А одежку каждый себе по деньгам выбирать волен, хотя тоже имеются кой-какие ограничения и в этом плане.
- Бара-а-ана. - протянул я. - Мозгов у тебя, князь, как у барана. Надо же, один из первейших денежных мешков Ашшории, владетельный деспот Хатикана и Горной Аршакии, а за первенца у молодой жены решил бараном отделаться. Ну и что ты ожидал за такое скопидомство, сына что ли?
Хатиканский князь поперхнулся, зато на физиономии третьего из князьёв расплылась наидовольнейшая ухмылка.
- Ну а ты-то, ты чего разулыбался, князь Арцуд Софенский? - развернулся к нему я. - Помню я то золотое блюдо с речным жемчугом, что ты восемь лет назад монастырю в дар преподнес, как не помнить? И как ты пил беспробудно в паломничьем доме, да прислугу гонял, помню тоже. Кабы не искренняя молитва одного из братьев, разве стал бы ты князем в обход своего дяди?
Молитва та была вознесена прошлым, ныне почившим братом-кормильцем, и звучала так: "Солнце, даруй ты уже быструю смерть всей родне этого пропойцы, чтобы он отсюда наконец уехал!"
Улыбка на лице князюшки увяла, и теперь на меня таращились три бородатых мужика с постными мордами.
А вот так, знай наших! Первым делом с вас, мои дорогие феодалы, спесь надо сбить, а там уж можно и поторговаться.
- Не жури их, брат Прашнартра. - вмешался Тхритрава. - Князья проделали долгий путь и еще не отдохнули толком после тяжелой дороги. Но, я убежден, они приготовили надлежащие дары нашей обители. Не так ли?
Какой же умница все же, наш настоятель - так выделить последнюю фразу голосом, что не отбашлять в его казну кругленькую сумму нашим гостям теперь то же самое, что лицо потерять. Они еще соревноваться будут в том, кто дар побогаче преподнес, и хвастать напропалую своей щедростью и набожностью.
- Не гневитесь, божьи люди. - молодой князь, Зулик Тимарианийский кажется, если я верно разглядел его стяг, приложил руку к сердцу. - Мои братья-князья вполне все то давно осознали, о чем брат Прашнартра сейчас говорил. Именно потому не стали мы брать с собой ни злата, ни лалов да смарагдов, ни жертвенных животных, на разумение свое не полагаясь и боясь что дары наши окажутся никчемными. Но по слову вашему пошлем гонца за тем, что Святой Троицы и всей Небесной Дюжины достойно.
Ишь ты! Умный...
Впрочем, иного с князьями Хатикани и Софенине не послали бы - их рода давно уже соперничают из-за контроля над Аршакией, и раз кровные враги приехали меня на царство звать, это должно символизировать волю всего Совета Князей. Ну, или значительной его части.
Традиция такая, демонстрировать серьезность намерений эдаким вот образом. А чтобы намерения по дороге один другого не зарезали, с ними всегда шлют нейтрала поумнее и поязыкастее, дабы вовремя их от смертоубийства мог удержать.
- Вот скажи, просветленный Прашнартра, какие дары принести нам вместно?
Ух ты, реально умный. Проверить решил мою соображалку. А я вот прикинусь ветошью!
- Не мне то решать. - я пожевал губами. - Такие вопросы должно определять брату-хранителю Реликвии.
Чистая правда, его епархия. Вон как у настоятеля физиономия вытянулась, а у гостей, наоборот, в глазах радость. Продешевит Круврашпури, прям к гадалке не ходи - потому, помолчав пару мгновений, я добавил:
- Конечно, он излишне скромен, и навряд ли примет решение не посоветовавшись с Советом Благих обители. Особенно с братом Асмарой, чья самоотверженность в служении Святому Солнцу общеизвестна. Верно, отец Тхритрава?
Жаль, демонический хохот изобразить было неуместно, а то он прекрасно подошел бы к ситуации - уж кто-кто, а наш брат-кастелян с них вытрясет все до последнего бисти.
- Истину глаголишь, брат Прашнартра. - кивнул наш главнопоп. - Многими благодатными талантами Святое Солнце наделил брата Асмару.
- Ну вот и славно. - я с кряхтением поднялся. - Пойду, помолюсь о том, чтобы боги и святые послали вам знак о должных жертвах, потребных для исполнения желаний князей. А уж как пошлют, так снова зовите, если понадоблюсь.
- Ты, брат, так уверен, что они снизойдут до нас и чудо явят? - спросил князь Хатикани.
Нет, вы гляньте - он торговаться пытается! Э, брат, супротив настоятеля и кастеляна это дохлый номер.
- И быть иначе не может. - ответил я. - Нет равных отцу Тхритраве в толковании знаков Книги Перемен Сущего.
Да, нечто вроде "И-Цзин" и тут имеется. Как любая гадательная фиговина составлена таким образом, чтобы толковать предсказания можно было абсолютно любым образом. Что, собственно, сейчас нашей обители как нельзя лучше и подходит. Ну и князей-переговорщиков настроит на нужный мне лад. На неборзый. Главное, чтоб Тхритрава не шибко увлекся и скупость обуздал - вон у него какая мечтательность появилась во взгляде...
Ну, Люкава понесся монастырский актив собирать, а я пошаркал к своей келье. Угадайте, кто меня возле нее ждал, изнывая от нетерпения?
- Брат Прашнартра, ну где ж ты ходишь? - укоризненно произнес Тумил. - Меня за тобой Круврашпури послал, велел привести к нему срочно.
- Да можешь уже не торопиться. - отмахнулся я. - Настоятель Совет Благих созывает вот прямо сейчас. Не до меня теперь брату-хранителю. Но за исполнительность - хвалю.
- Эх... - парень разочарованно вздохнул и потупился. - А ты про меня подумал? Ну, про имя?
- А как же. - кивнул я, и отворил дверь в келью. - Ты юноша смышленый, усердный, и имени достоин соответствующего, из первой книги Деяний Святых Посвященных.
- Ты правда так думаешь? - обрадовался пацан. - В смысле, это же очень большая честь... А какого?
- Ну, я долго выбирал, и решил остановиться на имени Крушнапраньюдрулпрапрахма-шинью.
Глаза Тумила округлились.
- Да я же это и выговорить не сумею! - в отчаянии воскликнул он.
- Посмотри на это с другой стороны. - флегматично ответил я. - Тебе-то свое имя называть придется не так уж и часто, зато окружающим - постоянно.
- Ты шутишь так, да? - спросил Тумил.
- Какие шутки могут быть со священными именами? Это жуткое святотатство, разве же я на него способен? - увидев выражение лица парня я поспешил добавить следующую фразу: - Так, вот на этот вопрос можно не отвечать. Тебе что, имя не понравилось?
Мальчик кивнул с самым мрачным видом.
- Ну хорошо-хорошо. У меня и другая мысль была. Крушнапраньюдрулпрапрахма-шинью, в конце концов, не единственное же имя в первом томе Деяний, верно?
- Конечно! - энергично ответил Тумил. - Посвященный Кахура, Посвященный Тиритан, Посвященный...
- Мне вот там запомнилась история про одного святого отшельника. - перебил я его.
- Да? Это про которого? Их там много.
- А про того отшельника, который сто лет на горе сидел, медитировал, справедливости хотел.
Парнишка нахмурился, припоминая, а потом аж подпрыгнул на месте:
