Впервые за многие века непрерывной войны с миром Света и тварями Ночи Чхивар Ба'лран дрогнул. Те Силы, о которых не помнили уже во времена Войн Падения, уступили магии неизвестного чародея. Когда-то давно барон читал о схватках колдунов-демонологов с демонами, о заклятиях, которые лишали гостей со дна преисподней поддержки Тьмы. И пусть он вампир и его Сила магии крови с ним, но к такой схватке он не готов. Когда первым ударом тебя лишают не использованного ни разу, потаенного резерва, надо хорошенько подумать, прежде чем кидаться в бой.
Тело древней нежити распалось клубами дыма, из них вырвалась большая летучая мышь. Пара мощных взмахов крыльями, и она уже у выбитого криком окна, на подоконнике которого сквозняк перегонял пепел от сгоревших амулетов. Но неизвестный маг не желал просто так отпускать врага. Вдогон, отставая на один шаг, он ударил трусливую тварь жгутом темно-зеленого света, точно плетью. Брызнула кровь, но создание Мрака не распалось на две части, а вывалилось наружу и полетело, тяжело работая крыльями.
— Мерзость, — страшным голосом произнес неизвестный спаситель и повернулся к женщинам.
За столом все так же сидела Оливия, ее теперь била сильная дрожь. Компаньонка Мелисандры только и могла остановившимся взглядом смотреть на спасителя да прерывисто дышать. Ее госпожа осторожно поднялась с пола и, пошатываясь, прошла в конец комнаты, где подобрала жезл. Чувствовалось, что ей требуется время для восстановления прежней душевной стойкости. Но Лакриста ни на кого не обращала внимания. С трудом встав, тяжело передвигая отекшие ноги и превозмогая режущие боли в низу живота, она подошла к спасшему их всех мужчине и остановилась в одном шаге от него. Тот угрюмо и как-то странно смотрел черными глазами, в которых стремительно угасали зеленые искры. Молодая женщина пару секунд молчала, всматриваясь сквозь туман бессилия в его лицо, и робко спросила:
— Ярик?!
Больше она не помнила ничего, потому как мир вокруг рухнул окончательно.
Король Гелид I Ранс вошел в Равест с триумфом вернувшегося из дальнего похода полководца. Впереди — рота Скорпионов, раздвигавшая толпу горожан, запрудивших улицы. Вслед за ними шагали гордые оказанной честью лучшие бойцы королевских легионов, неся военные трофеи — сигны и штандарты поверженных вражеских полков. Рядом шли горластые глашатаи, выкрикивающие здравицы в честь короля-освободителя, короля-низвергателя, короля-победителя.
За знаменосцами на белоснежном коне и в окружении сотни телохранителей важно ехал молодой государь. Слепящий отблеск Тасса на доспехах и мрачное пятно легендарного Молота у седла вызывали трепет. Распластавшиеся вдоль домов горожане нестройно, верноподданнически кричали под присмотром многочисленных блюстителей чистоты чести и пытались подбрасывать вверх шапки. На крышах сидели лучшие стрелки из Львов с приказом безжалостно бить стрелами любого подозрительного мерзавца. Жизнь Оррисова помазанника превыше жизней всех прочих… и да упокоится душа невинного в блаженных садах Верхнего мира.
За королем следовали видные генералы из штаба, командиры, покрывшие себя славой на поле брани. Позади них гнали высокопоставленных пленных, и возглавлял процессию граф Курт Гудкар, теперь уже бывший граф. Железный ошейник, кандалы на руках и ногах, табличка на груди: «Предатель короны». Среди захваченных в плен бунтарей сновали надсмотрщики с многохвостыми плетями, готовые запороть до смерти любого безумца, осмелившегося выкинуть что-нибудь этакое. Таких смельчаков не нашлось.
Замыкали победную колонну Алые и Черные щитоносцы и сводный полк Скорпионов. Ровные шеренги, чеканный шаг, хищные взгляды — они казались полубогами, сошедшими с небес, дабы карать отступников.
Как ни старались офицеры, прокладывавшие маршрут триумфального шествия, но никак не удалось миновать выгоревшие остовы домов, рядом с которыми еще несколько дней назад кипели уличные бои между королевскими частями и городской стражей. Если первый удар легионеров оказался неслыханно успешным, то захваченные позиции пришлось отстаивать немалой кровью. И на стороне самозванца Орвуса нашлись верные люди, чьего воинского таланта хватило на организацию многочисленных вылазок и грозных штурмов. Как же невообразимо жаль всех воинов, погибших в бессмысленной резне! Их гибель лишь ослабляет силы Зелода в его противостоянии с могущественными врагами.
Король, восседающий в седле, улыбался, высокомерно вздергивая подбородок, или кивал головой, словно одаривая высочайшей милостью, но вот на сердце у него давила горестная тяжесть. Мысли роились в голове, вызывая мучения. Вопросы, предположения, сожаления вытеснили радость от возвращения домой, и лишь иногда нет-нет да проскальзывало чувство гордости. Он все-таки не ошибся, и восставших дворян удалось опрокинуть малой кровью.
Вся задумка с отправкой в Равест четырех отрядов преследовала несколько целей, но главная из них — убедить Нолд в неотвратимости собственной победы. Нет, конечно же не было никакой нужды использовать несколько сотен солдат для передачи в руки посла проклятой островной республики пакета. Хватило бы и двух-трех верных короне посыльных, но тогда вряд ли маги согласились бы на союз столь быстро. Нет, легионеры на улицах столицы в тылу восставших смотрелись очень весомо. Захват оставшихся в городе лидеров мятежа, просто влиятельных горожан демонстрировал уверенность в победе и озабоченность будущим — этих самых людей пришлось бы ловить по всему Торну. Заодно и граф Гудкар вступил в решающее сражение с мыслью о захвате города, который он собрался защищать. Герольды Ранса позаботились перед боем довести сие известие и до простых солдат. В армии противника сразу же упал воинский дух, началось дезертирство. Правильное все же оказалось решение, своевременное.
Но Нолд важнее всего, ведь когда переданные восставшим амулеты вдруг перестали работать, а военные советники и маги внезапно куда-то запропастились с началом битвы, победа уже замаячила перед его, Гелида, легионами. Осталось ее просто взять — если не голыми руками, то уж без колдовских заимствований у высокомерных длинноухих. И не пришлось надрываться с Молотом Зелода, который оказался слишком тяжелой ношей для неопытного Ранса. Он ведь до сих пор не восстановил подорванные в Сумате силы, даже в седле сейчас с трудом сидит!
Но вот согласился бы Нолд на условия обладателя древнего артефакта, окажись иной личность королевского посланца?! Гелид усмехнулся и махнул рукой грустной девице, которая робко выглядывала из-за спины пышнотелой дамы. На печальном личике испуганно округлились глаза и тут же пропали — девушка спряталась от королевского ока. И вновь мысли вернулись к переговорам с послом.
