— Бегатмус! Темный Брат, Дарующий Смерть! Этот воин умер, служа тебе. Он заслужил место в Каменных Чертогах, и мы велим тебе взять его туда.
Сверкнула непонятно откуда возникшая искра. Масло с тихим гулом воспламенилось, и Бриму стало нечем дышать: ребра его словно подвело к позвоночнику. Яма полыхала белым пламенем, и воздух над ней мерцал, обдавая жаром глаза. Горячий ветер гнал реку от берега, трепал плащи дхунитов и молочан.
Шли минуты, и вода в яме начала закипать. Одна из стенок с мягким шорохом осела. Вода хлынула через перемычку, унося с собой в реку охваченное огнем тело Яго Сэйка.
Лишь тогда Брим отвел глаза. Раздалось жуткое шипение, и облако пара опахнуло его волосы. Брим на миг перестал дышать, захлестнутый запахом горящей плоти. Так, в венце из пламени, дхуниты веками уплывали по Быстрой навстречу своим богам. Иногда яма рушилась, хороня тело под землей — в такие дни говорили, что Бегатмус спит и не слышит.
Все взоры медленно обращались от густой выгоревшей ямы к Робби Дан Дхуну, стоявшему у самой реки. Он был одет по-королевски, в стальной панцирь и меч рыболова. Бронзовый обруч с голубым топазом защищал его горло. Золотые, до плеч, волосы он заплел медной проволокой, свежую, еще не зажившую татуировку на левой скуле окружала легкая краснота.
— Люди, — сказал он тихо, зная, что повышать голос нет нужды. — Готовьтесь. Через час мы выступаем на войну.
Он ушел один к разрушенной башне, и какое-то время никто не осмелился последовать за ним.
Брим стоял не шевелясь, неспособный разобраться в своих чувствах. Сейчас ему, как бывало уже не раз, казалось, что настоящего дхунита из него никогда не выйдет.
— Ты и есть тот парень? — Молочанский ведун смотрел на него с той стороны ямы. На его плаще у колен остались два грязных пятна. — Ты и есть Брим Кормак, я спрашиваю? Тот, что переходит к нам?
Брима точно кипятком ошпарило. Как же он мог забыть, что Робби продал его Молочному Камню? Дурак. Дурак. С чего он взял, что поездка в Старый Круг к Скиннеру Дхуну что-то изменит в его судьбе? Должно быть, все это из-за того, что сегодня он почувствовал себя дхунитом.
— Враэна говорила, ты тихий, — продолжал, разглядывая его, ведун — маленький, но крепкий, с плотной шапкой черных волос. — Мне думается, я смогу кое-чему тебя научить. Думается, я найду тебе место у моего очага.
— У тебя уже есть ученик.
— Стало быть, язык у тебя все-таки есть? — Ведун поднял густую черную бровь. — Это хорошо.
Брим покраснел.
— И кровь по жилам течет должным образом. Когда твой брат отвоюет Дхун, приходи ко мне. Может быть, твое будущее окажется светлее, чем ты думаешь, — сказал ведун и зашагал к круглому дому.
Брим смотрел ему вслед, и слова ведуна не шли у него из ума.
Люди расходились с берега — надо было собираться в поход. Земля вокруг ямы еще дымилась, и пахло горелым торфом. Брим взглянул на солнце и понял, что ему тоже пора.
У башни уже кипела суета, в середине которой сидел в доспехах и на коне Робби. На спине у него перекрещивались топор и длинный меч. Увидев Брима, он велел ему скорее седлать коня. Бабушка восседала на своем злющем белом муле по левую руку от Робби. Кто-то принес ей шлем с оленьими рогами, который она с довольным видом водрузила себе на голову. Когда Брим тоже сел в седло, она подъехала к нему и сказала:
— Ежевике и той нужны шипы — иначе птицы расклюют ягоды, не дав им созреть.
