— Оррин?
— Т-с-с-с! Закрой глаза и слушай. Попробуй мысленно найти его. Не отвлекайся.
Я закрыл глаза. Ничего, совсем ничего. Почему я решил, что могу чувствовать присутствие эльфов. Начинаю нервно крутить Эльдарионовы перстни на правой руке. Свои-то убрал в мешок еще в подземелье. Нервы натянуты до предела. Ну, где же, где же этот проклятый эльф!
И вдруг я почувствовал его здесь. Открыл глаза и увидел прямо перед собой карателя, замахивающегося на меня с мечом в руке.
Поздно! Уже ничего нельзя сделать. Он сейчас меня убьет! Инстинктивно закрыл глаза тыльной стороной ладони и стал ждать. Вот сейчас, сейчас.
Ослепительная вспышка, громкий хлопок и тишина.
Я что, уже умер?
Открыл глаза и увидел, что эльфа нет. Оглянулся по сторонам — нигде нет. Только в луче солнечного света танцуют разноцветные пылинки.
Никогда не любил свою работу —
Клиенты, оценив качество,
Не оставляют положительных отзывов.
Неблагодарные твари.
Мясник.
Не понял. Я тут готовлюсь героически умереть, а убийцы нет. Оглянулся на орка, тот недоуменно пожал плечами, и мы пошли искать так хитро спрятавшегося ушастого. Ну, до чего шустрые, оказывается, эти эльфы, только что махал мечом. Миг — и нету.
— Эй, длинноухий, выходи! Умри как мужчина. Нечего прятаться по углам!
Закричал я, возмущенно сжав кулаки.
— А-а-а! Как больно! Оррин, кольцо укусило меня!
Трясу рукой и лихорадочно пытаюсь содрать кольцо с пальца. Бесполезно, оно как будто вросло. Ужасно, неужели мне теперь придется всю жизнь таскать эту дрянь, не рубить же палец.
— Оррин, помоги мне снять его. Камень в перстне так раскалился, что терпеть нет никакой возможности. Давай, попытайся стянуть его, может смазать чем-нибудь?
Орк осторожно взял мою правую ладонь и стал, не касаясь колец, внимательно рассматривать. Осторожно прикоснулся к красному камню в перстне на указательном пальце, повернул кольцо камнем вверх и, хмыкнув, сказал.
— Поздравляю, кольцо наследника признало тебя. А я все удивлялся, почему яд на лезвии не подействовал на тебя, не надо баек про Казимира, люди в искусстве приготовления ядов по сравнению с эльфами просто несмышленые дети.
Я ошарашенно уставился на скромное колечко на моей руке. Ничего особенного — узкий золотой ободок с какими-то листочками, аккуратный красный камень, похожий на рубин. И это кольцо наследника? Я думал о чем-то более дорогом и помпезном, ведь зная снобизм эльфов, невольно ожидаешь от такой вещи чего-то экстраординарного. А такую вещицу прилично подарить, если только обедневшей дворяночке или купчихе, но никак не эльфийскому принцу.
— Ты уверен? Что-то не похоже оно на вещь из сокровищницы Дома, пусть даже и малого.
— Как ты еще наивен.
Говоря это, Оррин покачивал головой. Такое впечатление, что он просто делал для себя вывод, а не ставил меня в известность о своем мнении.
— Есть представительские вещи неимоверной красоты и ценности. И есть носители магических заклятий, амулетов, щитов и т. д. Артефакты специально делают невзрачными. И воры не заинтересуются, и противнику не бросаются в глаза. А в магических делах, сам понимаешь, малейшее преимущество может дать возможность выжить и победить. Что ты блестяще продемонстрировал мне только что.
— Я?! Когда? Какой магический поединок? Ты что! У меня вообще нет никаких способностей, тысячу раз убеждались. Королевский маг таскал меня на проверку чуть не каждую неделю с тех пор, как мне исполнилось десять лет. И вообще, какая победа, если эльф убежал?
— Он не убежал. Ты его убил.
— Да ты с ума сошел! Может, обвинишь меня и в том, что дождь пошел. Какое убил, я до него даже пальцем не дотронулся!
Орк покачал головой и показал мне на большую бухту троса, предлагая присесть и продолжить наш разговор в более удобной обстановке.
— Малыш, ты совершенно не имеешь никакого представления об обычаях эльфийских Домов. Не ожидал от Гелены такого легкомыслия. В твоем образовании оказались слишком большие пробелы, это может стать опасным для тебя. Узнай врага, и половина победы — твоя.
Оррин сел удобнее и продолжил.
— Эльфы, как ты знаешь, живут очень долго, десять тысяч лет для них не предел. В силу своего возраста ты даже представить себе не можешь, какая это бездна времени, и это время нужно чем-то занять. У людей никогда не бывает таких проблем: им сначала нужно вырасти, получить образование, достигнуть мастерства в своей профессии, жениться, успеть вырастить детей, заработать на сытую старость. Им просто некогда скучать, и потом, всегда есть перспективы. Из-за короткого срока жизни, часто появляются разные возможности улучшить свое положение, занять более достойную должность или вступить в наследство. А у эльфов? Подумай сам, чего можно дождаться при такой продолжительности жизни. К тому же, эльфийское общество весьма консервативно, инициатива не приветствуется, нет никакой возможности дождаться смерти начальника и занять его кресло. У длинноухих существует система жесткой иерархии, малейшей привилегии приходится добиваться веками. И это притом, что за малейшую провинность весьма серьезно и унизительно наказывают.
Я скептически посмотрел на орка и уточнил.
— Вот прямо так и наказывают? Как можно заставить этих высокомерных ушастиков делать то, что они не хотят?
— О, у них было достаточно времени для выработки действенных методов воздействия! Хочешь пример из жизни, пожалуйста! Твоя мать. Эльдарион достаточно ясно успел объяснить свое отношение к твоему существованию. Ты не задумывался, почему именно ее отдали замуж за Гонора?
Я стал вспоминать, о чем говорил мой телохранитель при нашей последней, весьма драматической, встрече.
— Кажется, он намекал на какое-то задание, на свое опоздание куда-то.
— Твою мать отдали человеку в качестве наказания Дома Кленового листа. Для эльфийки это мезальянс и страшное унижение. Это равносильно тому, если бы принцессу выдали замуж за свинью. И для полного унижения, твоего дядю, наследника Дома, приставили к тебе телохранителем. Ты думаешь, больше некого было послать в Сарран, шпионить за тобой и королевской фамилией?
Мне как-то стало не по себе, получается, все мои мечты о любящей матери, были страшным заблуждением? Если бы она осталась жива, то ненавидела меня, как Эльдарион? На этом фоне моя мачеха переставала казаться такой уж мегерой. Я был так потрясен этой мыслью, что не сразу обратил внимание, что орк продолжил свой рассказ.
