Ознакомительная версия.
Именно поэтому, выходя из дома в синий вечерний декабрьский мир, я поднимаю глаза, смотрю на заснеженные, как с рождественской открытки деревья и говорю: «ах». Неважно, насколько искренне, главное – выработать полезную привычку.
Потом украдкой высовываю кончик языка и в очередной раз убеждаюсь, что декабрьские снежинки сладкие на вкус. Тоже дело.
Потом лезу в клумбу с анютиными глазками – как там они? Я их даже фотографировать не стану, просто бескорыстно посмотрю, как они цветут под снегом. Такие хорошие.
Потом я наконец опускаю очи долу, с нежностью гляжу на грязно-бурое хрючево под ногами. Думаю восхищённо: «Надо же, снег, а как тепло!» И, окончательно воспрянув духом, иду чистить от ослепительно белого снега свою прекрасную машину, самой красивой в мире синей щеткой, приплясывая под музыку, специально припасённую для такого случая. Я же, на самом деле, очень люблю танцевать, но вечно об этом забываю, а тут такой повод.
Критический ум мой уже давно лежит на земле, закрыв голову руками, прикидывается мёртвым. На самом деле, он, конечно, готовит ответный удар. Сейчас ему не понравится, как маневрирует встречный автомобиль. И как медленно стартует со светофора придурок на ауди. И какая идиотская шапка у той тетки в троллейбусе. И…
Ничего, пусть старается. Всё равно его война давным-давно проиграна. Я знаю ему цену. И я всегда начеку.
* * *
Знаменитую фразу Бойса «Каждый человек – художник» обычно употребляют, вырвав из контекста. От этого может возникнуть представление, будто речь шла о потенциальных художественных талантах каждого – типа только краски да скрипку в руки дай, и понесётся.
На самом деле, штука в том, что Бойс, будучи не только художником-шаманом, но и политиком-романтиком, обычно говорил о вкладе каждого человека в формирование нового общества.
И при этом (справедливо) полагал искусством всё происходящее.
То есть, вообще всё.
Итак.
Каждый человек художник, хочет он того или нет, просто по факту существования. Так или иначе, а свою лепту в общую симфонию действительно вносит каждый.
И хотя бы уже поэтому следует стараться, чтобы любой жест был вдохновенным и осмысленным. Вообще всякий, включая утреннюю дойку, поездку на городском транспорте, чистку картошки и смену постельного белья. Потому что быть вялым, унылым, бездарным художником, чья фальшь вечно портит песню – прискорбная судьба, врагу такой не пожелаешь.
Кстати, с этой точки зрения особенно забавно выглядят отношения человека с Богом. Верит ли художник в свою аудиторию, и если да, то как он её себе представляет? И каких плюшек ждет за труды?
Иногда среди ночи, часа в два – три, мы идём, или едем на ту улицу, где жили раньше. И смотрим на свои окна: как мы там? Уже спим, или ещё нет?
Иногда человеку совершенно необходимо знать о себе такие вещи.
Сегодня мы спали.
* * *
Иногда хочется написать о любви.
Такой взаправдашний текст о любви, в которую верят почти все девочки и некоторые (на вес золота) мальчики. То есть, о вожделении, тщательно переработанном разумом и сердцем, так что на выходе получается набор чувств, от которых в глазах темно, и под ногами вместо земли какая-то незнакомая планета, вязкая и шаткая одновременно. И если умирать, то вот прямо сейчас, пока…
Пока.
Вместо этого я всегда пишу о зеркалах.
О том, как изредка в зеркале появляется лицо, почти не похожее на то, которое я (здесь, сейчас) считаю своим. И смотрит на меня. То есть, мы оба смотрим друг на друга. И у меня в глазах темно, и под ногами вместо земли какая-то незнакомая планета, вязкая и шаткая одновременно. И если умирать, то вот прямо сейчас, пока…
Ну, как-то так. Примерно. На этом вашем человеческом русском языке вообще хрен поговоришь о любви. Не для того он придуман.
…Мы смотрим друг на друга и думаем: ну да, не в этой жизни. Ну и хрен с ним. Какие наши годы, успеется ещё.
Я иногда улыбаюсь до ушей, а иногда почти реву. А мой зазеркальный не-двойник всегда спокоен. Такое уж у него воспитание.
А потом я иду по своим делам – жить жизнь.
Будь благословен этот мир, в котором есть зеркала.
…как будто стою на пороге – по-домашнему, в меховых тапках и теплой пижаме, в зубах ванильный сухарик, или куриная котлета, или что там обычно к чаю подают. Но дверь уже открыта, и я вижу там необозримый, прекрасный, сияющий мир, неведомый и знакомый одновременно, пока без подробностей, общую картину, воздух и свет, и стою, затаив дыхание, но скоро, уже вот-вот вдохну, и тогда пути назад мне не будет.
Вот и хорошо, вот и не надо.
* * *
Как же я люблю проезжать ночью через чужие города, совершенно пустые, освещённые разноцветными рекламными огнями, тусклыми уличными фонарями и желтым заоконным светом.
Ночной город – это самая честная реальность, где тьма, свет и ветер властвуют безраздельно, а люди знают своё место, не мельтешат, сидят по домам и делают посильный вклад в дело света и тьмы, включая и выключая лампы.
Путешествовать, на самом деле, надо именно так – автомобилями и автобусами, сквозь сотни километров тьмы, света и ветра.
* * *
Как «они» побеждают
Взять хотя бы тот же спам, рассылаемый в виде писем и комментариев. На самом деле, совершенно безвредная, хоть и докучливая херня; как мне всегда казалось, практически бесполезная для рассылающих, потому что рассчитана на совсем уж бедных болванов, зачем-то открывающих всякое письмо, присланное с незнакомого адреса, и покорно кликающих на всякую ссылку. Впрочем, говорят, таких довольно много.
Но я не о том.
Я о том, что спам – небольшая проблема, пока сыпется в наши почтовые ящики и комментарии. Увидеть, оценить, удалить – дело доли секунды, не о чем говорить.
Настоящие проблемы начинаются, когда специально обученные борьбе со спамом почтовые сервисы автоматически отправляют в спам нужные, даже долгожданные письма, иногда просто в голову не приходит там поискать, и так прерывается связь между корреспондентами, случается, навсегда – если они, предположим, не слишком близко знакомы и не имеют возможности прояснить недоразумение.
Я хочу сказать, спамеры побеждают не в тот момент, когда какой-нибудь наивный пользователь идёт на их сайт, а когда слишком много нашего времени и усилий уходит на борьбу с последствиями борьбы со спамом. И всем кажется – это нормально, как же ещё может быть. Зато мы защищены от спама. Зато мы защищены!
Ознакомительная версия.
