впустил в себя холод. По моим оценкам в пять раз, причем, внутренней энергии потребляется столько же, как и без использования холода. Проф, это прорыв.
— Знаю, — проворчал Колар, — ты все-таки не полный бездарь. Я тоже пришел к таким же выводам, когда наблюдал за тобой. Я не сильно разбираюсь в школе Льда, но теперь придется мне этим заняться вплотную. А чему ты радуешься? — подозрительно уставился проф на меня.
— Как чему? — удивился я, — ведь теперь мне можно и нужно сосредоточиться только на изучении школы Льда, если при равных расходах внутренней силы, ее плетения производят такой эффект.
— Полный бездарь, — вздохнул проф. — То, что мы выяснили сегодня, доказывает только одно.
— Что? — спросил я терзаемый плохими предчувствиями.
— То, — злорадно ухмыльнулся проф, — что теперь к школам Огня, Земли, Воды и Воздуха, которые ты изучаешь, добавляется школа Льда!
Господи, да за что мне это? У меня и так голова раскалывается, от тех знаний, которые впихивает в нее Колар!
— Я не могу допустить, — продолжил проф, — чтобы мой ученик в один прекрасный день не смог понять атаку противника и позволил себя убить. Четыре школы и еще одна. Всего пять. Это не обсуждается. Кстати, пока ты не научишься сливаться сознанием с духами стихий, пока ты не научишься работать с ними на приемлемом уровне, ты из замка не уедешь.
— Проф! — возмутился я.
— Твои дела подождут, — отрезал Колар. — Тем более, что ты сам говорил, что духи, заточенные в цепи стихий, являются интеллектуалами. Я думаю, мы управимся быстро. Пары месяцев хватит. Это тоже не обсуждается.
Я попал под науку, как лягушка под каток. Приплыли.
— Кстати, — заметил проф, — ты поможешь мне еще разобраться с плетением этого Дикса, ученик.
И что мне сказать этому фанатику науки?
— Проф, — начал я, — ты очень сильно ошибаешься и в корне не прав.
— В чем? — взревел раненым вепрем Колар.
— Я не твой ученик, — улыбнулся я, — я твой учитель. Хочешь со мной поспорить?
За моей спиной грохнуло, а проф начал покрываться пятнами. Знай, что я очень мстительный и злобный.
Город Вайла, королевский дворец, кабинет короля.
— Отец, я считаю, что ты слишком строго поступил с Алианой, — сказал молодой мужчина.
— Ингар, — грустно усмехнулся Торин Второй. — Наоборот, я поступил очень мягко, посадив Алиану под домашний арест. Ты не знаешь то, что знаю я. Твоя сестра потеряла над собой контроль и это могло очень плохо закончится.
— Чем закончиться? — фыркнул принц. — Сестренка влюбилась в мастера-рейнджера, потеряла голову и отдала свое сердце решительному и мужественному человеку, отличному воину и сильному магу. Кстати, я не думал, что такое с ней вообще может произойти. Хотя, то, что мне рассказал о нем дядя Родкальд, заставляет вспомнить о великих воинах Смуты. Схватиться с бхутом в одиночку, прикрывая отход своих спутников, совершить еще несколько подвигов, пару раз спасти жизнь Алиане и всем остальным — это многого стоит. А захваченную крепостцу Алых я вообще не знаю куда записать!? В графу подвигов или безумств.
— Его могут убить, — равнодушно сказал король, — и ты знаешь, кто это может сделать и почему.
— Не смогут, — улыбнулся принц, — Алиана, беспокоясь за рейнджера, посылала несколько раз в пограничье своего доверенного человека. Вернее, мы это предположили, когда побеседовали с Алыми. Точнее, нам сказали, что некто регулярно переходил в пограничье, был там от силы пару часов и переходил обратно. Мы так и не узнали, кто это был такой. Опрос слуг сестры, который провела тайная стража, ничего не дал. Никто не понимает о чем идет речь. Значит, о возможном человеке Алианы не знают и наши враги. Они имеют в нашем королевстве гораздо меньше возможностей, чем мы. Далее, имя рейнджера знают только туристы, — усмехнулся принц, — как он их называл, я и ты. Далв в полной безопасности, о нем знают только те, кто предан короне, а учитывая его личность и то, что за его плечами стоит гильдия рейнджеров, даже если некоторые разумные и узнают об очередном любовнике, — принц хмыкнул, — Алианы, то они не посмеют и не смогут причинить ему вред. Любовник — это не муж. Если бы Алиана сама не сорвалась в пограничье и не была перехвачена охраной на обратном пути, то мы бы вообще ни о чем не узнали. Мы бы не узнали о том, что она его любит. Мы…