Брим смотрел на нее во все глаза, думая, что у одного из них с головой точно не все в порядке.
— Всадники! С запада! — крикнул кто-то, сразу насторожив остальных. Брим, радуясь предлогу избавиться от Бабушки, повернул коня в ту сторону вместе с восемью сотнями других дхунитов. Со стороны Молочного дома и Молочной дороги, пролегавшей за ним, скакали двое. Брим узнал громадного рыжего коня Дугласа Огера. Тот отсутствовал уже двадцать дней, и Брим полагал, что его послали в набег, как большого мастера подобных дел.
— Дорогу! — крикнул второй всадник, один из топорщиков Дугласа. — Срочные вести для короля!
Брим взглянул на брата. Робби, не меняя выражения лица, проехал несколько шагов навстречу скачущим.
— Я привез тебе подарочек, Рэб! — объявил Дуглас, резко осадив коня. Вопреки беззаботному тону, он дышал тяжело, и камзол около шеи потемнел от пота. Холка его скакуна закурчавилась от мыла.
— Здравствуй, Дуглас, здравствуй, Гилл, — откликнулся Робби.
Дуглас обвел взглядом войско, собравшееся у подножия разрушенной башни.
— Сдается мне, я поспел в самый раз.
— Что ты привез мне, Дуглас? — помолчав, спросил Робби.
Дуглас, чуть дрогнув лицом, запустил руку в бурый мешок, висящий у него на седле.
— То, что согреет тебе постель, — голову бладдийца.
Он вынул ее, восковую, с запавшими глазами, белыми губами и на удивление блестящими волосами, и швырнул Робби. Тот поймал ее в обе руки и повернул к себе лицом.
— Кто это?
— Гонец, — ответил Дуглас, переглянувшись со своим спутником. — Мы захватили его в дневном переходе от Дхуна на север. Он ехал отозвать Клаффа Сухую Корку от Дхунской Стены.
— Откуда ты знаешь?
Дуглас повел плечами, и топор шевельнулся у него за спиной.
— Разве не я свежевал всю твою добычу, Рэб?
Брим содрогнулся. Они пытали этого бладдийца.
Робби прислонил голову к шее своего коня.
— Стало быть, Собачий Вождь неспокоен.
— Есть отчего. Все воины его бросили и подались на юг.
Дхуниты недоверчиво зашептались, а Робби сказал:
— С чего бы это? Скиннер не успел бы собраться так скоро.
— Они не из-за Скиннера ушли, а из-за венисского войска.
— Гилл? — сказал Робби, глядя на спутника Дугласа. Тот кивнул.
— Так и есть. Армия Вениса идет к нашим границам, и бладдийцы выступили, чтобы встретить их — сперва на Визи, потом на Волчью.
Робби откинул голову и расхохотался.
— Бладдийцы ушли в Визи. В Визи! Теперь можно не сомневаться, что Каменные Боги на нашей стороне.
Мангус Угорь, Гай Морлок и остальные подхватили его смех.
— Жаль мне Скиннера, который явится туда в надежде на легкую добычу, — сказал Дидди До. — Он проклянет нас из могилы!
Его слова, казалось, отрезвили Робби.
— Не будем забывать, что он ведет за собой дхунитов.
Воины согласно закивали, и смех прекратился. «Пошли им весть, — думал Брим, не решаясь высказать это вслух. — Если ты хочешь спасти их жизни, пошли Скиннеру письмо и сознайся, что обманул его и хитростью заставил пойти на Визи». Предполагалось, что Собачий Вождь, узнав об этом, двинет к Визи свое войско, и Робби Дан Дхун получит случай взять приступом оставшийся без должной защиты дом Дхуна. Таков был план, и Скиннер, похоже, проглотил наживку. Гордость не позволяла ему уступить Робби чужой круглый дом, особенно тот, чей девиз гласит: «Мы клан, который создает королей». Теперь сражение у Визи сулило превратиться в кровавую баню.
