— Здравствуйте, ваше величество! Искренне рад вас видеть…
Краем сознания отметив, что Ронни опять не солгал, я проводила взглядом упавший меч и невольно поежилась: такой шлепок, да еще и в исполнении моего мужа, надолго отсушивал руку у любого противника, включая здоровяка Нодра!
Звук, с которым голова последнего противника Отта соприкоснулась с полом, заставил Коэлина чуть заметно дернуться. И… вынудил смириться с безысходностью ситуации — он отвел в сторону здоровую левую руку, демонстрируя нежелание сопротивляться, и криво усмехнулся:
— А как же ковры и портьеры?
Я мысленно хмыкнула и тоже вспомнила наше первое знакомство с графом Ауроном.
— Все еще чищу…Но только в мирное время…
— А разве Элирея воюет? — удивился брат.
— Если отталкиваться от одного из любимейших утверждений вашего покойного отца — то да… — кивнул Ронни и, вытащив откуда-то пару иголок, скользнул к все еще трущему глаза графу Сауро.
— И с кем же?
— Как ни грустно это сознавать, но все еще с Делирией…
— С чего вы это взяли? — 'удивился' Коэлин. — Я с вами не воюю!
— Даже чужими руками?
— Что вы имеете в виду?
Прежде, чем ответить, Ронни отправил графа Ульмера в сон, аккуратно положил его на пол и выпрямился:
— Скажите, ваше величество, а в окружении Алван-берза есть люди, работающие на Ночной Двор Делирии?
Брат злобно посмотрел на меня и, набычившись, одними губами произнес: — Мезлина-отс…
Я насмешливо улыбнулась.
— Мезлина-отс! — чуть громче повторил брат. И, не увидев результата, рявкнул на весь Свейрен: — Мезлина-отс!!!
— Зря стараетесь, ваше величество! — буркнул мой супруг. — Слово, позволяющее контролировать Илзе, я убрал довольно давно…
— Вы или кто-то из Нейзеров? — на всякий случай уточнил Коэлин.
— Я…
— Вы предусмотрительны… — ухмыльнулся брат, затем перевел взгляд на меня и неприятно оскалился: — А насколько предусмотрительна ты?
Поняв, на что он намекает, я скрипнула зубами. От бешенства. Но удержала себя в руках и холодно ответила:
— Более чем…
— Уверена?
— Ваше величество, Илзе сообщила мне все три Слова… — абсолютно бесстрастно сообщил Ронни. — Впрочем, если вы в это не верите, можете сказать то, которое когда-то могло ее убить…
Коэлина проняло:
— Ты ему НАСТОЛЬКО доверяешь?!
От чувств, которые он испытывал ко мне в этот момент, меня аж замутило. Поэтому вместо того, чтобы ответить, я грустно вздохнула. И тут же почувствовала ободряющее прикосновение Ронни.
— Ваше величество, я спросил, есть ли в окружении Алван-берза люди, работающие на Делирию! — явно ВИДЯ ответ, повторил Аурон.
Лгать в моем присутствии было глупостью, поэтому Коэлин решил чуть-чуть сместить акценты:
— А вы, конечно же, прибыли в Свейрен только для того, чтобы услышать мой ответ?
— Не 'только'. Но от ответа на ЭТОТ вопрос зависит ваше будущее…
Брат не поверил. А зря: Ронни говорил правду. Более того, он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО собирался оставить Коэлина в покое, если бы узнал, что Ночной Двор Делирии не имеет никакого отношения к усилению ерзидов!
Несколько мгновений Коэлин делал вид, что раздумывает, затем недовольно дернул себя за ус, поскреб за ухом и… качнулся влево:
— Шаве-…
Навыки, вбитые в мое подсознание Ронни и Кузнечиком, сработали, как надо: вместо того, чтобы воткнуться в пол головой, я ушла в кувырок и, выкатившись на ноги, успела увидеть последнее движение короткого боя — замысловатое вращение Коэлина, после которого он затрепыхался в удушающем захвате моего мужа. Вся картина произошедшего собралась чуть позже. Когда я сообразила, что одновременно с началом третьего Слова сводный брат бросил в меня метательный нож!
— Что ж, будем считать, что ответ на свой вопрос я все-таки получил… — заставив Коэлина приподняться на цыпочки и застыть без движения, прошипел Ронни. — Поэтому имею полное право обезопасить Элирею так, как считаю нужным!
— У ф-фас-с-с нич-чего н-не пх-холучитс-са… — прохрипел Коэлин.
— Получится… — уверенно ответила я, доставая из рукава палочку ушеры. — Вот увидишь…
Этот отрывок прошлого я просматривала почти без внутреннего сопротивления. Скорее всего, потому, что в нем Коэлин еще казался мне человеком. А следующий, тот, в котором сломанный мною брат отвечал на вопросы Ронни — рваными отрывками. Ибо сходила с ума, представляя себе некоторые картинки:
…- Этих четверых я довел до плиты, ведущей в покои Игрена, показал, где находится рукоять рычага, и зажег мерную свечу, чтобы они начали действовать одновременно с нами…
— Зачем вы его убрали?
— Он был верен моему отцу. Кроме того, я обещал его жизнь Заре де Митарр…
…-…а когда я заглянул в смотровую щель и увидел, что рядом с ним спит моя мать, хотел передумать. Но вовремя вспомнил слова отца: 'Жизнь вносит коррективы в самые лучшие планы. Поэтому надо быть готовым ко всему и идти к цели так, как будто препятствий не существует…'
— Но это же были твои родители!
— Отец сломался. А уступать трон мне не захотел…
…- Этой маленькой твари осталось совсем немного: первый же бал — и маленькая царапинка на руке отправит ее вслед за отцом…
— Кто должен ее поцарапать? И чем?
— Андивар Фарбо… Или кто-то из его свиты…
Там, в прошлом, дослушав последний монолог Коэлина, касающийся его планов относительно будущего Элиреи, я настолько вышла из себя, что захотела крови. Однако стоило моей руке дернуться за кинжалом, как ее накрыла ладонь Аурона:
— Не надо…
— Но почему?! Он — чудовище!! Такое же, как и все Рендарры!!!
— Ты тоже Рендарр. Но не чудовище, а чудо…
Услышав этот аргумент, я расплакалась. А через несколько мгновений вытерла щеки рукавом и невесть в который раз за эти месяцы почувствовала себя счастливой: мужчина, только что узнавший обо всех планах Коэлина и имевший море оснований жаждать его смерти, нашел в себе силы подарить ему жизнь!
А вот результаты работы с графом Сауро и последующий визит в посольство Элиреи я вспоминала с удовольствием. Еще бы: моими стараниями Нодр Молот, поводырь начальника Ночного Двора и Серого клана Делирии, стал правой рукой барона Гарата де Шалли:
…- Здравствуйте, барон…
— Добрый вечер, граф! Добрый вечер, леди! Чем могу быть полезен?
— Позвольте представить вам мою супругу, леди Илзе Утерс… и Нодра де Шалли. Вашего племянника, который весь следующий год будет вашим ближайшим помощником…
— Э-э-э…
