Главный распорядитель поднес к губам половник с супом, готовясь оценить его качество, когда увидел Железного Стража, пробирающегося сквозь кухонную толчею. Он опустил половник и одернул камзол, а напуганный мальчишка-посыльный подвел стража к нему.
— Он спрашивает старшего, — пробормотал мальчишка, отчаянно желая убраться подальше. При виде двойного креста даже невиновные чувствовали себя преступниками.
— Спасибо, Малек, можешь идти, — сказал распорядитель. Посыльного не пришлось уговаривать.
Страж выглядел чересчур неопрятно для своей должности: небрежно выбритый, с ввалившимися глазами, потрескавшимися губами и красными отметинами в уголках рта. Распорядитель с подозрением посмотрел на него, но все-таки спросил:
— Чем могу служить?
— Меня прислал старший охранитель Клиссен. Принцу может грозить опасность, и нам нужна твоя помощь. — Раскатистый голос стража звучал властно.
Распорядитель напрягся.
— Разумеется! — ответил он. — Окажу всяческое содействие.
— Принц сейчас на пиру? — спросил страж.
— Мы только что подали главное блюдо.
— Сколько при нем вооруженных людей?
— Один телохранитель. Больше никому не дозволяется носить меч в присутствии принца.
— Слава Вышнему. А входов и выходов сколько?
— Два. Главная дверь и боковая, для слуг.
— Крепкие?
— Весьма.
Страж беспокойно оглядел кухню, обдумывая эти сведения.
— А у кого есть ключи от этих дверей?
— У меня. И, разумеется, у хранителя ключей.
Страж протянул руку:
— Давай сюда.
Распорядитель замешкался, но лишь на миг. Потом отцепил от связки два ключа и подал ему.
— Следующую перемену блюд подзадержи до моего возвращения, — велел страж и небрежно отдал приветствие: — Слава императору.
— Слава императору! — повторил распорядитель, но страж уже удалился восвояси.
* * *
«Ох уж эти кроданцы!» — презрительно думал Гаррик, шагая через шумную, дымную поварню. Его неопрятный вид, плохой выговор, странная просьба — все должно было возбудить подозрения. Но этих людей приучили безоговорочно подчиняться властям, и мундир Железной Стражи открывал перед Гарриком все двери.
Пока никто не видел, он вытащил нож и спрятал его под стальные наручи. Когда дело доходит до убийства, стремительный короткий клинок лучше всякого меча.
От быстро поднимался по лестнице. Время работало против него: когда его побег обнаружится, Клиссен вышлет подкрепление. А может, уже выслал, ведь он наверняка что-то заподозрил, отправив в темницу капитана Дрессля. Но Хаммерхольт обширен, приказы передаются долго, а у принца всего один телохранитель. Даже если подкрепление придет, у Гаррика еще оставалась надежда успеть.
«Может», «но», «если». Какая разница? Выбор сделан. Сегодня Гаррик умрет. Единственный вопрос, сколько врагов он утянет за собой.
Мысленно представив себе карту, он отыскал главную дверь в пиршественную залу. Изнутри доносились разговоры и звон бокалов; высшее кроданское общество веселилось сдержанно и чинно. Гаррик запер двери снаружи, затем боковым коридором проследовал ко входу для слуг. Он сжал рукоять меча, закрыл глаза и сделал вдох.
«А теперь смерть, тьма и слава».
Он открыл дверь и шагнул внутрь.
Пиршественная зала была длинной, с высоким потолком, на стенах горели светильники, а в углах стояли раскаленные кованые жаровни. По стенам висели гобелены с охотничьими сценами. В одном конце находился главный вход, в другом — возвышение, отделенное от пирующих зеленым занавесом; наверх вели несколько ступеней.
Гаррик, никем не замеченный, закрыл за собой дверь и бесшумно ее запер.
Столы располагались вдоль стен залы, образуя четырехугольник с пустым пространством посередине. Пирующие смеялись и болтали, пили из сверкающих хрустальных бокалов, резали мясо блестящими серебряными ножами. Огонь свечи отразился в глазах дамы, со скрытым вожделением смотревшей на своего соседа; краснорожий кроданец гоготал, пьяный от вина и приятного общества; беспокойный молодой дворянин налегал на угощение, ожидая возможности присоединиться к беседе. В воздухе пахло жареной олениной, луком в масле, горячими углями и духами.
