Но в том ведь была цель. Чтобы ошарашить окружающих пышностью и богатством. Чтобы у них разбегались глаза.
Глаза у Насти разбегались. А ещё, с ходу заболела голова. То распирало изнутри черепушку сдерживаемое раздражение.
Впрочем, оно тут же уступило, стоило лишь взору антарктидянки пасть на Клеопатру.
Дело было не в том, как та выглядела. Право слово, молодая дворянка, да ещё и уровня гостьи, не могла иметь плохой внешности. И обилие золота на стройном девичьем теле не являлось причиной забыть обо всех неудобствах, причинённых сиим визитом: египетская стилистика, пусть даже и обновлённая с учётом современных веяний, часто встречалась в рекламе и кино.
На самом деле, Настю поражало то, сколь гармонично могло выглядеть столь нарочитое переигрывание.
Каждое слово сопровождалось экспрессивной жестикуляцией. Каждая эмоция была доведена до предела, до абсолюта. Простая вежливая радость встречи обратилась в экзальтированный восторг.
— Анастасія! Какъ я услышала о томъ, что вы рѣшили остановиться въ Ѳивахъ, такъ не сразу повѣрила: неужто насъ навѣститъ столь именитая ученая, да еще изъ императорскаго рода? — вещала Клеопатра, бодро цокая сверкающими золотом шпильками по присыпанными лепестками роз полам номера.
Гостья последовательно расцеловала в щёки и в губы оба тела царевны, а затем окинула взглядом помещение и возмущённо фыркнула.
— Немыслимо! Какъ можно въ такомъ мѣстѣ стелить постель для кого-то, у кого меньше пары роговъ и нѣтъ копытъ?! — она поспешила взять Настя за руки и трогательно посмотрела ей в глаза. — Прошу, моя дорогая, покинемъ этотъ хлѣвъ! У меня въ дворцѣ условія куда болѣе сносные!
У Насти аж пресеклось дыхание. Эта грация. Это сияние величия. От них было глаз не отвести.
Сердечко забилось быстрей. За годы жизни средь спокойствия и размеренности Антарктиды царевна успела позабыть о том, как, порой, могут захлестнуть эмоции.
Пожалуй, Клёпа имела шансы стать для госпожи Романовой приятным увлечением на ближайшие год или два. Быть может, даже не надоест до самого конца войны.
Вероятно оттого обитатели Южного Полюса и умирали изнутри со временем, что оказывались заперты средь людей бесцветных и мёртвых. Вон, даже Анастасия успела подзабыть о том, каково это, чувствовать себя живой.
И кто бы мог подумать, что напомнит ей об этом сертифицированная египетская мразь, явившаяся лишь для того, чтобы прощупать почву на предмет возможности получить немножко преференций для мятежных провинций Османской Империи?
Поистине, сколь непредсказуема, порой, бывает наша судьба.
Настя улыбнулась.
— У аватары богини Вагхи чувство вкуса много тоньше, чѣмъ у простой, хоть и знатной смертной.
Египтянка тотчас же подняла пальчик и вздёрнула капризно бровки.
— Тогда прекратите сопротивленіе и довѣрьтесь мнѣ: ибо кому, какъ не спустившейся къ людямъ небожительнице знать, въ какихъ условіяхъ кто долженъ проживать?
Клеопатра звонко хлопнула в ладоши и тотчас же отдала приказ. К сожалению, языка местных Настя не знала и могла лишь догадываться о сути слов самозванной аватары Вагхи по тому, сколь шустро зашевелилась свита, поспешно собирая в меру худенький багаж царевны.
Да… самозванная аватара божества.
Не Лешая это выдумала. В Египте подобное практиковалось ещё в те времена, когда в жилах правителей не имелось и капли эллинской крови. Но со временем любому здравомыслящему человеку стало очевидно, что все эти заигрывания с пантеоном являются ничем иным, как фикцией. Красивой сказкой для смердов.
Куда разумней было не метить столь высоко, а просто скромно объявить себя посредником между миром живых и миром мёртвых. Благо, за доказательствами подобного утверждения далеко ходить не требовалось.
Однако когда даже манса Мали не посмел подвергать сомнению божественность безродной девочки, всё стало куда как любопытней. Одно дело, когда из вежливости правитель поддерживает легенду иного правителя, а совсем другое, когда он прощает наглость какой-то никчёмной студенточки, прикрывая собственную слабость и неуверенность её божественностью.
