— Роланд, мне обязательно надо возвращаться в Рокинг Би? — спросил Джейк.
Роланд обдумал вопрос, пожал плечами.
— Ты хочешь?
— Да, но на этот раз мне лучше взять с собой «ругер», — лицо Джейка порозовело, но голос остался ровным. Он проснулся с этой идеей, будто бог снов, которого Роланд называл Нис, подсунул ее ему во сне. — Я положу его на дно спальника и заверну в рубашку. Никто не узнает, что он там, — Джейк помолчал. — Я не собираюсь показывать его Бенни, если ты думаешь, что он нужен мне для этого.
Такая мысль не приходила Роланду в голову. Но чем руководствовался Джейк? Он задал этот вопрос и получил ответ человека, который просчитал партию в «Замки» на несколько ходов вперед.
— Ты спрашиваешь, как мой старший?
Роланд уже отрыл рот, чтобы ответить утвердительно, заметил, как пристально смотрят на него Эдди и Сюзанна, и передумал. Одно дело, хранить секреты (как каждый по-своему хранил секрет беременности Сюзанны), и совсем другое — следовать интуиции. Ответить да, значит, держать Джейка на коротком поводке. Но он, конечно, заслужил право на определенную самостоятельность. Нынешний Джейк разительно отличался от того Джейка, которого «извлекли» в Срединный мир, дрожащего, перепуганного, чуть ли не голого.
— Нет, не как твой старший, — ответил он. — Что касается «ругера», ты можешь брать его и увозить, куда хочешь и в любое время. Разве не ты принес его тету?
— Украл, — тихим голосом ответил Джейк, уставившись в колени.
— Ты его взял, чтобы выжить, — напомнила Сюзанна. — А это большая разница. Послушай, сладенький, ты никого не собираешься подстрелить, не так ли?
— Не собираюсь, нет.
— Будь осторожен, — добавила она. — Я не знаю, что ты задумал, но будь осторожен.
— И что бы ты ни задумал, постарайся разобраться с этим в течение следующей недели, — вставил Эдди.
Джейк кивнул, посмотрел на Роланда.
— Когда ты решил провести общее собрание?
— Если верить роботу, у нас десять дней до прихода Волков. Так что… — Роланд что-то подсчитал в уме. — Собрание пройдет через шесть дней. Тебя это устроит?
Джейк снова кивнул.
— И все-таки ты не хочешь рассказать мне, что тебя тревожит?
— Нет, если ты не спросишь, как старший. Возможно, это ерунда, Роланд. Честное слово.
Роланд с сомнением кивнул, начал сворачивать новую самокрутку. До чего же это приятно, курить свежий табак.
— Есть что-нибудь еще? — спросил он. — Если нет, тогда…
— В общем-то, есть, — прервал его Эдди.
— Что?
— Мне нужно вернуться в Нью-Йорк, — говорил он так буднично, будто разговор шел о том, что он собрался прогуляться в ближайший магазин за банкой маринованных огурцов или коробочкой лакричных пастилок, но глаза его возбужденно горели. — И на этот раз я должен попасть туда во плоти. То есть, придется напрямую задействовать этот шар. Черный Тринадцатый. Я очень надеюсь, что ты, Роланд, знаешь, как это делается.
— А с чего это ты собрался в Нью-Йорк? — спросил Роланд. — Вот этот вопрос я задаю, как старший.
— Само собой, — кивнул Эдди, — и я тебе отвечу. Потому что ты прав, говоря о том, что времени в обрез. Потому что Волки Кальи — не единственные, из-за кого нам надо тревожиться.
— Ты хочешь посмотреть, сколько времени осталось до пятнадцатого июля, — догадался Джейк. — Так?
— Да, — кивнул Эдди. — По тому, что мы видели в Прыжке, ясно, что время в том Нью-Йорке 1977 года идет быстрее. Вы же помните дату на экземпляре «Нью-Йорк таймс», которую я нашел?
— Второе июня, — ответила Сюзанна.
— Правильно. А точно соотнести время этого мира и другого не представляется возможным. Согласны?
Джейк энергично кивнул.
— Потому что этот мир не похож на другие… если только эта разница не кажущаяся, подстроенная Черным Тринадцатым, который и отправил нас в Прыжок.
— Я так не думаю, — покачал головой Эдди. — Мне представляется, что отрезок Второй авеню, от пустыря до, скажем, Шестидесятых улиц, играет очень важную роль. Я думаю, это дверь. Одна большая дверь.
Джейк Чеймберз оживился.
— Не до Шестидесятых. Не так далеко. Я думаю, ты говоришь об отрезке Второй авеню между Сорок шестой и Пятьдесят четвертой улицами, В тот день, когда я ушел из школы Пайпера, я почувствовал какие-то изменения, когда пересек Пятьдесят четвертую улицу. Речь может идти только об этих восьми кварталах. На этом отрезке находятся магазин звукозаписи, ресторан «Чав-Чав» и «Манхэттенский магазин для ума». И, разумеется, пустырь. Это другой конец. Это… не знаю…
— Оказавшись там, ты попадаешь в другой мир, — продолжил Эдди. — Какой-то ключевой мир. И я думаю, именно поэтому время там бежит…
Роланд поднял руку.
— Стоп.
Эдди замолчал, выжидающе посмотрел на Роланда, с легкой улыбкой на лице. Но Роланд и не думал улыбаться. И от недавнего благодушия не осталось и следа. Слишком много у них дел. А вот времени на все эти дела явно недостаточно.
— Ты хочешь посмотреть, насколько приблизилось время к тому дню, когда перестанет действовать прежнее соглашение. Правильно я тебя понял?
— Да.
— Для этого не обязательно перемещаться в Нью-Йорк во плоти. Хватит и Прыжка.
— Прыжок годится, если нужно только проверить день и месяц, но есть и другие дела. Насчет пустыря мы сильно ошиблись. Очень сильно, уверяю вас.
10
Эдди не сомневался, что они смогут стать владельцами пустыря и без унаследованного Сюзанной состояния. Он полагал, что история Каллагэна ясно показала, что для этого нужно сделать. Не розы, конечно. Роза не могла принадлежать никому (ни им, ни кому-то еще). Но пустыря, чтобы охранять и защищать розу. И денег для этого, по его убеждению, практически не требовалось.
Испуганный или нет, Келвин Тауэр спрятался в бывшей прачечной, чтобы спасти задницу Каллагэна. Испуганный или нет, Келвин Тауэр 31 мая 1977 года отказался продать последний участок манхэттенской земли, находящийся в его собственности, «Сомбра корпорейшн». Эдди думал, что Келвин Тауэр вполне тянет на героя.
Эдди также думал и о том, как отец Каллагэн закрыл лицо руками, первый раз упомянув о Черном Тринадцатом. Ему очень хотелось вышвырнуть шар из своей церкви… но он все равно держал его там. Как и владелец книжного магазина, отец Каллагэн тянул на героя. И как же они сглупили, предположив, что Келвин Тауэр попросит за пустырь миллионы! Он хотел избавиться от пустыря! Отдал бы его даром, но только надежному человеку. Или надежному ка-тету.
— Сюзи, ты не можешь идти, потому что беременна, — продолжил Эдди. — Джейк, ты не можешь идти, потому что еще ребенок. Не говоря ни о чем другом, я уверен, что ты не можешь подписать контракт, о котором я думаю с тех пор, как отец Каллагэн рассказал нам свою историю. Я мог бы взять тебя с собой, но похоже, ты хочешь кое-что проверить в другом месте. Или я ошибаюсь?