Гаррик все это заметил, и еще много чего. Его чувства раскрылись, впитывая окружающий мир, как бывает лишь в преддверии скорого конца. Это последнее место, где он побывает, последние лица, которые он увидит. Сейчас он чувствовал себя живым, как никогда прежде.
Дверь для слуг располагалась неподалеку от почетного места во главе стола, где принц Оттико сидел спиной к занавесу. Гаррик мимоходом задумался, что скрывается за тканью: лишние стулья, свернутые гобелены или великолепный десерт, дожидающийся, пока его торжественно подадут гостям? Но эта мысль улетучилась, едва он отыскал взглядом свою цель.
Вживую принц Оттико оказался удручающе заурядным. Какой бы властью он ни обладал, что бы ни олицетворял для народа Кроды, он был всего лишь человеком, к тому же весьма невзрачным: бледный, рыхлый, с жиденькими усами, хотя ему шел уже четвертый десяток. Настоящая угроза исходила от телохранителя — высокого, плосконосого, зоркоглазого. Он стоял чуть позади принца, положив руку на меч. Именно с ним Гаррику предстояло разделаться в первую очередь. Чуть дальше за столом он увидел ненавистного генерала Даккена, крепкого и мощного, несмотря на свои шестьдесят лет, с коротко стриженными седыми волосами. Даккен умрет третьим; тем самым Гаррик расквитается за своих товарищей, Рассветных Стражей. Но все пойдет насмарку, если принц Оттико останется жив. Главной мишенью был он.
Гаррик прошествовал в залу с целеустремленным видом человека, которому полагается здесь находиться. Несколько пирующих заметили его, но приняли за какого-нибудь посланца. Разве что Даккен мог его узнать, в доспехах или без, но он увлеченно беседовал с соседом. Телохранитель проявил больше бдительности и двинулся навстречу Гаррику, заслоняя собой принца. Гаррик заметил, как сверкнули глаза телохранителя, когда он увидел, что на поясе у Гаррика меч и какой растрепанный у него вид. Бдительный малый. Такого мундиром не проведешь.
Гаррик остановился перед ним и умело отдал приветствие, сжав кулак и приложив его к груди.
— Слава императору! — провозгласил он.
— Слава императору, — повторил телохранитель и машинально отдал приветствие. Как только он оторвал ладонь от рукояти меча, Гаррик извлек из-под наручи нож и вонзил его телохранителю в горло.
Тот с гортанным бульканьем схватился за шею и уставил взгляд в потолок. Из раны хлынула кровь, забрызгав кушанья и лица принца и сидевших рядом гостей. Гаррик оттолкнул в сторону телохранителя, со звоном доспехов рухнувшего на пол, и выхватил меч.
Вокруг раздались крики людей, кинувшихся врассыпную. Горячая кровь застучала у Гаррика в висках, когда он устремился к своей главной жертве. Принц Оттико уставился на него испуганным взглядом, словно ребенок, воочию увидевший страшилище из детских сказок.
«Я Полый Человек, и я пришел за тобой».
Но не успел Гаррик добраться до принца, как тот угрем соскользнул со стула и скрылся под столом. Выглядело это настолько трусливо и не по-мужски, что Гаррик на миг растерялся, а когда нагнулся следом за принцем, Оттико уже резво отползал прочь, пробираясь между ногами перепуганных гостей. Гаррик попытался его схватить, но путь ему загородили суетящиеся люди и упавшие стулья. Наконец он отпихнул в сторону вопящую даму и перемахнул через стол, опрокидывая тарелки и подсвечники. С другой стороны стульев не было, поэтому он ухватил извивающегося принца за башмак и выволок из-под стола. Некоторые из гостей колотили в двери или заходились от крика, а другие с ужасом наблюдали, как Гаррик заносит меч, чтобы убить принца.
Тут слева раздался боевой клич, и Гаррик услышал топот. Клинок, уже готовившийся обрушиться на череп принца, развернулся, чтобы отразить нападение, и лязгнул о меч, метнувшийся ему навстречу: генерал Даккен завладел оружием телохранителя, которое Гаррик не догадался забрать. Тот обругал себя за оплошность.
