— Положи сюда руку — указал в центр стола.
— Зачем?
— Кое-что покажу. Положи.
Легат огляделся. Его ребята сидели вдоль стен на изготовку, кинжалы под полами плащей, метательные ножи в рукавах. Если что — через секунду старик будет мертв.
— Я не настолько глуп, чтоб причинять тебе вред — словно прочел его мысли священник, буравя глазами. Диокл положил.
— А теперь попробуй убрать.
Командир потянул руку на себя, но та не слушалась, лежала на месте. Потянул сильнее. Ноль эффекта. Он НЕ МОГ ею пошевелить!
— Ты…
— А теперь лови!
Полупустой кувшин, стоящий в центре стола резко поехал к нему, как будто подгоняемый невидимым ветром, и прыгнул в лицо. Просто, с места, сам по себе! Легат только и успел перехватить свободной рукой. После чего автоматически заглянул внутрь. За что чуть было не поплатился бровями. Из кувшина полыхнуло пламя, как будто внутри горело земляное масло.
— Колдун… — прошептал командир и попытался встать, ладонь в центре стола мешала, как будто приклеилась. Телохранители повскакивали, держа ножи и кинжалы на изготовку, рассеяно смотря на командира, не зная, что делать. Потому, как старик по-прежнему сидел, и не спеша цедил вино, не делая резких движений.
— Успокойся, мой мальчик. — рука отлипла от стола. — Присядь. Ну что, теперь поговорим?
Ошеломленный Диокл сел.
* * *
Солнце прорвалось сквозь веки и выжигало глаза. Такое же, как и на Средиземном море, в старых добрых Фессалониках, если не хуже. Я потянулся и открыл их. Пытаться спать дальше бессмысленно. К тому же, чувствовал себя совершенно выспавшимся.
Тут передо мной проплыли лица рыжей девчонки и очаровательной обнаженной латиноамериканки. Я подскочил, как ужаленный!.
— Блин, во гоню! В натуре псих!
— Ну, почему сразу псих? Просто иной!
Я обернулся на кровать, на которой только что спал. На ней лежала, раскинув волосы по подушке, вчерашняя огненно-рыжая девочка. Теперь на ней была полупрозрачная алая ночнушка с чересчур уж откровенным вырезом. Да и полупрозрачная, скажем так, тоже чересчур. У девочки были все те же ярко накрашенные обведенные черным голубые глаза, те же ярко-алые коготки и те же белые рожки. Натуральный чертенок! Причем довольно симпатичный. Я улыбнулся.
— Здрасте…
Чертенок в ответ лукаво стрельнула глазами.
— А где же твоя подруга, обнаженная индианка?
— Испанка. — она скривилась — Не знаю, где-то тут, рядом. Может, отчет пишет.
— Какой отчет?
— Ну, о вчерашних событиях. О том, что в Реале стало на одного иного больше.
— Иного? Это я что ль иной?
— Какой ты догадливый!
— А чё сразу иной? Я нормальный!
— А я и не сказала, что ты не нормальный. Ты иной, а не ненормальный.
— А, это как у Лукьяненко! Ночной дозор, выйти из сумрака! Я теперь что, колдовать могу?
Девочка весело так, по-детски, хихикнула.
— Да, в основном колдовать! Хотя, кто знает, какие у тебя способности откроются? Может и колдовать сможешь. Но вообще, тебе надо меньше фэнтези читать. Мир гораздо прозаичней! — потянула она.
— И проще — добавил я с легкой иронией.
— Нет, не проще! — оживилась девчонка — Прозаичней! А насчет простоты, пожалуй, даже сложнее… — она вздохнула — Столько всяких заморочек! Лукьяненко отдыхает! Теперь еще вот с тобой одна! — она повернулась на бок и стала гладить себя по бедру. Жест этот, конечно, предназначался мне, типа, оценить фигуру. Я оценил. Тупая озабоченная малолетка!
— А ты, как я понимаю, чёрт?
— Ну, типа того. Черт, демон, для тебя без разницы. Вообще, демон-искуситель второго ранга. Но вы называете нас всех чертями, хотя черти выполняют иную функцию.
— Какую же? — я оживился. — Грешников на сковородках жарят?
— А вот помрешь, заберу тебя к себе, тогда узнаешь! — усмехнулась она — Хотя, ты не далек от истины…
— Спасибо, я лучше пока как-нибудь здесь перетусуюсь. Мне тут нравится. А прям сейчас искушать меня не надо! — кивнул я в сторону ее руки, гладящей бедро. — Я люблю, во-первых, настоящих девочек, в смысле живых, а во-вторых, постарше. Малолетки не в моем вкусе.
Она убрала руку, засунула под голову и повернулась на спину. Опять жестом эдакой маленькой развратницы.
— Ну, насчет живых ничего не могу сказать — замурлыкала она — но по возрасту я гораздо старше и тебя, и твоей бабушки и даже твоего ангела-хранителя.
— Этой латинос, что ли?
— Она испанка, ей около ста пятидесяти.
— Ай, как нехорошо выдавать возраст подруги! Вдруг обидится? А тебе сколько?
— Ай, как не вежливо спрашивать даму о возрасте! А Консуэла не обидится, она ж ангел! И мне она не подруга, а конкурентка. У нее и спроси!
— Какие мы обидчивые!
— Мы не обидчивые, нам просто скучно. Давай чем-нибудь займемся?
— В смысле? Любовью?
— Блин, да ты только о сексе и думаешь! Кролик! Кажется, мы сработаемся!! — она подмигнула. — В смысле пожрем и на гулядки сходим.
Я понял, что чего-то не догоняю.
— О! Тебе девочек хочется? Типа, чертям можно даже ориентацию менять?
— Нет, ты в натуре тупой! — вздохнула она — Ладно, объясняю по пальцам — девочка села на кровати и стала оживленно жестикулировать
— Ты — смертный. Типа, человек! Усек?
— Не, вообще, я думал, что я человек и есть, не типа…
— Значит усек! Хорошо. Надежда есть. У каждого смертного есть Хранитель и Искуситель.
— Это, типа. ты и нудистка.
— Какая нудистка?
— Ну, напарница твоя, Консуэла там, или как ее? Конкурентка.
— Она самая. Я тебя искушаю, она наоборот, защищает. Ангелы и демоны не принадлежат Реалу, поэтому…
— А кому принадлежат? Барселоне или Департиво? — Мне начало нравиться играть с этой маленькой дрянью. А что она дрянь не сомневался: разве хороших возьмут в черти?
— Какому Департиво? — Изумление на ее лице было настолько искренним, что я мысленно засчитал себе очко."1:1". Играем дальше.
— Из Ла-Коруньи. А может Интеру, или Манчестеру?
— Шутник! Не хочешь, не буду ничего говорить. — она откинулась назад на подушку и сложила руки на груди в позе отчуждения.
— Эта зануда белокрылая фиг что тебе объяснит! Знаешь, какие у них там в Конторе инструкции на все случае жизни? То нельзя, это нельзя! Закачаешься! Так и будешь дурнем ходить, со всего фигеть и шарахаться, пока в дурку не отправят!
— Какой конторе? — пропустил я фразу про дурку. Про нее еще успеется.
— Ну, не знаю. В какой-нибудь… — девчонка с деловым видом отвернулась и уставилась в окно, сделав вид, что происходящее там просто суперинтересно.