Настя даже завидовала Руфусу, который окажется в непосредственной близости от столь занятного экземпляра. Она сама бы с удовольствием изучила бы данный феномен и прикормила бы юную Глашек с рук. Но покамест оставалось довольствоваться лишь косвенными свидетельствами. Благо, так будет побезопасней.
Для мира.
— Моя богиня, могу я задать вопросъ, который, возможно, вамъ покажется дерзкимъ?
Египтянка аккуратно постучала себя пальчиком по ушку.
Настя истрактовала жест, как приглашение к беседе настолько приватной, насколько позволяют обстоятельства, уверенно заняла позицию по обе стороны от Клеопатры и, прильнув к её окрашенным златом плечикам, ловко касаясь их в тех местах, где это не повредит нанесённому золотой краской узору, перешла на шёпот.
— Мой вопросъ касается Брони Глашекъ. Она и правда богиня?
Персты царевны ощутили мелкую дрожь, пробившую собеседницу. Та молчала несколько мгновений после, а затем обернулась к одному из ликов Анастасии и отворила уста, дабы дать ответ громкий и чёткий.
— Сомнѣній быть въ томъ не можетъ. Сіе созданіе несетъ въ себѣ Хаосъ. Чистый и первородный.
Анастасия изогнула бровь.
Интересная реакция. Прежде, чем узреть её, девушка подозревала, что говорить Клеопатра будет, исходя из интересов национальных или даже личных. В таком случае бывает выгодно объявить Глашек богиней не только союзникам, но и её противникам. Ведь победа над врагом, который выглядит более могущим, воспринимается массами и летописцами, как событие более громко и достойное.
Не говоря уже о возможности “отпетлять”. Переписывать задним числом смысл сказанного всяко проще, чем сами речи.
Но та дрожь… Видать Клёпочка ощутила что-то особенное, находясь рядом с Лешей в момент её скандальной выходки, стоившей цесаревичу лица. В прямом и в переносном смысле.
Обмануть некромага высокого уровня, коим является если не сама египтянка, так её телохранители, заметно сложней, чем обычную чернь. Глашек это удалось.
Царевна склонила голову на бок и улыбнулась.
— И что же это значитъ для Форгеріи?
Клеопатра демонстративно фыркнула, и зашагала к выходу, небрежно махнув рукой.
— Что міровой войнѣ быть, и миновать этого не сможетъ никто. А разъ избѣжать её не получится, значитъ слѣдуетъ грамотно подготовиться къ грядущему передѣлу сферъ вліянія. Трусы, отрицающіе реальность, падутъ первыми.
Ну да, чего Настя ожидала? Что истинные эмоции собеседницы столь долго будут довлеть над интересами государства?
Разумеется, нет! Разве могла сестра и жена — царевна не была уверена лишь в том, будущая или же уже настоящая, — самого Птолемея отказаться от возможности заполучить лишний casus belli против султаната?
То, что ныне османы пытаются выставить небывалой наглостью, демонстративно избегая называть фараона фараоном, и даже отказываясь признавать суверенность территорий, подконтрольных ему, египтяне постараются показать божественным промыслом и закономерным итогом.
Как будто бы на самом деле кого-то из власть имущих могли обмануть подобные речи. Ведь каждый знает, что войны начинаются по причинам простым и приземлённым, а всевозможные тонкие материи, законы и воля высших сил — это лишь традиция. Красивая древняя традиция, которую все соблюдают из соображений эстетики, а не этики.
Но лишь проговорив сии истины в очередной раз мысленно, Настя поймала себя на том, что не уверена в них.
Отчего же?
Да просто… не станет знатная некромагичка, отлично понимающая, как работает мироздание, дрожать от одного лишь воспоминания о некой самозваной богине.
Неужели социологические выкладки, на которые привыкла опираться Настя, дали сбой? Интересненько.
5.
Ка-а-а-акой же Птолемей ревнивый!
Насте доставляло особое удовольствие наблюдать за тем, как он неумело скрывает бушующие внутри эмоции при взгляде на жену, откровенно заигрывающую с антарктидянкой у него на глазах. Он бы и рад возмутиться, да только это было бы политически недальновидно: Фивам выгодно иметь Петербург в союзниках против Стамбула. И кто знает, насколько вздорной окажется тётушка нынешнего Императора? Вдруг с неё станется обидеться за недопуск к телу Клеопатры?
